— Если придет хоть один штраф — сразу сниму с учета, — предупредил меня продавец, — будешь сам себе буратино.

— Да я буквально завтра ее сдам! — убедительно соврал я. — Край — в понедельник. Просто боюсь, что сегодня не успею до закрытия.

— Да как знаешь, я предупредил.

Он ушел, довольно похлопывая по карману с деньгами, а я уехал. Заправил полный бак, проверил масло, долил воды в омыватель — на этом мои автомобильные компетенции были исчерпаны. Но звук нормальный, из трубы не дымит, да и недолго мне на ней ездить. Поставил на стоянку, оплатил наличкой за сутки. Теперь мне какое-то время надо платить только наличными.

Купленный смарт — бюджетное барахло, давно устаревшее. Но в нем е-СИМ первого поколения и можно сменить айди-номер без участия оператора, через инженерное меню аппарата. Эту дыру почти сразу закрыли патчем, но его можно сковырнуть, откатив прошивку до исходной. Инструкцию мне скинул Петрович. Зажать три кнопки разом, выждать десять секунд, отпустить одну, еще пять, отпустить вторую… Меню на китайском, но надо просто отсчитать три пункта вниз, нажать, на выскакивающих окошках нажимать красную кнопку, соглашаясь. Все, побежала полоска перезагрузки. Айдишник мне тоже дал Петрович — «серые» номера, зарегистрированные на каких-то левых лиц, продаются в Даркнете. Сотрудники единого телеком-оператора не святые, и тоже хотят кушать. Живут такие айдишники недолго, до следующей актуализации базы, но мне хватит.

От смарта мне нужно одно — точка доступа в сеть. Несмотря на страдающие, полные нарисованными слезами глаза Нетты, свой я выключил и даже убрал в металлическую коробочку. Ничего, пусть кобольдесса на ноутбуке пока поживет. Ноутбук, подключенный к сети через левый смарт, теперь мой единственный канал коммуникации с миром. Это, по словам Петровича, не стопроцентная гарантия, но сильно затрудняет локацию.

Выезжать из города лучше в первых сумерках, когда стекла бликуют в закатном свете, а не переключившиеся еще в ночной режим дорожные камеры хуже всего различают лица водителей.

У меня есть несколько часов времени, которые надо как-то убить.

— Поиграем? — игриво подмигнула Нетта.

— Поиграем, — согласился я.

***

Когда игра загрузилась, мы с Неттой все так же стояли у обломков дирижабля. Обратил внимание на прорисовку вирпа — как в кино, где графика давно оставила без работы всех актеров массовки и персонажей третьего плана. Не думал, что на моем старом ноуте можно получить картинку такого качества.

Здешняя Нетта одета в стиле классического игрового дизайна, где здравый смысл принесен в жертву эстетике. Слишком много голой кожи, в реальном мире ее бы комары сожрали. Что-то черное в кружевах недвусмысленно обозначает наличие бюста. На стимпанковском цилиндре закреплены гоглы.

— Нравлюсь? — заметив, что я ее разглядываю, кобольдесса кокетливо покрутилась передо мной.

— Нравишься, — признался я.

— Я милая, — согласилась она.

У кобольдессы на кожаном поясе изящный кинжал — скорее декоративный, чем боевой, и из жилетного кармашка торчит дамский двуствольный «дерринджер». Никакого вещмешка или хотя бы сумочки — видимо, так и таскалась по горам налегке, сверкая голыми коленками под короткой юбкой.

Мы шли по хорошо натоптанной грунтовой дороге — еще один прокол логики. Зачем нужна дорога в пустую замкнутую горную долинку? Кто по ней ходит? Не каждый же день там дирижабли падают.

— Впереди кто-то есть! — предупредила меня Нетта.

Но я и сам уже видел мерцающий в сгущающихся сумерках свет. Оказалось — сбоку от дороги горит костер, рядом с ним сидит на пеньке человек. Нечто вроде шинели, армейские штаны, заправленные в сапоги с бронзовыми щитками на голенищах. Его грудь перепоясывают широкие кожаные ремни с патронташами, рядом стоит магазинная винтовка. На голове красуется фуражка с невнятным «крабом». На суровом с правильными чертами лице небольшая аккуратная бородка.

Очень стильно нарисован персонаж. Я прям загляделся.

— Что стоите? Присаживайтесь, — и голос точно к образу. Хриплый, властный, брутальный такой. Озвучка на пять с плюсом.

— Мы лучше своей дорогой пойдем, — ответила Нетта. Почему-то очень нервным тоном.

— А я сказал — присаживайтесь! Больше повторять не буду!

Экий серьезный дядька. А что бы и не присесть? Я кликнул мышкой по свободному пеньку, камера на секунду отъехала, вид от первого лица сменился видом от третьего, и я увидел, как мой персонаж, убедительным жестом поддернув драные брючки, осторожно усаживается. Теперь снова вид от первого лица — я смотрю поверх костра в серые холодные глаза этого типа. Похоже, сейчас будет завязка какого-то квеста.

Нетта садиться не стала, встав за моим плечом, но дядька не обращал на нее внимания, пристально глядя на меня. Геймдизайнеры молодцы — он еще ничего не сказал, но от его физиономии и позы так и веяло неприятностями. Если он меня грохнет из своего ружья — я с предыдущего сохранения начну? От самого дирижабля снова чапать? Не хотелось бы.

— Дирижабль, — сказал он, демонстративно окинув взглядом мой драный прикид, — «Новый Зефир». Ты с него?

— С какой целью интересуешься, друг? — ответил я по возможности миролюбиво.

— Ты с него? — проигнорировал мой ответ мужик в фуражке.

Черт, вот же великая сила искусства — забыл, что это игра. Скорее всего, моя реплика слишком неопределенная, игровой движок не может ее истолковать. Проще надо быть.

— Допустим.

— Ты с него? — тон стал агрессивным. Еще один непонятный ответ, и он атакует.

— Да, — ответил я максимально конкретно.

— Есть еще уцелевшие?

— Нет. Выжил только я.

— Ты не выжил, — покачал головой мужик, — никто не должен выжить.

Снова включилась скриптовая анимация от третьего лица. Фокус камеры сместился на лицо — мужик в фуражке нахмурился, задвигал желваками, потом окаменел лицом — чего-то себе решил. Мне даже через экран ноутбука стало не по себе. Рука дернулась к пистолету, чуть не уронив со стола мышку. Смешно — пистолет-то не у меня, а у персонажа в кармане. В общем, когда скриптовая сцена кончилась, вернув вид к первому лицу, я ничуть не удивился, увидев наставленный на меня ствол.

— Эй, убери пушку! — сказал я, активируя мышкой слот с пистолетом. Внизу экрана появился кованый шестигранный ствол с гнутой спицей курка. Зажав правую кнопку, я «прицелился» — пистолет поднялся на условный «уровень глаз», лицо охотника немного приблизилось, левая рука персонажа взвела курок.

— Нетта, беги! — крикнул я и кинулся вперед, на ствол ружья.

Ну, как «кинулся» — нажал кнопку «W» и щелкнул левой кнопкой мышки. Персонаж вскочил с пенька и спустил курок. Но клянусь — в этот момент я вообще не вспомнил, что это игра. Не думал, что меня можно развести на такой порыв кучкой пикселов, даже в разрешении 4К.

Движение стало замедленным — из ствола пистолета вылетели сноп пламени и клубы дыма, ружье уставилось на меня. Мое судорожное клацанье по кнопкам, в попытке сократить дистанцию до рукопашной, перестало оказывать действие. Снова скриптовая сцена. Видимо, важный сюжетный момент.

Со стороны я увидел, как Нетта, крутнувшись из-за спины моего персонажа изящным балетным пируэтом, метнула свой кинжал. Камера взяла его крупно, сопровождая замедленный полет — так, что было видно каждый завиток гравировки на лезвии. Перевернувшись клинком вперед, кинжал вонзился охотнику в правый глаз — и тут игровое время снова побежало нормально.

Грохнуло ружье, в глазах моего персонажа провернулся мир, открывая роскошный вид на звездное небо, а потом экран медленно погас.

Опаньки.

Затемнение длилось пару секунд, и экран начал быстро светлеть от центра к краям, открывая утреннее светлое небо с облачками.

— Антон, Антон, приди в себя! — в поле зрения персонажа появилась озабоченное лицо Нетты. — Хвала демиургам Арканума, ты жив!