— Конечно, конечно! Я и не собирался. А где у вас тут кевлар?

— Мы не работаем с кевларом. Разве что трос, — он указал на кран-балку под потолком. Точно! Цвет очень похож!

— А можно его опустить?

— Вы хотите его забрать? — в голосе послышались истеричные нотки.

— Нет, профессор, только осмотреть.

Не знаю почему я так его назвал, как-то само вырвалось. Но на него это произвело неизгладимое впечатление.

— Так вы знаете, что я профессор? — спросил он, приосанившись.

— Конечно! — Соврал я. Ложь вообще один из лучших инструментов детектива.

— Приятно, что меня ещё помнят.

— Так я могу взглянуть на трос?

— А вы защиту проверили? Все стыки плотные?

Всклокоченный профессор оказался невероятно дотошным. С его перфекционизмом он мог бы стать отличным детективом, но его интересовали только металлы и покрытия.

— Да, конечно, — соврал я снова.

— Сейчас опущу.

Пока опускался захват, я выведал у Валентайна где хранятся кислоты и у кого есть доступ к ним. Затем я попросил ИскИн загрузить мне список сотрудников этого отсека. Валентайн в это время рассказывал об анодировании и нанопыкрытиях, которыми они тут занимаются помимо гальваники.

Наконец, когда трос уже был в зоне досягаемости, я подошёл к нему.

— Боюсь вмятины мы устранить не сможем, — заметил профессор, а с царапинами вашими обращайтесь, исправим.

— Да-да, конечно, — пробормотал я, рассматривая трос..

Волокна, из которых он был сделан, точь в точь походили на те, что я нашёл.

— Скажите, профессор, а кто-то мог отрезать кусок троса или взять запасной?

— Понятия не имею. Может и мог, я за ним не слежу. Но если хотите, я могу спросить.

— Нет, не нужно!

Не хватало ещё чтобы он выдал убийце мою единственную зацепку.

— Спасибо за лекцию, профессор, было очень интересно. Обязательно зайду к вам ещё. Хорошего вам дня.

— Обращайтесь, если всё же решитесь избавиться от царапин.

— Обязательно!

Весь день я потратил на сбор улик и оборудование рабочего места. Мне передали образец кислоты, найденной на месте последнего убийства. А так же лейку, которая уже была избавлена от следов содержимого. И на этом улики закончились.

Я попросил найти мне помещение для кабинета, притащил туда стол и стул, вместо доски я решил использовать однотонную матово-серую стену. Магнитов не было, как и скотча, да и кнопок тоже, поэтому пришлось отказаться от этой затеи, попросту использовав своё воображение для создания схемы улик прямо в мозгу или что там у меня вместо него теперь.

Я сложил на стол улики, которые сумел найти. Это были волокна, лейка и образец кислоты.

Лейка была самой обычной, из какого-то пластика, но почему-то не гладкой, а с мелкими горизонтальными полосами по всей поверхности. Я подумал, что это особенность матрицы для отливки.

— ИскИн, на корабле есть лейка?

— Да.

— Отлично! Где?

— У вас в руках.

— ИскИн! — мне снова захотелось ему врезать, — на корабле есть другая лейка?

— Нет.

— Откуда на корабле эта лейка?

— Я не обладаю этой информаций. Возможно, создана на 3D-принтере.

— Где есть такие принтеры?

— Во многих отсеках корабля. Желаете узнать где находится ближайший?

— Нет. А ты регистрируешь кто что на них делал?

— Нет.

Никакой пользы от него.

Надо было к профессору чуть позже идти, я бы мог спросить что это за кислота, — подумал я, разглядывая флакон.

Знаете, бывает такое чувство, что в кино герой о чём-то напряжённо думает, а потом воскликает «Эврика!»? У меня тоже такое произошло. Моё закостенелое мышление никак не могло адаптироваться под новое окружение и его специфику. Где-то на задворках сознания шевелилось смутное чувство сожаления, будто я совершил какую-то ужасную, непростительную ошибку. Поначалу я это списал на перенос сознания, но постепенно, когда это чувство окрепло, до меня вдруг дошло.

В тот день, входя в капсулу, я воскликнул:

Кре…

тин! — закончил я, заметив, что захваты выпустили моё тело. Ну конечно! Как я мог рассматривать это с точки зрения убийств людей! Аватары — вещи. Они не разлагаются! На Земле мне бы и в голову не пришло осматривать труп шестилетней давности! Я ведь не судмедэксперт.

— ИскИн!!! — Заорал я, — Где трупы?!

— Все трупы людей и других известных биологических видов находятся на планете Земля.

— Аватары! Где аватары жертв?! Иан Фостер, Марк Ларсен и остальные!

— Их аватары находятся в складской зоне, палуба один, отсек В.

Модель корабля, палуба 7… вот палуба 1… Почему эти чёртовы отсеки не совпадают с одноименными по палубам? Отсек V, отсек G… ага, вот В.

К тому моменту я уже был на пути к лифту.

— Гарри, ты тут?

— Да, дружище. Что случилось?

— Мне нужно взглянуть на аватары жертв, если не занят, сходи со мной.

— Не сейчас, Олдман. Подожди полчаса.

— Я пока разыщу их.

— Они там же где и были.

— Я ещё там не был.

— Как не был? А как же ты их осматривал?

— Никак. Я их ещё не видел.

Он помолчал немного, затем сказал, — ты не обижайся, пожалуйста, но по-моему детектив из тебя не слишком хороший.

— Да знаю я, знаю! Мне почему-то в голову не пришло, что трупы могут столько храниться.

— Дружище, а ты не думал заняться чем-то другим? По-моему расследования всё же не твоё, — он хохотнул.

— Да ну тебя, Гарри. И так тошно.

Чёртов лифт! Забыл вызвать. Давай же, скорее, — приплясывал я у дверей от нетерпения.

— ИскИн, у кого есть доступ к помещению где хранятся повреждённые аватары?

— Доступ предоставляется только по особому распоряжению с Земли.

— Какого чёрта? Мне что, ждать пока сигнал дойдёт до земли, потом обратно?

— Вам предоставлен доступ по умолчанию.

— У кого ещё есть доступ?

— В данный момент доступ предоставлен только вам.

— Кто входил туда кроме меня и когда?

— Система не регистрирует…

— Да-да, я понял. Не продолжай.

Двери лифта наконец-то открылись и я приказал ему двигаться на первую палубу.

— ИскИн, без доступа можно попасть в помещение, где хранятся аватары жертв?

— Нет.

— А через коммуникационную шахту?

— Это невозможно. Её размер меньше габаритов аватара.

Это хорошо. Надеюсь, что туда и правда никто не пробрался, как к их заветному телепортатору.

[Сэм Гарднер — Наноэлектронщик]

— Олдман, ты успокоился?

— Привет, Сэм. Успокоился. Прости меня, пожалуйста. Не знаю что на меня нашло.

— Похоже, ты здорово нервничаешь. Я понимаю, мне сначала тоже было не по себе, все эти аватары, сплошной металл кругом, тактильных ощущений нет, только сенсоры на пальцах…

— Да нет, это скорее профессиональная деформация, — вздохнул я.

— Ладно, давай к делу. Я насчёт твоего энкодера.

— Мне поставили новый, который ты приготовил. Гарри позвал какого-то парня из соседней мастерской.

— Я знаю, но речь не об этом. Твой старый энкодер, где ты его взял?

— Нигде. Он был в аватаре.

Он замолчал. Лифт продолжал двигаться вниз, постукивая и раскачиваясь иногда.

— Сэм?

— Я думаю.

— Что-то не так?

— Зайди ко мне как можно скорее. Думаю тебе будет интересно.

— Да что случилось?

— Зайдёшь, узнаешь. Плата прогрелась, мне надо работать. До встречи.

— До встречи.

Лифт громыхнул и остановился. Двери открылись, я вышел в коридор. Свет тусклый. Приказываю сделаться ярче. Изменений нет.

— ИскИн, на первой палубе можно сделать свет ярче?

— Светильники первой палубы не имеют регулировок яркости и цветовой температуры.

Судя по модели, мне придётся изрядно прогуляться. Пожалуй так даже лучше. Подумаю, пока иду.

Открываю список сотрудников отсека гальваники. Не много вас тут, ребята. Знакомых фамилий нет. Зато есть одинаковые.