— Больше никто не умрет.
Ветер, бьющий в спину, начал потихоньку ослабевать. Софи, пораженная этим открыла глаза и посмотрела в лицо Веры, что смотрела на нее с неловким взглядом. Ухватившись за руку Софи, Вера начала медленно опускать ее на землю, до тех пор, пока пока ноги не коснулись заледеневшей грязи и пока сама не спустилась.
Все это время, бестия не отводя взгляд сверлила Веру, все еще не понимая, что только что произошло. Вероника предприняла попытку ей все объяснить. Неловко улыбаясь она выложила все как есть.
— Это… это просто шутка… я летать умею, понимаешь?
С широко открытыми глазами и бесчувственным голосом, Софи произнесла.
— Шутка? Тебе… смешно?
— Да знаю, вышло неудачно…
Слова Веры прервал мощный удар кулака, крепко прилетевший в живот. Вера сразу сгорбилась от боли, обеими руками обхватив больное место, после чего не устояла на ногах и рухнула на колени.
— Вера, это… это не шутки! — Разозленным голосом, Софи отсчитывала провинившуюся, словно разъяренная мать. — Ты хоть понимаешь, что мне пришлось испытать! Я-я… я думала что мы умрем, а тебе смешно!
Вытерев вспотевший лоб, Софи подошла и присела рядом с сестрой, мягко подняв ее скорченное от боли лицо и по убавив голос она продолжила.
— Я думала, что ты умрешь. Тебе плевать на всех наших друзей, а мне не наплевать. Ты знала как я плакала, пока собирала своих друзей и Гастона которого так любила, по кусочкам? — Эмоции выливались через край, лицо Софи скривилось и наполнилось печалью, а глаза сочились слезами. Подняв дрожащие руки, бестия постоянно всхлипывающим голосом начала вываливать всю боль, что безвылазно копилась в сердце и лежала на ней тяжелым грузом. — Этими руками… я собирала каждого по кусочку, даже не понимая, кто из них кто… потому что не понятно было, кого я собираю. Я… я собирала их в грязные тряпки, как будто… какое-то мясо. Я, одна, а рядом никого не было… потому что все мои друзья лежали в земле, никого не было рядом, а ты… Ты не знаешь что я чувствовала тогда, потому что рядом тебя не было. Ты погналась за мечтой, ты бросила меня!
Навзрыд прокричала Софи, больше неспособная сдерживать свои эмоции в себе. Слишком долго она держала это внутри себе и теперь пришло время дать им полную свободу. А Веронике, оставалось лишь слушать обвинения, посматривая на сестру стыдящимися глазами.
— Где ты была, когда была мне так нужна? Ты же говоришь мне о сестринстве, так где же это сестринство?! Я его не вижу! Ты бросила родную сестру, ради… чего… я даже не поняла о чем ты говоришь. Но ты прекрасно знаешь, ради чего сражаюсь я. Взгляни на это, узнаешь? — Софи одним движением вытащила из-за пазухи золотой медальон с изображением сундука и размахивая им перед глазами Вероники, продолжила давить на нее. — Нет? Я тебе напомню, это… это символ нашего отряда, нашей дружбы, нашей связи, а ты так просто взяла и разорвала эту связь. Они ценили тебя, а тебе плевать на них. Ладно, ты же вампир, ты все на всех клала, но ведь я человек… мне больно, понимаешь? Когда все погибли, я думала что все потеряла, я жить не хотела, хотела покончить с собой… пока тебя не вспомнила, ты все что у меня осталось, только ради тебя я пошла на всю эту авантюру с этими древними артефактами. Я люблю тебя, но эти твои слова, причиняют мне боль. Поэтому не говори так больше…
Посмотрев в заплаканное детское лицо Вероники, Софи дала себе слабину и притянула ее к себе в объятья, в ответ тонкие руки обвили шею Софи. Ревя как маленький ребенок, Вероника через слезы и сопли тихо и пискляво произнесла эти слова.
— П-прости… прости меня.
…
— Вижу огни! Подплываем! — Послышался громкий голос Форсетского матроса на борту танкера, указывающего пальцем на слабые факельные огни, мигающие в пределах варварского лагеря.
— Готовьте пушку! Заряжайте быстрее! — Подгонял полковник минотавров, что и так уже засыпали порох и теперь с трудом толкали огромное ядро в бездонный канал ствола пушки.
То, что эти пятеро минотавров затолкали этот круглый булыжник, уже хорошо, но времени и правда не хватало. Пушка уже вышла на линию огня и должна была выстрелить, но время перезарядки затянулось.
Пьер, совсем не давно отошедший от битвы с северянами, подошел к полковнику и обратился к нему.
— Союзники не попадут под огонь?
— Если бы попадали, то не выстрелили бы. — Язвительно отозвался полковник, не любящий, когда ему кто-то перечит, особенно в такие важные моменты.
— Я бы не советовал вам стрелять. Там находятся диверсанты.
— Они не идиоты, заметят корабль и сразу же уйдут с линии огня. — Не сдавался полковник, но и Пьер отступать не собирался.
Там, во вражеском стане сейчас находится Софи и ее соратник, за них он переживал особенно сильно и поэтому, пока не убедится в их безопасности, хотел оттянуть момент выстрела, оперируя всей имеющейся информацией.
— Вы ведь не забыли, что среди диверсантов находится кандидат в королевскую гвардию?
Полковник повернул голову и сузившимися глазами посмотрел на Пьера, осознавая, что их коннетабль очень трепетно относится к гвардии и с особой тщательностью подходит к их отбору. А потеря одного кандидата, это возможное пустующее место в гвардии, которое не желательно.
— Черт с вами, свяжитесь с господином Андре, запросите разрешение на выстрел при сложившейся ситуации. — Приказал он рядом стоящему тауматургу-связисту. Связь уже была настроена, поэтому связались с командованием мгновенно.
— Господин Андре. — Произнес он в передатчик, откуда заговорил знакомый голос Андре.
— "В чем дело?" — Послышался короткий и ясный вопрос.
— Господин Андре, в лагере возможно остались наши диверсанты, мне об этом ничего не известно. Поэтому, жду вашего приказа. — Лаконично и доходчиво объяснил полковник. Спустя секунду из сферы послышался громкий ответ.
— "Не стрелять! Еще раз говорю, не стрелять! В лагере находятся ценные бойцы, не вздумайте задеть их намеренным выстрелом! Ждите зеленый сигнал из лагеря, только потом стреляйте!"
— Вас понял, господин! — Не вольно выпрямившись перед сферой, ответил полковник.
— "До связи." — Связь была подавлена и голос утих.
— Хорошо, будем ждать зеленый свет. — Смирившись ответил полковник, адресовывая эти слова уже самому Пьеру.
…
— Не уйдешь! — Злобно завопил Харальд, нагоняя постоянно отступающего Безликого, что уже исчерпал потенциал своих ножей, которые постоянно отражались ударами Харальда.
Пока огромный конунг бездумно гонялся за черным силуэтом, Эос аккуратно перепрыгивал с одно места на другой, словно обходил препятствия, что не осталось незамеченным. Резко остановившись, Харальд посмотрел на грязь вокруг себя, нутром ощущая в них опасность. Затем поднял глаза на черепоголового, что стоял в нескольких метрах от него и ждал, пока северянин подойдет к нему.
Но вестись на столь очевидную провокацию он не стал. Замахнувшись мечом, его форма изменилась, лезвие обратилось огромным шипастым шаром, а эфес превратился в длинную цепь. Бросив руку с цепью вперед, огромный шар с неистовой скоростью понесся в мелкую тушку, которую не защитит ни один доспех.
Сев на корточки, Безликий пропустил серебристый шар над своей головой. Пролетев мимо цели, шар врезался в стену бревенчатого дома и пробил его на сквозь, за которой последовал и весь остальной дом, сложившись до самого основания.
Пока Харальд не притянул цепь обратно, Безликий схватился за нее и начал тянуть к себе. Конунг надеялся на свои силы, мол ему хватит их, чтобы вытянуть противника к себе. Но ожидания быстро разрушились. В сравнительно мелкой тушке, хранилось не меньше, а может и больше, сил, чем в теле огромного северянина Харальда. Оба они чуть ли не падали на скользкой земле, но прижавшись к земле, для большей устойчивости, Безликий резко дернул за цепь, роняя северянина на землю.
Огромное ручище глубоко погрузилось в грязь, пока не щелкнул механизм и стальная челюсть не захлопнулась. Стальные клыки вгрызались в плоть по самую кисть. На землю брызнула струя крови.
