— А ведь они погибнут. Уже к вечеру самые слабые умрут от истощения и обезвоживания, половина не переживёт холодную ночь, а к утру даже те, кто ещё будет жив, уже не смогут двигаться и будут медленно умирать у тебя на глазах…

— Я не хочу, не хочу так! — из синих глаз снова потекли слёзы. Сеня смотрел на меня возмущённо.

— Значит, придется тебе о них позаботиться…

Хорошими людьми так легко манипулировать! Сеня, вон, чует подвох, косится подозрительно, а эта ничего, скушала.

— Как?

— Если сами они ни на что не способны, ты будешь ими управлять! В первую очередь, их надо напоить и накормить. Попробуй, для начала, сможешь ли ты управлять частью, а не всей толпой сразу. Выбери нескольких посильнее и поздоровее. Например, этого, этого и этого… И еще вот этого, и этот сгодится, вон бычара какой!

Я шёл вдоль линии сидящих на земле людей и тыкал пальцем в тех, кто был покрупнее телом и выглядел не сильно повреждённым в драках.

— Нет, этого не надо, у него нога, похоже, сломана… А у этого рука — а жаль, вон какой красивый-накачанный, пидор, наверное… Ну и этого ещё до кучи. Прикажи им для начала встать.

Ирина напряглась, надула губки, нахмурила бровки…

— Вставайте!

На ноги начали вяло подниматься все.

— Нет, нет, сажай обратно, не то… — разочаровано сказал я.

— Садитесь! — быстро сказала девушка, и толпа снова уселась. — Я не знаю, как выбрать!

— В игрушки компьютерные играла? — вмешался неожиданно Сеня.

— Иногда, — кивнула Ирина.

— Представь, что ты их мышкой выделяешь, как юнитов в ртс-ке28.

Девушка неуверенно кивнула и снова нахмурилась, вонзая в толпу взгляд своих синих глаз.

— Вставайте! — на этот раз встали те, на кого я показывал. Не все, кое-кого она пропустила, но результат радует. Сеня молодец.

— Давай проверим, насколько сложные команды они могут исполнить. Прикажи одному из них достать из багажника бутыль с водой.

— Эй, нашу воду, этим? — ожил смотревший на всё это, выпучив глаза, Пётр.

— Заткнись, — ещё мне его реплик тут не хватало.

— Принеси, пожалуйста, воду из багажника этой машины, — Ирина обратилась к бородатому парню в подвёрнутых брючках и драном пиджачке об одном рукаве. Под пиджачком футболка с надписью: «Вау, пятница», борода торчит клоками, под глазом расплылся изрядный фингал.

Бородатый уверенно подошёл к «Патриоту», подёргал дверь багажника и застыл.

— За ручку потяни, долбоёб! — не выдержал Петр. — Хипстер рукожопый!

Бородатый то ли услышал его, то ли догадался сам — но потянул за ручку, замок щёлкнул, дверь распахнулась. Он безошибочно взял бутыль от офисного кулера, принес её к нам и встал.

— Уже неплохо, — похвалил я. Не его, конечно, Ирину. — Но этой бутыли на всех не хватит, давай сделаем по-другому…

Через полчаса жизнь вокруг кипела: два десятка отморозков таскали воду из колонки в вёдрах, смародёренных из умело взломанного Петром хозмага, а три остолбенелые, но мощные тётки раздавали её мисками по живой очереди, в которую выстроила свою паству Ирина. Прошедшие по первому кругу жадно пили, по второму — умывались. Ещё одна женщина, с профессиональными ухватками медсестры, обходила с ковшиком травмированных, которым было тяжело вставать. Таких оказалось немало, и что с ними делать, было решительно непонятно. На вопросы Ирины «Есть ли здесь врач?» никто не откликался. То ли врача не было, то ли слишком сложный вопрос для того, что у них осталось от мозга. Самых сильных и жутковато выглядевших Ирина, по моему совету, отправила обносить продуктовый магазин — он был закрыт и потому не привлёк внимания мародеров. Мы устроили недурную полевую кухню, где на костре варилась рисовая каша с консервами. Даже сами с удовольствием сняли пробу — вполне съедобно вышло.

Сеня охотно помогал синеглазке всё организовать, подсказывал, приглядывал, чтобы она сама попила-поела, утешал, когда её подопечные тупили и она расстраивалась. В общем, чуть ли ни в дочки-матери играли вдвоём — вот только куклы страшноватые.

Лена всё это время сидела в машине, откинувшись на подголовник, и то ли спала, то ли просто отдыхала. Впрочем, поесть к котлу подошла, но сразу вернулась обратно.

Пётр, не выдержав, в конце концов, тихо спросил:

— Македонец, ты всерьёз затеял тут санаторий для дебилов открывать? Может, хватит?

— Заткнись, я знаю, что делаю! — осадил я его, и он отошёл, недовольный. Хотя, казалось бы — попить есть, пожрать есть, напасть на такую толпу никто не рискнёт… Живи и радуйся. Ладно, это я не всерьёз, конечно. Пора переходить к главному номеру нашей реабилитационной программы для аффекторов — трудотерапии.

— Ирина, — отозвал я в сторонку девушку, безуспешно пытающуюся заставить своих отморозков гадить где-нибудь подальше и, желательно, не у неё на глазах. Но тщетно — съеденное и выпитое требовало выхода. Организовать отхожие места пока не получалось, более того, не у всех хватало соображалки даже штаны снимать… Атмосфера становилась всё более насыщенной.

— Я не знаю, как их заставить… — девушка чуть не плакала, глядя как здоровенная рыхлая бабища приподнялась с места, присела на корточки, пустила струйку по ноге и, с удовлетворённым вздохом, уселась обратно, прямо в лужу. — Не могу же я каждому приказывать пойти пописать? Я же не знаю, когда им захочется!

— Не расстраивайся, ты уже многое для них сделала, — зашёл я издалека. — Но, в целом, ситуация, конечно, тупиковая, нужно радикальное решение.

— Какое?

— Я думаю, тебя не зря просили вывести отсюда.

— Да, это всё из-за меня, я же говорила… Правда, я не очень поняла, куда именно вы хотели меня… вывести. Я сначала думала, что вы меня просто убьёте…

— Попроси Сеню рассказать тебе про Мультиверсум, — сказал я и подмигнул своему напарнику. Тот расплылся в улыбке и закивал. Ну что же, на некоторое время внимание девушки будет занято, но пока мне нужно от неё кое-что важное.

— Ирина, есть мнение, что, если мы сможем тебя увести, то это всё прекратится. Эти люди придут в себя и смогут сами о себе позаботиться.

— Да, те военные говорили, что это всё из-за меня… — на этот раз она не разрыдалась. Вот что значит человек при деле! — Но вы же почему-то этого не можете?

— Можем, — решительно сказал я. — Нам всего-то надо разобрать вон тот завал.

— А как… Ах да! — ну вот, до неё дошло. — Вы хотите…

— Да, пусть поработают для своего спасения. Это лучшее, что мы можем для них сделать!

Вскоре наиболее активные и крепкие подопечные Ирины облепили руины, как муравьи дохлую крысу. Сеня, мужественно приобняв хрупкие девичьи плечи, увел барышню в сторонку, рассказывать о множественности миров, величии Мультиверсума и крутизне проводников — вот таких простых, суровых парней, которые, однако, могут раскрыть девушке все красоты Мироздания. Оттуда вскоре донеслось нежное девичье щебетание:

— Правда? В самом деле, единороги? Не может быть!

И басовитое утвердительное бормотание, что ещё как может, да и вообще хороший друг-проводник покажет девушке и не такое!

В общем, Сеня не подвел — я совершенно не хотел, чтобы эти прекрасные кобальтовые глаза смотрели на то, как сдирая ногти, плюща пальцы и роняя кирпичи на ноги, люди снова превращаются в покрытых смесью пыли и крови зомбаков. Пусть лучше смотрят в зелёные Сенины.

— Три солдата из стройбата заменяют экскаватор, — припомнил старую армейскую поговорку Пётр, с интересом глядя, как два десятка аффекторов выворачивают из-под завала бетонную плиту. — Сильны, черти!

Отмороженные не жалели ни себя, ни товарищей, вгрызаясь в отвалы голыми руками. Я думал, им понадобятся минимум сутки, но уже через час они раскопали достаточно, чтобы появился лаз в подвал. Первой туда отважно нырнула Лена, а за ней, чтобы не слышать, как переживает за свой пострадавший контингент Ирина, нырнул и я. А то, как бы не завалило там ненароком нашу последнюю надежду.