— Заряжай боевой, — приказал я. — Целься…

— Корабли ложатся в дрейф, — доложил мне наводчик.

— Продолжать удерживать на прицеле… — прервался, так как шар, висящий над кальдерой, разразился серией вспышек.

“Линкор спускает на воду капитанский катер” — прочел сигналы я. У наблюдателей в корзине была лучшая оптика на острове.

— Какую-то большую шишку на переговоры привезли, — сделал тот же, что и я вывод Мурат. Вроде бы и ровным голосом, но с ощутимым облегчением.

Да и я тоже мысленно вытер вспотевший лоб: как-то не хотелось бодаться с богатейшим соседом, за которым стоит не только сбыт всего выращенного в Чаше, но и могущество собственной Академии магии.

— Пойдем послушаем, что скажут, — пригласил я джинна с собой. — И пошли за Сеней, магическая поддержка сегодня как никогда не лишняя.

“Катер” на поверку оказался двухмачтовой… наверное, все-таки яхтой. Роскошно отделанная посудина несла на палубе метатели и, судя по форме корпуса и такелажу, отличалась изрядной скоростью и мореходностью. При этом паруса, как на “Рыбе” изначально, предназначались для небольшой такелажной команды. Дорогая красивая представительская игрушка, что-то вроде преогромного правительственного лимузина, который на самом деле броневик в шкуре машины.

Когда яхта добралась до причалов уцелевшей части бухты, я даже разглядел, кто привел мне в порт такую штуковину. Капитан Рошеро собственной надменной персоной. Стало быть, линейный корабль, который мы с одного “плюх” уговорили лечь в дрейф — “Сокрушительный”. Мне говорили, что он не утонул во время катаклизма, только получил повреждения. Значит, линкор дотянул до Золотистых гаваней и его успели вернуть в строй. Походу дела сейчас мне будут лепить незаконный захват и использование чужой территории. Эх, Мудрослава нет — из уст кота в сапогах юридическое обоснование звучит особенно издевательский, в смысле, я хотел сказать, убедительно!

Тем временем яхта все-таки подчинилась лоцманским сигналам и встала к нужному пирсу, у которого уже собралась делегация. Иначе пришлось бы здорово потолкаться, так как новость о прибытии мини-эскадры уже облетела Чашу. До родильного отделения тоже наверняка добралась. А я не могу на все плюнуть и пойти успокаивать своих любимых. Именно потому, что для защиты их спокойствия я должен находится тут. Хочешь сделать хорошо — сделай это сам.

С борта представительского членовоза грянул оркестр на несколько инструментов — ответить было нечем, не собрал как-то. Опустился трап, по нему ручейком скатился небольшой почетный караул. Только после этого на ступенях появились значимые действующие лица… и самым первым шел, лучезарно и нагло улыбаясь бывший губернатор Гидеон.

— Друзья! Сограждане, — а еще сволочь озаботилась амулетом усиления звука, этаким магическим мегафоном. — В тяжелый час мы расстались, но сейчас я с добрыми вестями: все инциденты с недопуском к торговле и попытками задержать суда в прошлом! Наш остров опять будет процветать!

— Из толпы за моей спиной раздались крики… которые заставили меня сильно напрячься. Гневные вопли “где ты раньше был, предатель?!” практически полностью потонули в радостных приветственных воплях. Вот так-то, принял беженцев, называется. И что делать, блин?! Хотя…

— Дай мне громкость, — приказал я Мурату. — А его теперь глуши.

И дождавшись кивка, заговорил сам:

— Вы слышали, дорогие земляки? Гражданин Гидеон вернулся с хорошими новостями!

Ух как перекосило этого типа на трапе от обращения!

— …И через буквально пятнадцать минут мы узнаем от него все подробности! Пишите свои вопросы и передавайте мне, не стесняйтесь! На публичной площадке, которую мы сейчас приготовим, громко и для всех он нам все расскажет!

Что-то пытался прокричать приплывший в чужой монастырь со своим уставом придурок, но никто не услышал за ревом толпы.

Площадку-помост для публичных дебатов собрали в стороне от места причаливания яхты, зато быстро — строительные леса застелили досками и наскоро сколотили. “Микрофонами” я поставил работать джиннов-рядовых: теперь воспользоваться своими побрякушками Гидеон незаметно не сможет. И продолжить говорить на всех собравшихся не сможет, если я подам знак. Нечестно? Знал бы заранее, кто плывет в катере — утопил бы нафиг из пушки, “случайно”!

И ведь рассчитал-то как точно, скотина! Парой недель раньше — и новых возвращенцев достаточно не набралось бы для его поддержки. Парой недель позже… хотя нет. Тут тоже хрен знает. Репутация все-таки очень важная вещь. Ладно. Надо просто взять и размазать оппонента словесно, совсем как начальника другого отдела, который вдруг на ежемесячном совещании принялся тебя топить. И я знаю, как.

— Вы все знаете, что произошло прошлой осенью, — начал я. — Атака тогда неизвестным оружием спровоцировала катаклизм, приведший к тектонической активности вулкана, на вершине которого мы с вами сейчас живем. Остров был брошен в том числе его правлением…

…Бла-бла-бла, остров мой, потому что я его подобрал, и потому что остатки жителей меня поддержали единогласно…

— Таким образом, первый вопрос гражданину Гидеону: от имени кого он, не являясь частью государственной власти Щедрой Чаши, договаривался с интересантами на континенте об восстановлении морской торговли?

Надо сказать, что лицо прилизанного аристократа, которого из себя довольно удачно корчил экс-губер, уже несколько раз успело сменить цвет с темно-розового на белый и назад. Но выпустить свои эмоции он не мог: джинн-”микрофон” просто не включал ему громкость. И теперь я ждал от оппонента резких слов или даже истерики с обвинениями, но…

— Конечно я разговаривал с лидерами Электры и Эльфийского Запустынья как тот, кого они знают много лет — губернатора Чаши, — спокойно сообщил он мне и толпе. — Потому если вы не восстановите мое губернаторство, соглашения работать не будут. Фрукты придется таскать контрабандой, прорываясь мимо эльфийских патрулей и пиратов одновременно. Если все устраивает — то я возвращаюсь в мой уютный домик в Электре жить спокойной жизнью отставника. Как будто мне больше всех надо…

Топла зашелестела разноголосицей, а я… все пытался нащупать изъян в его словах и не мог. Вот так гораздо более опытный политик взял и переиграл меня на моем же поле. Верить не хотелось, но… что ответить-то?! Пауза затягивалась, я поднял глаза к небу… И тут зеркало на воздушном шаре ожило, пуская зайчики-сигналы. Мне хватило половины короткого сообщения, чтобы все понять… включая ответ Гидеону.

— К сожалению, землетрясением острову был нанесен значительный ущерб, — печально поведал я толпе. — Да вы и сами все видели, сограждане. На торговле фруктам прежний уровень жизни и процветания нужно будет восстанавливать десятилетиями… тогда как прямо в земле на месте разрушенных Источников остался ценнейший ресурс — ебонитовая смола. Вещество, способное при определенных условиях отдавать ману. Многие уже и сами пользуются этой возможностью. Однако далеко не каждый союзник способен не просто воспользоваться ценностями Чащи, но и достойно за то отплатить. И у меня — вашего губернатора — такой есть. Это королевство Высокогорная Хималия, сильно заинтересованная в новейшем топливе. А по совместительству лидер в производстве бытовых систем от раковины до водопровода и строительстве. Все объемы наших фруктов хималийцы, живущие в холодных горах, тоже с удовольствием скупят, и куда по лучшим ценам.

— Скупить-то скупят — да как довезут, если в море будут препоны морские страны чинить? — без всякой подсказки подыграл мне Мурат.

— Потому что кораблям Хималии не нужна вода. Они воздушные! — по-простецки ткнул я в едва заметную невооруженным глазом точку в небе. Дирижабль! Огромный! И с символикой горцев. Красавчики! Как нельзя вовремя.

Как это часто бывает, с земли казалось, что дирижабль почти не движется. Однако при этом он довольно быстро рос в видимых размерах, позволяя разглядеть все новые и новые детали. Надо ли говорить, что не избалованные созерцанием летательных аппаратов корабельных размеров, на него смотрели и его обсуждали решительно все. Ну почти.