— Хорошо. Я сделаю что смогу.

— Имейте ввиду, что листы слишком габаритные, их нужно перемещать по внешней обшивке.

Мне стало не по себе, от нарисованной воображением картины — я спотыкаюсь и уплываю в космос, беспомощно барахтаясь, в попытках уцепиться за отдаляющийся от меня корабль. Мне только и оставалось что сказать:

— Хорошо, мистер Беннетт. Я начну с балок.

Оказалось, что я был не единственным, кто занимался переносом тяжестей для ремонта. Тринадцатиярдовые балки мы носили впятером, иногда вшестером. Они были довольно тяжёлыми, я это ощущал по скорости расходования заряда и отчаянному писку приводов моих конечностей. Мне даже показалось, что колени опять стали ныть.

Принесённые балки мы складывали в отсеке М, откуда их уносили в повреждённые и разрушенные отсеки. Поначалу мы возвращались в уже пустой отсек, но со временем, балки стали забирать реже и реже. Когда их скопилось довольно много, мы принялись носить ящики с крепёжными пластинами, болтами, гайками и невесть чем ещё.

Баннетт всё время был на связи, подключив нас всех к конференции или вроде того. Когда мы принесли уже несколько десятков ящиков, он сказал:

— Нужен композитный лист. Штук двадцать для начала.

Вот и всё, нужно идти наружу. А я так надеялся, что до этого не дойдёт.

— Мистер Баннетт, у меня заряда менее двадцати процентов, может мне пора в капсулу? — попытался я.

— Нет, мистер Олдман, вы можете использовать одну из капсул в отсеке В. Думаю, вы можете продержаться ещё час. Пожалуйста, потерпите.

— Хорошо, — сдался я.

Композитные листы оказались не слишком-то лёгкими. Мы вышли на внешнюю обшивку и двинулись в сторону повреждения. Я включил электромагниты в своих стопах на максимум, из-за чего приходилось с усилием отрывать ноги от поверхности. Но постепенно, я приноровился поочерёдно отключать магниты то в левой, то в правой стопе и дело пошло быстрее.

Когда мы приблизились к повреждённому участку, стал виден небольшой… даже не знаю, каньон что ли. В округлом корпусе отсутствовал большой длинный кусок, искорёженные края тут и там сверкали вспышками сварки и искрами от резавшего их инструмента. На дне этого каньона и в его полых склонах суетились ремонтники, а может добровольцы, вроде меня.

Мы передали принесённые листы и отправились за следующей партией. Когда мы принесли нужное количество композитных листов, потребовалось ещё столько же, а после мы переключились на стальные.

Через час, когда уровень моего заряда окрасился в алый, приблизившись в трём процентам, я предупредил Беннетта и отправился на зарядку. Мне пришлось вытащить из капсулы тело Тайлера Симмонса, чтобы использовать её для своих нужд. Делая это, я подумал о десятках других аватаров, которые не имеют доступа к этим капсулам. Но устраивать здесь проходной двор не хотелось, поэтому я оставил их наедине с вопросом, где заряжаться, приказав своей капсуле включиться.

Я вышел из капсулы и вернул Симмонса на место. В коридоре по прежнему было темно и безлюдно. Стоп! Да я же стою на полу! Наконец-то это исправили.

— ИскИн, соедини меня с Баннеттом.

— Аватар Макса Баннетта на зарядке.

Ладно, тогда помучаю Гарри.

— Гарри, ты тут?

— Да.

Голос усталый.

— Я готов помогать. Что мне делать?

— Спроси парней, мне не до этого. Прости.

— Баннетт на зарядке, я не знаю кого ещё спросить.

— Спроси Сэма, он в курсе. Прости, мы заняты корректировкой курса и стабилизацией оси вращения, так что мне пока не до ремонта. Да, вот ещё что, мы кратковременно включаем маневровые двигатели, оповещая за минуту до этого. Держись там за что-нибудь покрепче, когда услышишь.

— Хорошо, Гарри. Спасибо что предупредил.

Я перешёл в следующий отсек и вызвал Сэма:

— Могу ли я помочь с ремонтом?

— Впервые я рад тебя слышать, Олдман! Срочно иди в отсек D, неси оттуда провода, — он переслал мне длинный список.

— Хорошо. Жаль что тележек нет, с ними было бы легче и быстрее.

— Качайся, чтобы мускулы были как железные, — улыбнулся он.

В этот раз я работал один. Остальные были заняты перетаскиванием стальных листов и чего-то ещё по внешней обшивке. Иногда я встречался с кем-нибудь в коридоре, но это случалось довольно редко.

К тому моменту, когда мой заряд снизился до десяти процентов, внешнюю обшивку восстановили полностью, как и несущие конструкции. Мне было разрешено отправляться в свою ячейку. Некоторые лестницы всё ещё были повреждены, а лифты пока не запустили, поэтому пришлось сделать крюк.

К тому моменту, как я зарядился, помощь уже не требовалась. Но из любопытства я спустился на первую палубу и сильно удивился, заметив, что большинство помещений восстановлены полностью. Если бы я не знал о недавнем происшествии, ни за что бы не догадался что тут ещё недавно царил космический вакуум и холод.

Похоже, пора возвращаться к моим делам.

[Гарри Уикер — Главный инженер]

— Олдман, ты как, жив?

— Да. Местами.

— Испугался?

— Нет, скорее опешил. Хотя снаружи было жутко. Похоже, я всё же боюсь космоса.

— Не расстраивайся, дружище, его почти все боятся. Ты, главное, не думай о его размерах, а то схемы замкнёт, — он рассмеялся.

— Гарри, а что произошло вообще?

— Ты о чём?

— Про повреждение корабля. Я думал у нас ракет полно и всегда есть водород для корректировки курса.

— Верно, но всего не предусмотришь. Я был на зарядке, корабль пытались увести с траектории метеорита, парни делали что могли, а потом, когда поняли что не выходит, ударили ракетами. Метеорит раскололся, но один из кусков попал в нас. Повезло, что удар пришёлся по касательной, иначе всё могло быть намного хуже.

— А почему тебя не разбудили?

— У меня нет в настройках капсулы подобных условий для её отключения. К тому же я все равно бы не успел.

— Куда?

— Вниз, к ракетам.

— Так они внизу?

— Дьявол, Олдман! Ну зачем ты это вынюхиваешь?

— Помнишь, мы собирались проверить ячейки во время тревоги?

— Помню, конечно. Но мы этим не занимались. Я думал организовать ложную тревогу и проверить ячейки сам, лично.

— Гарри, скажи, а во время тревоги все обязаны занять свои капсулы?

— Ну да. Кроме некоторых членов персонала. Наводчиков, к примеру, или факельщиков. А к чему ты это спрашиваешь?

— Погоди. А в капсуле аватар может получить повреждения корпуса? Вмятины, например?

— Не знаю, — задумался он, — наверное нет. Давай спросим Сэма.

Он подключил его к нашему разговору.

[Сэм Гарднер — Наноэлектронщик]

— Что стряслось?

— Сэм, скажи, аватар может получить вмятины на корпусе, находясь внутри капсулы?

— Исключено. Капсулы для защиты от этого и созданы. Даже если захваты не выдержат, места не так много, чтобы аватар развил достаточную скорость. Даже если аватар выпадет из капсулы, в ячейке все равно недостаточно места для получения серьёзных повреждений корпуса. А что, ты повреждён?

— Нет, не я. Но я видел парня, который был весь измят, словно его избили кувалдой. И мне не даёт покоя вопрос, что с ним произошло. Ведь если во время тревоги все находятся в капсулах, а единственные бодрствующие где-то на нижних палубах, то почему он спускался с нами?

— Интересно. А ты разглядел его номер?

— Сейчас проверю.

Я нашёл запись того, как карабкаюсь по лестничным пролётам. Вот этот аватар, но он всё время ко мне или спиной, или боком. Нет, номера не видно. И здесь… и тут не видно… стоп! Вот этот момент, когда он перевалился через перила! Я вижу номер, но он перевёрнут.

Поворачиваю изображение. Отправляю запрос.

— Аватар принадлежит Хилари Янг, — ответил ИскИн.

[Хилари Янг — Старший инженер]

— Это Хилари Янг.

— Не может быть. Янг отключили, а перед этим она рехнулась и выжгла себе глаза. Я сам это видел, — сказал Гарри.