Забавненько.

— Мы тут надолго, пап?

— Не знаю. На какое-то время. Это проблема?

— Нет.

— Ты не будешь скучать по друзьям?

— Пап, — с недоумением уставилась на меня дочь, — по каким еще друзьям?

Номер оказался пафосный, в стиле нуарного борделя с рюшечками. Бархат, позолота, кровать для групповых оргий шесть на шесть персон. Странно тут представляют жизнь новобрачных. Пахнет затхлостью, сыростью и почему-то землей. Насте уже поставили в уголке раскладную кровать, так что главное — не заблудиться одному на этом плато любви.

— Какие у нас планы, пап?

— Вечером мы идем на концерт. Днем — покупаем на него билеты и обедаем. Сейчас советую поспать, ночка выдалась нервная.

— Концерт? Но мне нечего надеть!

— А разве подростки не везде ходят, как гендерфлюидные гаврошики?

— Везде. Но не на концерт же классической музыки! — продемонстрировала сферический в вакууме эталон женской логики дочь.

— Значит, после обеда устроим тебе шопинг.

Настя выразила лицом сомнения в ассортименте местной бьюти-торговли, но я только отмахнулся. Лично я пойду в чем есть, авось не выгонят. Журналисты традиционно иммунны к дресс-коду.

Настя, не раздеваясь, плюхнулась на кровать и почти сразу уснула. Я некоторое время понаблюдал за ней, опасаясь кошмаров, но дочка спала спокойно. Удивительно похожа на мать, аж больно смотреть.

Меня корежило от зевоты, но уснуть не мог — слишком много кофе выдул с ночи. Чтобы не будить дочку, вышел на балкон и уселся в плетеное кресло, созерцая благостную панораму Жижецка. На улицах зелено и малолюдно, совсем немного машин, птички поют, как в деревне. Идиллия. Но дождь, и похоже затяжной. Внизу мелькнул красный зонт над женской фигуркой в перспективе улицы, но я почти не дернулся. Так, кольнуло что-то в сердце.

Позвонил Петрович. «Специалист» по-прежнему размывал фон и скрывал локацию, и первым делом попенял мне, что я не следую его примеру.

— Зайди в настройки системы и поставь галочку в чекбоксе «Режим паранойи». И в голове себе поставь эту галочку уже. Давно пора!

— Ладно, не бухти. Сделаю. Слушай, Элина сказала, что начинается основная работа, а я толком и не знаю, в чем она состоит.

— Не парь себе мозг, работай по ТЗ, и да пребудет с тобой шворц.

— Кто?

— Неважно. Игра тебе как?

— Ну… Эпично сделано.

— Далеко ушел?

— До первой драки. С охотником.

— Каким охотником? А впрочем, неважно. Не тяни, иди дальше.

— Слушай, да зачем? Ну, красиво, да. Но я-то не геймер…

— Для обратной связи. Потом поймешь. Или нет.

— Убедил. Или нет. Ладно, поиграю еще.

— И не покидай пока Жижецк.

— Откуда ты…

— Галочка. Чекбокс. Я серьезно. Не принимай звонки, пока не сделаешь.

— Сделаю.

— И да, Жижецк — это именно то место, где тебе следует быть.

— Да что такое?..

— Даже не спрашивай.

Петрович отключился.

Ну ладно, не буду спрашивать.

— Нетта, где там у тебя «Режим паранойи»?

Кобольдесса выглянула из-за края экрана.

— Включить режим паранойи? Часть коммуникационных функций системы будет ограничена. Некоторые действия потребуют дополнительных подтверждений.

— Включай.

Кобольдесса в фуражке, черных очках и накладной бороде на веревочках крадущимся шагом прошла до возникшего на экране рубильника с табличкой «Внимание, противник подслушивает!» и дернула его вверх.

— Режим паранойи включен!

— Спасибо, Нетта.

Она приложила к губам палец жестом с плаката «Не болтай!», откозыряла и исчезла.

Я поискал в сети жижецкий концертный зал и обнаружил, что сайт его родом из 90-х, текстово-табличный с убогими пережатыми фотографиями, как будто вокруг все еще времена ADSL по витой паре. Никакого онлайн-заказа билетов, никакой онлайн-оплаты, а места бронируются только по телефону. Наверное, проводному. Я сразу представил себе эбонитовый черный аппарат с наборным диском.

При этом зал совмещает также функции драматического и оперного театров, филармонии и библиотеки с клубами по интересам. Разве что цирк там не выступает. Как от такой концентрации культуры он не сколлапсировал в черный квадрат — загадка.

Вылезла Нетта — в огромных наушниках и с телеграфным ключом.

— Пришел видеовызов от Ивана Судетского. Принять?

Я не сразу сообразил, кто это, потому что не помнил фамилию. Но у меня не так много знакомых Иванов.

— Соединяй.

— Привет! — мой спарринг-партнер выглядел растерянным и озабоченным. — Ты где? У меня почему-то локация не отображается.

— Срочная командировка.

— А куда именно?

— Что случилось-то? — проигнорировал я его попытки.

— Поговорить надо.

— Говори.

Он помялся и неохотно сказал:

— Тебе придется вернуть девочку.

— Не понял.

— Она же на самом деле тебе не дочь, верно? — заговорил он быстро и нервно. — Я видел документы, это хорошо, просто великолепно сделанная, но липа. Они не бьются при глубоких перекрестных проверках. Пять лет назад прокатило, но сейчас-то все оцифровано. Девочки не возникают из ниоткуда!

— Это моя дочь, — сейчас я уже жалел, что это видеосвязь. Руки сами сжимались в кулаки.

— Да, да, я понимаю, ты к ней привязался, но ты даже не представляешь, на каком уровне ее ищут! У тебя просто нет выхода!

— Это. Моя. Дочь!

— Пойми, никто не желает ей зла, просто…

— Только через мой труп.

— Боюсь, они перешагнут через него без проблем.

— Штаны порвут, шагаючи. Так им и скажи.

И отключился.

— Пап, что-то случилось?

На балкон вышла сонная Настя. С примятым о подушку лицом, растерянно улыбающаяся… Убью за нее. И это не фигура речи.

— Ничего нового. Умывайся, одевайся, пойдем, прогуляемся.

Дождь даже и не думал кончаться. Несильный, но упорный. Обложенное сплошными до горизонта облаками небо обещало, что это точно надолго. Мы посетили кассы, приобретя себе билеты на вечерний концерт, пообедали в местном ресторане (довольно приличном, хотя и с налетом провинциальной винтажности) и посетили место гнездования магазинов с тряпочками. Там я проскучал часа полтора, за что был вознагражден редким зрелищем — моя дочка в платьице. Голубом, чуть выше колена, простом, но стильном, сидящем на ней идеально. Сумма к оплате показала, что простота его кажущаяся. А что к нему надеты высокие ботинки на платформе — так сейчас с чем угодно их носят, и к ее стройным длинным ногам это даже как-то идет. В таком наряде Настя парадоксально напоминала мне Нетту.

— Ты красотка, — сказал я ей честно. — Отвал башки.

Был обфыркан, но без обычной язвительности. Сейчас она себе нравилась.

Вернулись в гостиницу, где Настя оккупировала ванную, наводя красоту, а я, зная, что это надолго, уткнулся в ноутбук.

***

— Нетта! — сказал я ноутбуку.

— Аюшки? — откликнулась мультяшная рожица, высунувшись из-за края экрана.

— Поиграем?

— Охотно!

По дороге до города мы встретили пару собак (минус заряд к пистолету и унылое затыкивание шпагой вдобивку), волка (минус заряд к пистолету, унылое затыкивание шпагой вдобивку и два потраченных лекарства, чтобы самому не сдохнуть), старого больного медведя (минус заряд к пистолету и долгий драп по кустам) и одинокого разбойника (минус заряд к пистолету и, наконец-то, лут: ржавый нож, пять монет). Разбойник был не только нищий, но и тупой — предложил сдаться, и тогда он нас «не больно убьет». Предложение выгодное, как ипотека в коммерческом банке. После победы над давешним охотником я решил было, что Нетта крутой боец, но нет — у нее было немного прокачано метательное оружие, но и только. При нападениях она сразу швыряла в противника свой кинжал. Иногда попадала, иногда — нет, но неизменно оставалась безоружной и с визгом бегала от преследующих ее врагов, внося в схватку элементы паники и безумия. Похоже, с охотником это было просто везение.