Я надеюсь, мой краткий обзор немного подготовит вас к приключениям и открытиям, которые выпадут на долю героев данного романа.
1. Отплытие
Часть первая: Дорога в Антарктиду
1. Отплытие
В порту аргентинского города Ушуая было промозгло, шумно и многолюдно. Автобус подрулил к самому пирсу, и молодые актеры «агитбригады» (прозванные так острым на язык Урусовым) посыпались из открывшихся дверей, как горох. Некоторые из них сразу отбежали от автобуса, стремясь немедленно запечатлеть портовую суету и огромный борт корабля, видневшийся над крышами ангаров, но наиболее совестливые и ответственные занялись багажом. Старшее поколение, помнившее еще времена тех самых агитбригад и шефских концертов, отошло в сторону, растерянно озираясь.
Елизавета Даниловна Бекасова, заслуженная актриса в прошлом, а ныне режиссер подмосковного театра и руководитель означенной «агитбригады», была как раз из последних. Грузно, приставным шагом, она спустилась по ступеням, и, кутаясь в демисезонное пальто, встала под облезлой стеной ангара, уставившись в узкий проулок, где блестел на холодном солнце океан.
- Что, Лиза, хорош красавец? – к ней подошел Евгений Евгеньевич Урусов, ведущий актер ее труппы, которому была позволительна фамильярность в общении с увядающей звездой и начальством в одном лице. – Пять палуб, длина 130 метров, способен играючи пробить лед толщиной 3 метра, да и внутри небось отель пять звезд.
- Это ты настоящие пять звезд не видал, - скептично высказалась Бекасова, ежась на прохладном ветру. – Вот скажи, что стоило Долгову зафрахтовать круизный лайнер или вообще справлять медовый месяц где-нибудь на Канарах? Нет, экзотики ему захотелось! Да еще ледокол этот кошмарный…
- Ну, что ты, Лиза, Антарктида – это мечта, - Урусов мягко улыбнулся. – Киты, пингвины, айсберги. Небанально. А то, что мы поплывем не на круизном, а на экспедиционном ледоколе, даже хорошо. Компания будет интеллигентная, культурная, да и поездка окажется куда познавательнее для нашей молодежи, чем если бы они всю дорогу в баре тусили.
На этих словах оба дружно посмотрели в сторону автобуса, где молодежь, о которой шла речь, пыхтя и беззлобно переругиваясь, тащила из багажного отделения многочисленные коробки и чемоданы. При этом во взгляде Бекасовой мелькнуло явное неудовольствие, выдавшее отношение к тому, как бурно и безудержно молодежь провела сегодняшнюю ночь.
- Им бы только развлекаться да любовь крутить, - выдала она.
- Эх, Лизавета, было б нам годков поменьше, тоже небось не отказались отметить католическое рождество на Огненной Земле.
– Лучше бы в музей сходили. Да и Рождество уже прошло.
– Народ тут всю неделю гулять будет. Хотя, конечно, танцевать в толпе самбу это как-то не по-нашему. Я в молодости другие развлечения предпочитал, - пожилой актер прикрыл глаза, вспоминая. - Помню, в первый свой отпуск вырвался к себе на малую родину. Я же тебе это еще не рассказывал, нет? Ну так, я как с поезда сошел, первым делом к своему корешу Лешке Панкратову направился. В сумке у меня бутылочка «Столичной» - все, как полагается, солнце над головой жарит, стрекозы туда-сюда шныряют. Думаю, сядем сейчас на речке, ноги в прохладную воду, «Столичную» туда же - охлаждаться. Огурчиком захрустим. У него, знаю, огурчики в парничке-то поспели. А вокруг благодать. Космос!
- Ты, Женя, с байками своими завязывай, не время сейчас про космос, - одёрнула его Бекасова. – Не забывай, мы не в отпуске, а на работе.
- Да что ты суетишься все, Лиза! Паша Долгов человек адекватный, театр любит, причем наш театр драмы и комедии особливо. Потому и в поездку пригласил: кому как не нам на его свадьбе гулять. Мы же с тобой его еще вот таким мальчиком помним, - и Урусов рукой показал рост маленького Павлика, впервые пришедшего в их театр. – Мать его, Маша, царствие ей небесное, талантливая актриса была. Не вышла бы замуж за будущего магната, гремела бы нынче по всей России. А сын в нее генами пошел. Наш он человек! Вот и невесту себе нормальную нашел, которая не о бриллиантах думает, а науку спонсирует. Свадебное путешествие в Антарктиду - ее идея.
- Не знаю, Женя, как бы нам эта гастроль боком не вышла, - вздохнула Бекасова. – Предчувствие у меня нехорошее.
- Так чего согласилась-то?
- Деньги нужны. У меня кредиты, внуки...
- Кредиты это да, - пробормотал Урусов. – Проклятый вопрос, испортивший всю страну.
Тем временем, пока старшее поколение спорило и сомневалось, молодые артисты обсуждали свои проблемы.
Вчера, 26 декабря, слегка оглушенные длительным перелетом, они заселились в отель, но долго оставаться в номерах не смогли. Да и как прикажете спокойно спать в кроватях, когда на экзотических узких улочках Ушуаи, живущей за счет туристов, вовсю праздновали и шумели? Песни, шествия, танцы прямо на мощеной булыжником мостовой, фейерверки и зажигательная музыка соблазняли миллионом удовольствий. Наплевав на усталость, молодежь с энтузиазмом влилась в местный карнавал, чтобы веселиться до утра. Позже это обернулось заспанными физиономиями, отсутствием «искры в глазах» (на что особо пеняла за обедом Бекасова) и сильной головной болью у тех, кто не рассчитал силы, употребляя аргентинское вино. А кое-кто еще умудрился остаться и без денег: воришки на улицах, примыкавших к отелю, где селились беспечные иностранцы, тоже не дремали.
- Да кто ж знал, что у меня вытащат бумажник! – оправдывался красавчик Сергей Давыдов, неизменный исполнитель роли Ромео и Дон Жуана. – Ну, прости, что не о кошельке думал, а о тебе, мой цветочек! Ты была точкой притяжения всех моих желаний!
Анна Егорова, к которой был обращен его пламенный спич, недовольно скинула руку Давыдова со своей талии.
- Для драматического актера твои речи слишком примитивны. Что толку мне от твоих точек притяжения, если в такой холод ты даже стаканчик горячего кофе мне купить не в состоянии?
Сергей вздохнул, всем видом демонстрируя сожаление и справедливость упреков, и вернулся к чемоданам, едва не столкнувшись с красивой стройной девушкой в синей куртке.
- Прости, Викуся, сегодня не мой день, - пробормотал он.
Вика Завадская ничего не ответила, подхватила из груды вишневый чемодан на колесиках и с длинной перископической ручкой, и чуть отошла от толпы, разглядывая будущих попутчиков. Кроме артистов антрепризы счастливый новобрачный Павел Долгов ангажировал еще и группу из цирка. Фокусники, гимнасты, жонглеры и танцовщики должны были оттенить серьезные театральные постановки и развлечь тех гостей, кто привык к менее интеллектуальному досугу. За ужином во время почти недельного плавания туда и обратно циркачам предстояло выступать с разнообразными шоу, превращая ресторан в подобие парижского кабаре. Говорили также, что другим рейсом сюда летел целый оркестр музыкантов, способных на самом высшем уровне исполнять репертуар от сонат Бетховена и джазовых композиций до пресловутой «Мурки».
Анна Егорова, внезапная любовь Давыдова- «Дон Жуана», была как раз из цирковых. Гибкая, тонкокостная и подростково-плоская, она, как убедились ребята во время ночного карнавала, умела без устали танцевать, метать ножи в цель (Анна даже выиграла плюшевого медвежонка в уличном тире) и пить, не пьянея. Из всех она сразу выделила Сергея и так к нему прилипла, что он, кажется, даже не понял, что оказался полностью в ее власти. Вика догадывалась, что они провели вместе ночь, не только шляясь по улицам, но и продолжили банкет тет-а-тет в одном номере. Во всяком случае, теперь Анна ни на шаг не отходила от красавца Давыдова, командовала им, капризничала, а тот отчего-то покорно сносил все эти неудобства.
Анна Вике не нравилась. На ее взгляд, было в ней что-то фальшивое, таящееся в самой глубине вроде бы вечно смеющихся глаз. К Сергею Вика ее, разумеется, не ревновала, но решительно не понимала резонов своего партнера, избравшего в подружки не слишком фигуристую и явно циничную стервочку.
