Спалось плоховато. Всю ночь мне снились бессвязные отрывки завтрашних действий группы и, не выдержав этих нагрузок на и так испорченную редактором психику, я вскочил в семь утра. Сразу после душа, который несколько снял напряжение ночи, я решился на первую в своей жизни полноценную пробежку, торопливо оделся в спортивный костюм и вышел из подъезда. Все было как надо, чтоб я сразу зашел обратно: унылый осенний дождь с порывами холодного ветра, лужи, пытающиеся сразу намочить кроссовки, машины, торопливо везущие своих владельцев на работу и из всех своих сил желающие запустить в тебя тяжелые грозди грязных брызг. Но пацан решил — пацан сделал. Я, стиснув зубы, пробежал между домов, пересек улицу и направился ко входу в небольшой парк. От бега должно стать теплее, но видимо, это не ко мне. Согрелся я только когда намотал два круга вокруг парка, проклиная все на свете и в первую очередь себя, нелюбимого. Вот ненавижу бег и все тут. Скучно и никакого удовольствия.

Прибежав домой, сунулся опять под душ смыть весь пот вместе с негативом от пробежки. Попил кофеёчку и вошел в игру. Народ еще не появился, в игру обычно заходят после девяти, не работа все-таки, и я, пользуясь одиночеством, впервые открыл статы вложить очки за уровни, по два очка в основные характеристики. Правда, это только в песочнице, в основной игре немного по-другому, насколько я понял, читая гайды. А сегодня тот день, когда жалеть вкладывать нельзя. Основные горели тройками, кроме здоровья и я вложился по очку в ловкость и выносливость. Пять стартовых очков заботливым редактором были вложены как раз в здоровье, наверно, чтоб не сдох сразу. Мужество осталось гореть троечкой, хотя очень хотелось его поднять, вспоминая медведя и особенно Карповну. Вот над дополнительными параметрами я задумался. Их было много, но подавляющее большинство не было активировано. Светились только зрение и слух. А вот точность, критический удар и другое, что бы помогло в боях с врагом, отсутствовали напрочь. Видимо, они давались за достижения. Вот я два раза в уязвимые места попал — держи, мужик, единичку в точности, может третий раз попадешь с шансом +5 %. Или неделями за деньгу на стрельбище пропадай. Модеры — козлы! Когда стану богатым и построю здесь дом, точно напишу такое на воротах. Короче, закинул я оба очка в зрение, нажал кнопочку «улучшить все» и стал ждать, пока организм перестроится. Впрочем, с поплывшим сразу зрением мне ничего другого и не оставалось. Дождавшись строчек «готово», я вышел под навес. Все, как ни странно, уже были на месте, видимо, тоже нервничали перед решительным боем и подгоняли оружие.

— На! — Иоланда протянула мне пластиковый пузырек с мутно-малиновой жидкостью. — Может, пригодится.

— Что это? — я вопросительно посмотрел на нее.

— Специально для слепых крабов-нищебродов, которые не видят статов поясняю. Это +1 к мужеству. Пока единственный рецепт, который я научилась делать. Могла бы изобрести и еще, но многие ингредиенты на этом поле не найти.

— Вот спасибочки, Фиалка! — от души поблагодарил я.

— Не называй меня Фиалкой, чайник! Я — Иоланда. А то сделаю зелье для расстройства желудка и будешь дежурить сутки около сортира.

— Понял, понял. Был бы дурак — не понял, — весело ответил я и засунул пузырек в свой баул.

Кол к тому времени закончил черкать свои записи угольком на столе и позвал поближе к себе.

— Так, слушаем внимательно. Начинаем, как вчера. Медведь появляется не сразу. Поэтому бьем «единичек». Когда появятся «двоечки», отходим в морковь. Лучники продолжают отстреливать всех желающих и не желающих, а я с Гномом высматриваем появление мишки. Он не всегда сразу несется на игроков, бывает, в начале поля встает в полный рост осмотреться. Как только его замечаем, бежим к дороге и по ней к усадьбе. Собирайтесь, мясо, через десять минут выступаем. Вопросы есть?

— Ночуем все с алабаем? — спросил я

— Ночуем в поселке, разумеется, кто жив останется. Ты можешь сдохнуть первым, если хочешь сэкономить. Тогда прикрываешь наш отход. Не забудьте про зелье с мужеством. Принимать перед бегом, может тогда не запаникуем и не затопчем грядки. Еще вопросы?

— Мне надо двадцать минут вначале, чтобы к дереву в центре поля сходить. — не унимался я.

— Зачем? — начал злиться Кол.

— «Буратино» перечитал. Хочу под деревом золотой зарыть перед смертью. А то вдруг пропадет, когда мишка сожрет.

— Шут гороховый. Вот явился на нашу голову. — Это Фиалка, пардон, опять Иоланда. В моих глазах уж точно.

— Что-то задумал? — с интересом посмотрев на меня, поинтересовался Гном.

— Я здесь не для того, чтобы думать. Это к Колу. Думать вообще не про меня, — немедленно отозвался я. И, не став ждать остальных, схватил копье с пикой и почесал на поле, чтоб отряд меня не ждал. Подойдя к дереву, я закинул на него свою специально обученную веревочку и стал карабкаться наверх. На втором по счету суку была удобная развилка, где я прикрепил метательное оружие к дереву, вытащил из мешка здоровый камень и положил в основание развилки. Главное, чтобы он не прилетел ко мне во время спуска, а то и медведя не надо. Вот так, то, что доктор прописал. Спустившись на нижний сук, я стал внимательно осматривать окрестности, благо ветки не сильно мешали. Кролики уже пришли и вовсю кромсали брюкву. Ничего, стоящего внимания и я, решив проверить изменения в зрении, обратил внимание на местность за полем. Вроде бы действительно стал лучше видеть, по крайней мере, малину за полем я разглядел. А еще разглядел то, что в одном месте она шевелится!

В это время Кол с компанией уже повернули с дороги на поле. Кролики стали удирать, а вот малина зашевелилась сильнее. Сука, да вот же он! Уже здесь! Медведь, услышав посторонние звуки на поле, вышел из малины, неторопливо устроился на бугорке возле большого камня и буквально слился с ним. Я его отсюда с трудом видел, хотя и знал, где он лежит. А вот он, скорее всего, отлично видел все поле с игроками. ВИП — ложа, блин. Вот, значит, как все происходит! Этот мохнатый ушлепок наблюдает, кто как себя ведет, заранее просчитывает свои действия, и дождавшись момента, когда стрелки полностью отвлекутся на геноцид кроликов, начинает свой геноцид, но уже игроков. Промчавшись через брюкву, а это пара десятков секунд, если не встретит человека, поднимается на задние лапы и определяется с очередностью жертв. Ну и ревет, чтоб в штаны наложили и парализовало страхом. Дальше только технические моменты. Тактика, близкая к идеальной. Пипец.

Я быстро слез с дерева и пошел навстречу уже, по моему мнению, мертвым бойцам. Не орал, как просили, вообще ничего не сказал. Краб, что с меня взять, разве что грамм сто шерсти. Охота началась, и я все чаще и чаще посматривал на пятно бугорка. Кролики перли, как никогда весело, уже полнормы выполнил, а пятно так и оставалось неподвижным. От напряжения я стал промахиваться и терять стрелы. А еще пропустил нападение переростка, который мне процарапал броню и едва не дошел своими острыми резцами до тщедушного тела. Спас меня дротик, прилетевший справа и снова чуть не задевший меня. Опять на одной линии стоим, крабы долбанные! Дротик воткнулся в переростка, после чего я быстро добил того кинжалом незабываемой обладательницы шикарной попы. Пригодился! Я обернулся к Гному. Он показал два пальца, типа уже два раза должен. Ну, два кредита одновременно я уже брал, мне не привыкать. Внезапно пришло приглашение в отряд. Брать или не брать? Думать было некогда, и я его принял. Посмотрел на бугор и похолодел. Пятно исчезло!

— Медведь! — заорал я и бросился к дереву, стараясь не помять морковь. Остальных, видимо стопорнуло от моего крика, видно-то мишку пока не было, потому что, когда я обернулся, все еще были там, где раньше. Тут медведь встал на задние лапы, он был уже в середине капусты и его теперь могли лицезреть все. Вблизи и в полный рост это уже было не безобидное пятно, а реальная, под два метра, мохнатая сволочь страшенного вида, к тому же явно готовая порвать всех. Не успел я испугаться, как навстречу рванулась земля и я встретил ее прикосновение с полной обреченностью. Баста карапузик, добегался. Сейчас тебя поднимут вверх могучие лапки, как следуют встряхнут, чтоб кости стали мягче и отправят в никогда не чищеную «блендаметом» пасть. Я осторожно повернул голову, но когтей не увидел. Тогда встал на четвереньки и сразу все стало понятно. Мишка, решив, что я никуда не денусь, рвал на удобные ему лоскуты Кола, а остальные стремительно неслись к усадьбе без всякого жира на пятках. Увидев спасительное дерево совсем рядом, я нащупал пузырек с зельем и выпил залпом. Не знаю насчет героизма, но бодрости в виде вкуса острого перца с марганцовкой это пойло мне точно вставило. С выпученными глазами я в считанные секунды добежал до дерева и пулей взлетел к развилке, где меня и вырвало мучительной вязкой дрянью.