Невозможно наблюдать подобную сцену и не вспомнить о своих собственных впечатлениях от апатии и безразличия, типичных для жизни в мегаполисе. Полезно, однако, задаться вопросом: будут ли жители Нью-Йорка, Бостона или Филадельфии в меньшей степени, чем их сограждане, скажем, из Сиу Фоллз штата Айова, тронуты страданиями заблудившейся кошки, судьбой засыпанных в забое шахтеров, состоянием притесняемого и заброшенного ребенка или борьбой молодого атлета со смертельной формой рака? Наш собственный опыт заставляет дать отрицательный ответ на этот вопрос. Люди, живущие в одной местности, не более равнодушны к подобным вещам, чем люди, живущие в какой-либо другой. Для того чтобы объяснить, почему городские жители проходят мимо несчастных, лежащих на улице людей, почему не пытаются выяснить в чем дело или вызвать полицию, нам потребуется рассмотреть специфику соответствующих социальных ситуаций, которая включает, конечно же, и поведенческие нормы, обращаемые явно или неявно к людям по мере возникновения возможностей для вмешательства.
Почему социальное влияние столь сильно?
Почему люди настолько сильно подвержены влиянию аттитюдов и поведения других, даже если они совсем им не знакомы и не имеют над ними никакой власти? Дать ответ на этот вопрос, разделив информационные и нормативные аспекты социального влияния, было целью некоторых наиболее интересных теоретических работ в области социальных наук (Deutsch & Gerard, 1955).
Информационные аспекты социального влияния. Другие люди являются для нас одним из лучших источников информации о мире. Если находящееся передо мной животное похоже на кошку, значит, это (почти наверняка) и есть кошка. Но когда речь идет о суждении, чреватом несколько большей двусмысленностью, например о том, насколько трудна задача, за которую я собираюсь _взяться, или о том, насколько я в состоянии справиться с этой задачей, тогда мнения других бывают обычно важны для того, чтобы прийти к правильному выводу.
Если мое мнение отлично от вашего, тогда мне следует учитывать ваше мнение, опираясь на статистические методы. Усредненное мнение любых двух людей окажется в долгосрочной перспективе верным с большей вероятностью, чем какое-либо одно из них. Учитывать распределение мнений других людей считается весьма разумным. Тех же, кто недостаточно учитывает это распределение, окружающие склонны считать самоуверенными или беспечными людьми. Данный фундаментальный факт используется во многих исследованиях, включая исследования Эша, дающих впечатляющую картину социального влияния. Мы не привыкли игнорировать мнения окружающих по той простой причине, что в прошлом они были для нас полезным способом познания мира. Несогласие с другими людьми порождает состояние дискомфорта, которое может быть разрешено либо путем приведения своей собственной позиции в максимально возможное соответствие с позицией других, либо склонения других в сторону своей позиции, либо путем отказа рассматривать их мнения в качестве источника информации, достойного внимания человека, занимающего одну с нами социальную нишу.
Интересным следствием этой разновидности давления в сторону конформности является то, что способность оказывать влияние бывает присуща мнению не только большинства, но также и меньшинства. Влияние на мнения членов группы могут оказывать даже взгляды людей, не обладающих властью и не составляющих в данной группе большинство. И действительно, последние работы Московичи (Moscovici) и его коллег (Moscovici, Lage & Naffrechoux, 1969; Moscovici & Personnaz, 1980; Nemeth, 1986) констатируют, что далеко не во всех случаях конформность проявляется именно по отношению к мнению большинства. Взгляды меньшинства обладают влиянием даже тогда, когда это влияние не осознается большинством. Эти взгляды проникают на рынок идей и могут в конце концов побеждать на нем, даже перед лицом подавляющего превосходства противоположных точек зрения (в особенности, если эти взгляды выражаются последовательно и уверенно).
Нормативная основа социального влияния. Еще одна причина, по которой мы придерживаемся взглядов окружающих, состоит в понимании того, что достижение групповых целей зависит от степени единодушия в оценке ситуации (Festinger, Schachter & Back, 1950). Если каждый имеет отличное от других мнение о поставленной задаче и о том, как она должна выполняться, если каждый по-разному понимает смысл доступных нашему вниманию событий, то сотрудничество и эффективные действия становятся затруднительными, если не невозможными. Во многом по этой причине мнение большинства имеет нормативную или морально принуждающую силу: «чтобы действовать вместе, нужно придерживаться общего направления»; «либо вы с нами, либо нет» и т.д.
Таким образом, группы склонны карать своих отклоняющихся от общей линии членов отчасти еще и потому, что они создают препятствия на пути общегруппового движения. Зная о том, что наше несогласие может пробудить гнев товарищей, мы отваживаемся проявить его только в результате продолжительных колебаний. В интересах общей гармонии всегда лучше уступить. Ввязываться же в борьбу следует лишь по трезвому размышлению.
Социальное влияние и напряженные системы. Как мы уже отмечали в главе 1, важнейшие теоретические разработки на тему социального влияния, в особенности из числа принадлежащих Фестингеру и теоретикам его круга (Cartwright & Zander, 1953), были проведены под серьезным воздействием сформированного Куртом Левиным представления о напряженных системах. Это справедливо как на уровне группы, так и на уровне индивидуальной психики.
Группы следует рассматривать пребывающими в состоянии постоянного напряжения, порождаемого, с одной стороны, требованиями единообразия, а с другой — силами, действующими на каждого члена группы по отдельности, что побуждает их к отходу от группового стандарта. Члены любой группы будут обладать различными источниками информации по вопросам, имеющим общую важность, и интерпретировать эту информацию самыми разнообразными способами. Это будет создавать расхождение во мнениях, наталкивающееся на противодействие внутригрупповых сил, действующих в направлении консолидации. Внутригрупповые силы направлены на достижение статичного, характеризующегося высоким уровнем энтропии состояния, в котором имеет место полное единообразие мнений.
Однако происходящие события и отдельные личности постоянно будут служить причинами отклонения от такого состояния. Если подобное отклонение будет достаточно большим, то тогда силы, действующие в направлении единообразия, вполне могут способствовать распаду группы. К отклонениям во мнениях по важным проблемам группы могут относиться терпимо, но только если подобные отклонения не выходят за пределы некоего уровня. Если же они этот уровень превосходят, то группы начинают отвергать, а иногда даже организованно отторгать от себя своих членов и подгруппы, порождающие эти отклонения (Schachter, 1951).
Отдельные индивиды также могут рассматриваться как напряженные системы, в частности в том, что касается их конфликтов с групповым стандартом. Если некто вдруг обнаруживает расхождение между групповой нормой и собственными взглядами, это порождает напряжение, которое должно быть разрешено одним из трех следующих способов: склонением мнения группы в пользу собственных взглядов, открытием самого себя для группового влияния с целью приведения собственного видения ситуации в соответствие с видением группы, отказом рассматривать мнение группы в качестве стандарта для формирования собственного мнения. В случае, если склонить группу в пользу собственного видения ситуации не представляется возможным, и доводы группы оказываются в свете имеющихся фактов неубедительными и если при этом человек не испытывает желания отмежеваться от группы, то возникает весьма мощная разновидность напряженности, существование которой осознавали многие теоретики 50-х годов, включая Хайдера (Heider), Ньюкомба (Newcomb) и Фестингера (Festinger). Для обозначения подобного рода напряженности Фестингер ввел термин «когнитивный диссонанс», который он толковал максимально широко, так что под ним подразумевалась любая напряженность, возникающая во множестве ситуаций, когда различные факторы тянут аттитюды человека в разных направлениях. В случае социального влияния диссонанс возникает между взглядами данного человека и взглядами группы (равно как и ее требованиями в отношении конформности).
