— Вот как? — выпятил губу Питер. — Извини, я не знал.

— Я позвонил еще в Рэтби. В гостинице.

— Мог бы и сказать, — Питер, похоже, смутился.

— Зачем? Ведь ты все для себя решил. О ней, обо мне. Разве нет? И как ты потом со мной себя вел — это только подтверждало.

Питер молчал, разглядывая свое обручальное кольцо.

— Давай по-честному. Та сцена в холле, о которой ты мне рассказал… Ты ведь прекрасно видел тогда, что я не лапал Эшли. Она действительно пыталась со мной флиртовать, верещала всякие глупости. Может, даже и споткнулась специально. Я просто ее поддержал, совершенно на автопилоте, машинально. Именно в тот момент и принесло этих двух куриц.

— Ну, допустим, — нехотя согласился Питер. — Но дальше… Ты этого уже не слышал. А я — да. И Света. И это было…

— Я понимаю, — перебил Тони. — Но я об этом ничего не знал. Ни о чем. Ни о том, что они говорили. Ни о том, что эта жаба делала аборт. Ни о том, что там была Света. Я мог бы попытаться все объяснить, встать на колени и просить прощения за все грехи, начиная с пяти лет, но я просто не знал, что это надо сделать.

— Почему с пяти лет? — не понял Питер.

— Потому что раньше я себя не помню. Ты бы мог сказать мне в тот же день. У нас и так все было… непросто. Но я знал, что люблю ее и хочу на ней жениться. И у меня еще было время…

— Погоди, так теперь, выходит, я виноват? — возмутился Питер. — Прекрасно!

— Послушай, я понимаю, до какой степени я осел. Я сделал неверные выводы на основе неполной информации. И почему-то мне кажется, что уже не в первый раз. Она не сказала мне, что беременна, и вообще вела себя так, что я решил: я ей не нужен. Понимаешь, мы с ней оба мучились, потому что не могли вспомнить, что произошло в мастерской ювелира. Это превратилось в какую-то черную дыру, и она засасывала в себя все наши чувства друг к другу. Но чисто по-житейски, если отбросить всю эту идиотскую магию — ты бы на моем месте подумал по-другому?

— Не знаю, Тони, — покачал головой Питер. — Не знаю. Может быть, да, а может, и нет.

— Люси была права, я повел себя как капризная избалованная женщина. Позволил своей обиде и разочарованию взять верх. Но если б я знал, что она собралась замуж…

— Что бы ты сделал? — усмехнулся Питер. — Поехал бы к ней сразу же? Не думаю. Очень интересно получается. Ты решил жениться назло Свете, а когда узнал, что и она выходит замуж, вот тут тебя подкинуло?

— Я это делал назло не ей, а себе. А вот она…

— А почему ты думаешь, что она — назло тебе? Может, тоже назло себе.

— И поэтому выбрала ту же дату?

— Она не знала об этом. Люси ей не сказала. Так уж совпало.

— Может быть, еще не поздно, — после долгого молчания сказал Тони. — Ты дашь мне адрес?

— Скажи мне одну вещь, только честно, — Питер посмотрел ему прямо в глаза. — Ты действительно надеешься что-то исправить? Или делаешь это для очистки совести — «я пытался, я приехал, но она меня выгнала, я умываю руки»?

— Честно? — Тони нервно барабанил пальцами по колену. — Наверно, и то, и другое. Хотя все-таки надеюсь на первое.

— Хорошо. Адрес я тебе дам. Но не сейчас. Что-то мне подсказывает, что доктор Каттнер расколол тебя и основательно накрутил хвост. Ты ведь прямо оттуда приехал, так? Давай договоримся, если через две недели не передумаешь, подавай документы на визу.

— А если я приеду — и будет поздно?

— Не будет. Света пробудет в больнице до самых родов. Так что если ты имеешь в виду, что она выйдет замуж, — не волнуйся, не выйдет, пока не родит.

— Все так плохо? — испугался Тони. — Я спрашивал Люси, но она толком ничего не сказала.

— Она очень на тебя зла. Люси. И я ее понимаю. Не знаю, насколько плохо, но, кажется, не настолько, чтобы срываться и лететь немедленно. Некоторые лежат на сохранении всю беременность… Останешься ночевать?

— Пожалуй, нет, — подумав, ответил он. — Не стоит действовать Люси на нервы. Поеду в Скайхилл прямо сейчас.

— Как знаешь, — сказал Питер и добавил, выйдя за ним на лестничную площадку: — Я не буду говорить ей, что ты собираешься к Свете… пока не буду. Надеюсь, ты понимаешь, почему…

Питер знал, о чем говорил. Две недели прошли в сплошных мучениях. Нет, Тони не сомневался, что поедет в Петербург. Но все это при детальном рассмотрении обросло целым ворохом проблем практического свойства.

Адрес адресом, но Света-то в больнице. Где ее искать? У кого спрашивать? У ее бойфренда? «Добрый день, вы жених Светы? А я отец ее ребенка, приятно познакомиться». Просто феерия. Да и не факт совсем, что он живет в ее квартире. Может быть, как раз она у него. Звонить ей до посинения, пока не ответит? Так его номер наверняка у нее в черном списке — хоть обзвонись. Можно обойти все больницы города. А на тот случай, если в регистратуре не говорят по-английски, запастись распечатанным текстом. Просить Люси перевести, конечно, не стоит, но ведь она же не единственная русская в Англии. Можно, например, к Полу обратиться. Но что, если больничные регистратуры в России просто не дают таких справок посторонним, особенно всяким подозрительным иностранцам?

Все это он вывалил на голову Питера, когда тот приехал в Скайхилл на выходные — один, без Люси.

— А что можно купить в Петербурге местную симку, тебе в голову не пришло? — снисходительно усмехнулся Питер. — Вот с нее и позвонишь. Можешь сказать, что не уедешь, пока ее не увидишь. А дальше все в твоих руках.

— Спасибо, — кивнул Тони. — В понедельник я собираюсь в Лондон. Сначала надо получить приглашение от турфирмы. Я читал, что его делают за один день. Только потом уже в консульство за визой.

— Послушай, Тони, я вот что подумал… — Питер положил перед ним листок с адресом. — Туристическую визу дают на месяц. Может, тебе все-таки поехать попозже?

— Почему?

— Если вдруг каким-то чудом тебе удастся убедить Свету, что именно ты главный мужчина в ее жизни, лучше будет остаться с ней до рождения ребенка. Если же она не захочет с тобой разговаривать, твой единственный шанс — заявиться к ней домой, когда она выйдет из больницы.

— Чтобы она вызвала полицию? Тогда, думаю, это будет моя первая и последняя российская виза.

— Если она вызовет полицию, думаю, вторая российская виза тебе просто не понадобится. В конце концов, решай сам.

— Хорошо, я буду заказывать визовую поддержку на середину марта, — подумав, решил Тони. — Даже если она родит раньше срока, все равно вряд ли успеет выйти замуж.

Побежали дни — вычеркнутые на календаре крестиком. Нет, не побежали, поползли. Невыносимо медленно. Он пытался убедить себя, что все получится. Что он сумеет вернуть Свету. Иногда верил — и словно солнце выходило из-за туч. Иногда нет — и тогда просто не хотелось жить. И все же решение было принято, цель поставлена — в этом виделась хоть какая-то определенность.

Все это время Тони каждый день звонил Питеру и спрашивал, нет ли новостей о Свете. Обращаться с этим к Люси он больше не рисковал. Питер сначала отвечал сухо и кратко, но постепенно начал оттаивать. Конечно, до восстановления прежних отношений было еще далеко, но Тони надеялся, что со временем все наладится. Во всяком случае, он этого искренне хотел.

В середине февраля он получил подтверждение о бронировании гостиницы и авиабилетов и собирался через несколько дней подавать документы на визу в консульство, как вдруг в Скайхилл неожиданно, в середине недели, приехал Питер.

— Мне позвонила Лора, — с порога сказал он, зайдя в кабинет Тони. — Черт, я реально не знаю, что делать.

— Лора?! — не понял тот. — Но как? Откуда?

— Да, ты же не знаешь ничего, — с досадой махнул рукой Питер и сел в кресло.

Не вдаваясь в подробности, он рассказал, как получил в конце ноября письмо от Лоры. О том, что проход между мирами теперь открывается несколько раз в неделю на короткое время. О том, что Хлоя побывала в другом мире сразу после них, и об интересе Кевина к кольцу.