Я поднёс ватку к лицу ребёнка. Сперва он слегка смешно поморщился, а спустя всего несколько мгновений мальчишка скривился, будто собрался чихнуть, а затем почти сразу же открыл глаза. Пока он мямлил что-то нечленораздельное я успел “воскресить” и девчонку.
Освобождать их пока не спешил. Сперва хотел установить хотя бы минимальный контакт, чтобы они меня всё же выслушали и мне не пришлось за ними гоняться. Я ж их спас и было бы полнейшим лицемерием взять и бросить их сейчас на произвол судьбы.
А ещё я надеялся, что и они мне помогут выбраться. Они хоть и дети, но это их родной мир и их город.
Я очень старался, но всё равно на то, чтобы успокоить их и прекратить истерику ушло не меньше минуты. И брехня это всё про слабый пол, потому что Мика, так представилась девочка, первой взяла себя в руки. А пацан рыдал и рыдал, так что я просто забил и говорил только с Микой.
Довольно скоро мы нашли общий язык и даже заключили союз. Девочка быстро сообразила всю эту муть про “враг моего врага”. Поэтому договорились не разделяться и выбираться вместе. Мне нужны были проводники, а им кто-то кто защитит от самых гнусных монстров. Ага, от людей.
Мика взялась успокаивать паренька, который оказался её братом. Скорее всего, они даже были между собой похожи, но сейчас заплаканный и весь в соплях парнишка больше походил на карлика-алкоголика в полном раздрае.
Я уже и не волновался, что сюда могли заглянуть любознательные соседи. Судя по всему, не нашлось дураков после дикого волчьего воя и стрельбы из чистого любопытства поставить на кон свои жизни. Но задерживаться всё равно не хотелось. Я не додумался узнать у Р’а, придёт ли сюда подмога или они всё время будут оставаться в оцеплении где на удалённом периметре.
Поэтому решил не сидеть без дела, чтобы не терять время, и пробежаться по комнате, высматривая на полу что-нибудь острое. Нужно было снять пластиковые стяжки с ребят, освободив им руки и ноги, и для этого требовалось отыскать нож или хотя бы осколок когтя Игмуна.
Но вовремя опомнился до того, как принялся выполнять дурную работу. Зачем что-то искать если всё необходимое было прямо у меня под боком.
— Меня зовут Ланк, — втягивая носом сопли, сообщил мне мальчишка, когда я лёгким движением рассёк скальпелем пластиковую стяжку на руках. — А вас как зовут, дядя?
Простой детский вопрос напомнил, я по-прежнему не имел собственного имени. И я решил, что хватит, вот сейчас начну отвечать малому и назову имя, которое первое на ум придёт.
— Приятно познакомиться, Ланк, жаль, что при таких обстоятельствах. А меня зовут… — звуки шагов за спиной заставили меня прерваться.
Ну кого там ещё принесло?
Глава 32
Слух меня не подвёл. К сожалению.
Я верно расслышал у себя за спиной чьи-то шаги. Просто ошибся, предположив, что подкрадывался ко мне гопник местного разлива, чёрт знает где пролюбивший с концами свой инстинкт самосохранения. Если придурок решился покинуть свою, может и не уютную, но хотя бы сколько-то безопасную берлогу и пришёл сюда.
Но реальность проявила себя гораздо хуже. Оказалось, что никого не принесло.
Формально он всё время тут и находился. Санитар, сволочь такая, восстал из мёртвых!
Он смотрел на меня, я смотрел на него. Его взгляд полон злобы и желания причинить мне страдания, в моём лишь вселенское разочарование. Это ж каким, сука, жлобом надо быть, чтобы зажать патроны с серебряными пулями?!
Совух в самый неподходящий момент решил сэкономить жалкие сто грамм серебра. Пернатый поц вручил мне револьвер с обычными пулями. С обычными, чтоб ему неладно было, пулями.
Дырка в голове санитара явно свидетельствовала о том, что, будь пуля вылита из серебра, оборотень был бы мёртв. Это точно, ведь он не на шутку струхнул, когда я припугнул его серебряными пулями.
Но вот он стоял всего в нескольких метрах от меня и хищно улыбался. Ублюдок наслаждался и не спешил ничего предпринимать. Ведь нам с детьми было некуда деваться, единственный выход находился за спиной человека-волка.
И что прикажете делать в такой ситуации?
Тихие всхлипы Мики становились всё громче. Девочка смышлёная и быстро сообразила, вдруг оживший мертвец нам совсем не друг. Ланк не отставал от сестры, и вовсю поддерживал её громким плачем.
Санитар прохрустел суставами, разминая шею. Немного наклонил вперёд голову, поднял правую руку и несколько раз с силой ударил ладонью себя по затылку.
Дзынь!
Из раны во лбу выпала и звонко ударилась об пол сплющенная пуля.
— Я воскрес! И теперь…
— Как воскрес, так и открес! — револьвер в моей руке изрыгнул пламя, последняя остававшаяся пуля влетела ублюдку в лицо, прервав его пафосную речь в самом начале.
Я допустил ошибку, сплоховал, нужно было стрелять, пока кусок свинца ещё находился в голове оборотня. Судя по всему, пуля не позволяя ему обратиться в форму зверя. Возможно, тогда успел бы отправить его в повторный нокаут всухую, без размена ударами.
Тогда ещё около десяти, максимум пятнадцати секунд у меня ушло бы на вливание всего содержимого пузырька с нашатырём прямиком в нос санитару. Уверен, как и в случае с Гемини, удалось бы полностью выключить его звериный нюх.
И тогда фора в пять-семь минут, прежде чем сумасшедшая регенерация вновь поставит здоровяка на ноги, могла бы решить исход игры в кошки-мышки в нашу пользу.
Но вышло всё немного иначе.
Я дал гаду время, и он успел начать обращение. И частично ему даже удалось, поэтому выстрел сорок пятого калибра не уложил его на лопатки, отбросив от меня. Р’а получил “смертельное” ранение, но сумел в рывке преодолеть расстояние между нами и на исходе сил вцепился едва проявившимися клыками в моё предплечье.
Немалых усилий стоило разжать его частично деформированные, не совсем звериные, но уже не человеческие, челюсти. Время работало против нас, поэтому рану я осматривал на ходу. Осторожно прикоснулся пальцами, оценивая состояние, и улыбнулся. Рана не выглядела серьёзной и, по сути, можно было считать её пустяковой.
Но стоило мне надавить пальцами чуточку сильнее и из двух самых глубоких ранок вытекло несколько капель смолянистой субстанции.
Внутри меня словно оборвалось что-то. Я остановился на выходе из квартиры, закрыл глаза и прислушался к ощущениям. До жути знакомое чувство… я уже проходил через это, мой организм неотвратимо изменялся. Р’а успел напоследок выдать мне чёрную метку оборотня.
— Мика, дальше вам придётся идти без меня.
Оставлять детей одних было рискованно, но оставаться вместе с ними было намного опаснее.
Я не знал сколько времени займёт обращение в оборотня и смогу ли себя контролировать, когда это произойдёт. Дважды вырвать детей из лап смерти, чтобы потом самому их разорвать? И даже если сохраню над собой контроль, всё равно превращусь в марионетку Р’а, поэтому мне нельзя знать даже в каком направлении жила их семья, не говоря уже о том, чтобы проводить их до самого дома.
И в конце концов у меня оставалось совсем немного времени, чтобы попытаться прикончить санитара и не стать его рабом.
Девчонка опять расплакалась, а пацан и не прекращал, но иного выбора не было. Пришлось накричать на них, чтобы прогнать и надеяться, что им повезёт выбраться.
— Мика, до рассвета осталось несколько часов. Не идите сразу домой, найдите укромное место, какую-нибудь щель и спрячьтесь. Обязательно дождитесь пока на улицы не выйдут люди!
Моё последнее напутствие было продиктовано опасением, что, заметив двух малолетних детей на улице среди ночи, Рассветные могли их схватить. Я не знал наверняка известно ли им, что Игмун выкрал сразу двоих или нет. Но если они знали, то… короткий допрос с пристрастием и малышня во всём созналась бы.
Чёрт! Сколько уже прошло времени? Минута или две? А через сколько очнётся оборотень?
Мысли путались, роились испуганным косяком рыб, бросающимся врассыпную, словно удирая от появившегося хищника. Ясно было одно — времени катастрофически мало!