— Неужели меня обесчестили? — Ужаснулась она. — Скорее всего, это так. Зачем же иначе меня раздели?

Уткнувшись в подушку, чтобы никто не услышал её плача, Рания дала волю слезам. Как же теперь она посмотрит в глаза дяде и тёте? Позор-то какой! Она не осмелиться появиться перед ними. Да и никому другому она больше не посмеет посмотреть в глаза. Лучше умереть, чем быть посмешищем в глазах общества! Никто и никогда больше не будет относиться к ней, как к порядочной девушке. Рания кусала губы в кровь, от осознания совершившегося. Желание исчезнуть, спрятаться из этого мира росло с каждой минутой. Только вот выйти из комнаты без одежды она не могла. Девушка плакала долго, пока обессиленная не уснула вновь.

— Сколько она может спать? — Голос был знаком Рании. И он принадлежал самому ненавистному для нее человеку, Палачу. Девушка резко открыла глаза. На неё в упор смотрели чёрные глаза мужчины.

— Проснулась. Я думал, ты решила состариться и умереть во сне.

Прижимая покрывало к груди Рания отползла в противоположную сторону кровати. Со страхом следила за каждым движением насильника. Вдруг он захочет снова совершить с ней эту мерзость?

— Там омывальня и одежда. — Кивнул в сторону маленькой, неприметной двери мужчина и вышел из комнаты.

— Помыться мне точно не помешает. — Решила девушка сползая с кровати, как только шаги Палача стихли за дверью. Закутавшись в покрывало она прошла в омывальню. Комната была небольшая, но очень уютная. Солнечный свет проникал через круглое оконце в потолке, играл бликами на воде в маленьком бассейне. Девушка потрогала воду. Горячая. Скинув покрывало, залезла в бассейн, блаженно жмурясь от удовольствия. Когда она в последний раз мылась? Кажется, это было в прошлой жизни. Перед её неудачным, коротким замужеством. От воспоминаний вновь защипало глаза. Может ей не стоит больше страдать? Нырнуть под воду и пусть этот Палач помучается угрызениями совести за невинно загубленную жизнь. Мужа убил, её изнасиловал. Умереть и нарушить все его планы! Рания нырнула под воду. Теперь сделать глубокий вдох и… В последний момент желание жить взяло вверх. Девушка вынырнула, злые слёзы вновь потекли из её глаз. Гад! Ненавижу! Всё из-за него. Даже умереть у неё не хватает сил. Какая же она слабая!

— Хоть на это у тебя ума хватило. Позади неё раздался ненавистный насмешливый голос. — Топиться не рекомендую. Всё равно откачаю, только потом мыться больше не разрешу. Будешь ходить немытая, грязная и вонючая.

— Как вам не стыдно? — Зло зашипела Рания, стараясь прикрыться от взгляда мужчины руками. Тот засмеялся.

— Я уже всё видел, что хотел. И потом твои тощие прелести меня мало интересуют.

Убедившись, что девушка топиться больше не собирается, Грей вышел из омывальни.

— Я уже всё видел. — Передразнила его Рания. — Конечно, уже всё рассмотреть успел, пока насиловал моё бесчувственное тело. Подлец! Больше я не дам тебе дотронуться до меня! Не доставлю такого удовольствия! Рания с остервенением начала намыливать свое тело душистым мылом. Пока она мылась, постепенно успокоилась.

— Не знаю, зачем я тебе понадобилась, Палач, но планы я тебе сорву.

Девушка вышла из воды, вытерлась полотном мягкой ткани, что была сложена и лежала на полке рядом с бассейном. Здесь же она нашла и одежду. Голубая туника и шаровары в тон. Оглядев себя в зеркало Рания поняла, что платье принадлежит ей. Это из тех, что положила ей тетя в сундуки с приданным. Девушка вышла из омывальни и сразу же споткнулась глазами об Палача. Мужчина сидел, вальяжно развалившись на диване. Перед ним стоял сервированный к обеду стол. Окинув девушку равнодушным взглядом, он жестом пригласил её сесть на соседний диван. Рания осторожно присела на краешек, готовая в любой момент сорваться с места.

— Давай обсудим условия нашего сосуществования.

— Нашего?

— Да, нашего. Мы будем жить втроём в одних покоях. Я, мой друг Гельмут и ты. Тебе запрещается выходить из комнат. Запрещается кричать, звать на помощь. Всё равно тебя никто не услышит, только голос сорвешь. Старайся попадаться мне на глаза как можно реже. И я даю тебе неделю подумать, что ты можешь мне рассказать о своём дяде. Меня интересует каждая мелочь.

— Я вам ничего не скажу.

— Скажешь. Захочешь жить расскажешь.

— Вы меня убьёте?

— Нет. Не я. Но поверь, есть человек, что мечтает избавиться от тебя.

— И кто же это? — Рания была удивлена.

— Аман Баи.

— Мой дядя? Вы отвратительный человек! Палач! Наговаривать на святого человека! Какая низость!

— Ну, ну. Успокойтесь милая барышня. У вас будет возможность в этом убедиться, если не поможете мне.

— Я ничего не буду делать для вас.

— Будете. Ещё как будете. А если нет, то я вас заставлю.

Мужчина встал и пошел на выход.

— Да кстати. Готовить для себя ты должна сама. Вон в том сундуке найдёте всё необходимое для этого.

Рания осталась одна. На столике стояли ваза с фруктами, тарелка каши, нарезка из мяса. Чайник со свежезаваренным чаем. Сначала она хотела просто выбросить всё это из комнаты. Пусть подавиться гад! Но подумав, передумала. Еда не виновата, что её принес этот тиран. И потом её всегда учили бережно относиться к пище. Голод разыгрался при виде этой простой, но сытной еды. Девушка пообедала. Затем вымыла тарелки в купальни.

Следующее, что она решила сделать, узнать границы своей новой тюрьмы.

Дверь тихонько скрипнула, когда девушка потянула её за ручку. Надо же не заперто. Этого Рания не ожидала. Она думала, Палач запер её в комнате. Высунув голову наружу, девушка в удивлении огляделась. Она попала на открытую галерею, которая шла вокруг небольшого дворика с фонтаном в виде морской раковины. Осмелев, она вышла из комнаты и крадучись пошла вдоль галереи. То, что здесь имелся внутренний двор, девушку очень обрадовало. Раз её сразу не заперли в комнате, значит, она сможет дышать свежим воздухом. По пути ей попалась дверь, в которую она заглянула. Это был большой кабинет с библиотекой. Отлично! Досуг можно коротать с книжкой. Ещё лучше. Далее была комната похоже на небольшую гостиную. В ней никого не было, обойдя её она снова оказалась на галереи. Следующая комната была кем-то занята. Просторная спальня с такими же диванчиками, как и в её комнате, но с меньшей по размеру кроватью. Возле гардероба стояли не распакованные чемоданы. Рания прошла дальше, когда вдруг услышала разговор двух мужчин. Голос одного она узнала сразу. Палач. Ступая как можно более бесшумно, девушка подкралась к чуть приоткрытой двери.

— И как долго мы будем скрывать её здесь? — Спросил Палача собеседник. Его она тоже узнала. Это был помощник ненавистного убийцы. Кажется, его звали Гельмут.

— Пока будет в этом необходимость. Ты же знаешь, отпустить мы её не можем.

— А если она не захочет нам помогать? Девица упряма как сто ослов.

— Я найду её слабое место. И воспользуюсь им.

— А если нет.

— У всех есть слабые места. У всех.

— Жалко девчонку. Красивая. Могла бы быть счастливой.

— Да брось друг. Нечего её жалеть. Она такая же, как и все женщины. Такая же прошмандовка. Вот увидишь. Как только это все закончиться она тут же найдет богатенького дурачка и выскочит за него замуж. Такая женщина своего не упустит. Будь она некрасивой или даже страшненькой девицей я бы её пожалел. И даже нашел бы ей достойного мужа. Эта справиться сама. — Мне кажется, в этот раз ты несправедлив. Она порядочная девушка.

— Она порядочная дрянь. Из-за неё полегло семеро наших парней. А она молчит и покрывает преступления своего дядьки. Ей есть чего опасаться, сама завязана по уши.

— Может, ты ошибаешься?

— Вспомни, именно она приходила в лавку к торговцу тканями.

— Да ты прав. Рания замешана в преступлениях, возможно сама не подозревает об этом.

— Не знание закона, не освобождает от ответственности. Спасти её может только она сама. Если не будет дурой и расскажет всё, что знает.