– А зеркало есть?

– Зеркала нет. Если хочешь, помогу.

– Помоги, – Анна стянула каску, и он принялся очень нежно стирать кровь с ее лица.

Павел все это время нервно топтался неподалеку.

– Ты извини меня, Ань, – произнес он, без особого восторга глядя на их почти семейную идиллию, – это моя вина, не уследил я за ней.

– За кем?

– За женой он своей не уследил, – без церемоний, влез Грач. – Это Пат веревку разрезала, мерзавка. Помнишь, в том месте как раз останавливалась?

– За ней надо идти, – сказал Паша. – И поскорей. Дел же натворит.

– Так уже поздно, уже сбежала и натворила! И нас бросила. Не интересно ей было, выжили мы под обвалом или нет.

– Нет, ребята, вы не правы, - Аня, вдохнув в грудь побольше воздуха, призналась: – я сама предложила ей веревку обрезать.

Грач так и замер с окровавленной салфеткой в руке. В свете электрических ламп его лицо выглядело осунувшимся и до странности печальным. Аня ждала взрыва, ругани, на худой конец, удивления, но он смотрел на нее, не разжимая губ.

Зато Павел и не думал зависать в прострации:

– Повтори еще разочек, что ты сказала?

– Я сказала, что сама попросила Патрисию подрезать веревку. Ашор предлагал только сделать вид, что я поскользнулась на мостках, но я посчитала, что тогда вы слишком быстро меня вытащите. А требовалось вас задержать подольше.

– Ашор, значит…так и знал, – прошелестел Грач и опустил руку на колени. – И где сейчас Патрисия – с Доберкуром в Хранилище?

– Да. Юра все одобрил. Ашор следует за ними на небольшом расстоянии с аналоговым Ключом. Может, вы его даже видели, пока со мной возились. А может и нет, наш фокусник умеет быть незаметным. Юра тоже присоединится к нам с минуты на минуту. Задача у нас будет такая: все в быстром темпе следуем к Хранилищу и, как только Ашор даст команду заходить, заходим и хватаем Доберкура, если этот гад все еще жив.

– Ашор, опять Ашор, все время Ашор! – Павел в ярости швырнул на землю смотанную в кольцо веревку. – Чертов интриган! Я же видел их целующимися у бани!

– Чего? – вяло отреагировал Грач. – Кого ты видел?

– Патрисию, кого еще? Вот ведьма! И с этим закрутила!

– Когда ты их видел?

– Ночью. Мне с верхней койки в окно отлично видно банное крылечко. Стояли и ворковали там, как два чертовых голубка!

– Ты неправильно все понял, - попыталась вступиться за Патрисию Анна, но услышав в ответ очередную истеричную тираду, плюнула и, отвинтив колпачок на фляжке, сделала пару глотков.

– Вов, где мои вещи? – тихо спросила она.

Грач без слов пододвинул к ней рюкзак.

– Ты бесишься из-за того, что мы тебе не сказали?

– Нет.

– Честно?

– А что толку?

– Это хорошо, - Аня достала из рюкзака кухонный нож, с помощью которого, задрав свитер, высвободила приклеенный пистолет. – Прости, по-другому никак не выходило. Зато сейчас Доберкур поверил, что Патрисия стерва и от нас избавиться решила. Ты же, вот, поверил, да?

– Наверно, я и правда болван, - сказал Грач, грустно наблюдая за ней. – Ты едва не погибла из-за моей непроходимой тупости. Так рисковать… ты могла бы просто попросить! Я бы притворился и кричал так же громко.

– Я просила!

– Ты просила за нее, а не за себя!

– А есть большая разница?

Грач махнул рукой и отвернулся.

Тут Долгов, заметив, что именно находится в руках у Егоровой, оборвал злые причитания на полуслове.

– Что это у тебя? – совсем другим, нехорошим голосом произнес он, и одарил Егорову взглядом, способным повергнуть в отчаяние человека с более трепетной душой. – Ань, к тебе обращаюсь! Что в руке?

– Пистолет, – невозмутимо ответила Аня, показывая. – А это нож, который я прихватила из кают-компании на всякий случай. Могу его переуступить, все равно метать такой невозможно. Хочешь?

– Дай мне, - Володя перехватил нож.

– У тебя есть и получше.

– Будет два. И пистолет тоже отдай.

– Обойдешься! Я для Доберкура неучтенный фактор, забыл?

Паша прищурился:

– Это же не та Берета, которую мы отобрали у Доберкура.

– Нет, это мой пистолет, - подтвердила Егорова. - Помнишь мое выступление на ледоколе?

Павел перевел взгляд на Грача:

– Она что, притащила его сюда? С твоего ведома, да? Ты знал, что она вооружена, я вижу – ты знал! Чего молчишь?!

– Юру жду, – Грач встал, сунул нож за голенище и захватив какие-то хитрые альпинистские приспособления, обратился к Ане: – Ашор по одноколейке шел?

– Собирался. И по нашему мостику все равно никто больше не пройдет.

Володя посмотрел на разрушенную переправу:

– И то верно. Ну, раз он там прошел, то и мы пройдем.

– Ты вообще нормальный? – взвился Долгов. – Вов, ты не понимаешь, что происходит?!

– Да все я понимаю, – со вздохом ответил Грач. – Новую станцию надо вешать. И идти выручать Патрисию и Ашора. Они там влипнут как пить дать.

– А ты не думаешь, что они давно за нашей спиной сговорились, поделили сокровища и смылись?

– Юра в курсе.

– И что?

– Ничего. Решения командира не обсуждаются. Если он посчитал, что нам с тобой надо выполнять новую задачу, это его право. Ты будешь мне помогать или нет?

– Не вижу смысла туда идти!

– Ты можешь нас тут подождать, – заявила Аня.

– Мы договаривались, что возле ямы действуем по обстоятельствам, - жестко рубанул Грач, - или ты, Паш, все мозги растерял со своей долбанной ревностью? Обстоятельства поменялись! Хватай молоток, крючья и шуруй к мосту!

Из глубины горы послышалось жуткое завывание, от у всех которого встали волосы на затылке.

– Господи, это в Хранилище? – встрепенулся Долгов.

– Кажется, Ашор включил генератор Соворотова, – прошептала Аня. – Через десять минут мы должны быть там.

– Через десять не получится, – сказал Володя. – Без страховки ты по мосту не пойдешь.

– Я больше не упаду.

– Потому что я за этим пригляжу!

Со стороны входа к ним по туннелю спешил Громов. Грач оглянулся на звук его шагов и решительно направился к железнодорожному мосту, чтобы заняться делом.

*

Юрий Громов

Это были самые бесконечные пятнадцать минут в его жизни.

Юра оделся, упаковался в «сбрую», помня о том, по какому мосту предстоит перебираться, застегнул ремешок каски и проверил содержимое рюкзака – а время все тянулось и тянулось.

От нагретых солнцем камней площадки дышало жаром, и он перебрался в тень под сводами пещеры. Там было чуть прохладней, но с потолка капала вода. Подтаявшие ледяные ручейки обещали «приятную» прогулку.

Прислонившись спиной и затылком к самому сухому участку стены, Юра успел передумать о многом и о многих. О Вике, которая осталась внизу: она явно плохо себя чувствовала, ходила с утра медленно, словно каждый шаг давался ей с трудом. О Кирилле, который никак не мог выздороветь и с каждым днем становился слабее. О Жаке, чья рана, вопреки заверениям Ашора, затягивалась слишком медленно и причиняла страдания. О Вовке, так неожиданно и непонятно сдавшем…

«Грааль? – думал Юра с горькой усмешкой на лице. – Счастливая панацея от всех бед? Что-то не похоже. Ашор ошибся. Все они ошиблись в предположениях, что именно скрывается в недрах антарктического оазиса. Тут спрятана нелепая «шайтан-машина», может быть – смертоносное оружие или двигатель на принципах антигравитации, но только не Грааль. Либо сказки врут»

Но это было несправедливо! Им требовалось настоящее волшебство или хотя бы снисхождение, иначе в живых не останется никого.

Время ожидания истекло. Громов врубил освещение и, понаблюдав несколько секунд за работой компактного генератора, направился на встречу с друзьями.

Он спешил, но все же старался соблюсти компромисс между осторожностью и скоростью продвижения. При свете идти было легче, и туннель не смотрелся таким зловещим. Юру больше пугала тишина – он вслушивался, ждал каких-то звуков, обрывков голосов, но кругом царила напряженная тишина. Словно внутри никого не было, а ведь «шарманка» Соворотова издавала просто адские звуки, ее нельзя было не услышать.