Ю Нин стало откровенно неуютно. Она сама не факт, что справилась бы с Хуань Йонгом, и если бы ей это удалось, то лишь ценой огромного напряжения сил. То, что творил на арене Лян Ю… только теперь она поняла, что он никогда не дрался с ней всерьёз. Он лишь изучал её приёмы, пытался понять, что могут, а чего не могут драконьи практики. Реальный же бой… Парень был чудовищно быстр, по скорости реакции превосходя её саму едва ли не на порядок. Его сияющие золотым светом глаза тому виной или что-то иное — не столь и важно, действительность это не меняло, но ведь скорость была лишь частью картины, а суть состояла в том, что… драконий практик просто не мог до него дойти. Все атаки таких бойцов ограничены ближним, на Пятом-Шестом Небесных Уровнях ещё средним радиусом действия. Огненные практики — в первую очередь бойцы дальнего боя. Средние и ближние дистанции для них глубоко вторичны. Лян Ю же мало того, что мог уверенно противостоять драконьему практику на пике Шестого Уровня в ближнем бою, но, в отличие от спаррингов с ней, здесь он не собирался щадить своего оппонента и позволять ему подойти вплотную. Огненные копья ударили прямо из-под Хуань Йонга, подбрасывая того вверх, а поток из, наверное, уже полусотни снарядов, устремившихся от ученика проректора Сюэ, вновь вышиб «дракона» за пределы бойцовского круга. В третий раз. Он держал технику «Пылающего Огнём Солнца», технику, предназначенную для одного короткого удара, с самого начала боя, активно атакуя и защищаясь, только разве что не взлетал, но даже каплей пота на виске не показывал, что потратил хотя бы половину своего объёма Ци! Впрочем, теперь это был не единственный результат. Огненные стрелы пробили укреплённую Ци чешую и глубоко вошли в тело Хуань Йонга, повреждая связки и сухожилия. Ученику проректора Хэ теперь предстояло очень и очень долго лечиться, прежде чем сможет продолжить свою практику.

Установилась тишина, через мгновение взорвавшаяся одобрительными криками толпы и шквалом аплодисментов, не вызвавших никакой реакции у Лян Ю, лишь через несколько секунд небрежно погасившего свой пламенный покров. Он словно отрабатывал повинность… Ю Нин вдруг поняла, что этот турнир был ему совсем не нужен, а он просто исполнял просьбу проректора Сюэ. И, просто выполняя просьбу учителя, он подвергал себя опасности быть убитым или стать калекой… а она…

«Какая же я эгоистка!» — кольнуло сердце очередной вспышкой боли.

И, как назло, рядом начались очередные шевеления так раздражающих её «куриц». И эти шевеления и сквозящие в них намерения совсем не понравились Ю Нин.

«Нет. Мой эгоизм уже разрушил или почти разрушил всё, что только мог. Если я поддамся ему и сейчас, точно потеряю всё. Ну а если всё-таки не получится… Что же, по крайней мере, я буду жалеть о том, что сделала, а не о том, что могла сделать, но так и не решилась!»

С этой мыслью наследница лорда Ле скинула плащ с капюшоном и устремилась к арене. По причине ли подсознательного страха в последний момент передумать или просто по привычке драконьего темперамента, но, даже не задумываясь, девушка с места ускорилась до самого своего предела, оказавшись на месте меньше чем за десятую долю секунды. Но даже так для людей, стоящих на возвышении, её приближение не оказалось сюрпризом. Только галдящая толпа резко затихла, когда ноги Ю Нин уже коснулись поверхности арены.

— Принцесса Ся, рад приветствовать вас на этом турнире. Что-то случилось? — вежливо заговорил ректор, но Ю Нин даже не взглянула на своего официального учителя, слишком увлечённая своими чувствами.

— Прошу меня простить, у меня есть дело к Лян Ю, — тем не менее бросила что-то хоть немного соответствующее приличиям и вбитому в неё воспитанию.

— Этот ученик польщён вниманием… — мазнув по её лицу холодным взглядом, поклонился наследник Тёмной Луны, прикрывая глаза.

— Перестань! — его слова резали не хуже стали. — Пожалуйста, Лян Ю, перестань. Я… я была… я вела себя как… Прости! — по толпе разнёсся общий изумлённый выдох. Принцесса, что извиняется перед нижестоящим, пусть и из Старшей Семьи, но даже не то что не главой, но и не Старшим Наследником — это было сущей несуразицей. Но ей уже было плевать. Она сама не заметила, как шагнула к Лян Ю вплотную и вцепилась в одежду парня, вынуждая того поднять голову, при этом с надеждой вглядываясь в его лицо, но тот пока так и не открыл глаз. — Я никогда не хотела… ты… я не знаю, что сказать! Я люблю тебя!

— Что? — Лян Ю натуральным образом выпучил глаза. И, к стремительно вспыхнувшему в груди счастью Ю Нин, в них не было того страшного холода.

— Я никогда не влюблялась, и… я только после того разговора поняла… но я не знаю, как себя вести и что делать, вот и… я дура, да? — с жадностью заглядывая в прекрасные индиговые глаза наследника Тёмной Луны и не обращая больше ни на что внимания, тихо спросила девушка.

— Эм… — только и смог ответить парень, но вид того, как его лицо окончательно приобретает растерянно-беспомощное выражение, совсем как в тот раз в пещере, а потом в лесу и в тот раз, когда они вместе пили чай у него дома ночью… Все страхи, боль и отчаяние, терзавшие сердце Ю Нин, в одночасье смыло волной по-настоящему волшебной радости, облегчения и небывалого чувства, что у неё всё получилось!

— Я объявлю здесь и сейчас! — поймав волну счастливого куража и вспомнив о целом стадионе свидетелей, однако ничуть им не смутившись, резко развернулась к зрительским местам девушка. В ту самую сторону, где сидели те наглые курицы… — Лян Ю — это мужчина, которого я вижу как своего! Если у кого-то из вас по этому поводу проблемы, то вы будете иметь дело со мной!

Зрительские места ответили поражённым молчанием, как, впрочем, и первые лица Академии, стоящие сейчас рядом с ними, даже Лян Ю продолжал глупо хлопать глазами, явно совершенно не зная, чего делать. И в этом состоянии он выглядел таким… таким… милым!

— Ты же прощаешь меня, да? — вновь подалась ближе к нему северная принцесса, ничего в мире не желая сейчас больше, чем услышать это из его уст. — Я была слепой дурой, но теперь я обещаю, что буду следовать за тобой всю жизнь, несмотря ни на что! Не важно, куда ты пойдёшь — я направлюсь туда же. Пока ты сам меня не убьёшь, даже не думай избавиться от меня! — от избытка эмоций, уже почти не контролируя, что и где говорит, Ю Нин схватилась за ткань на его груди, пытливо заглядывая в глаза, надеясь угадать по ним ответ и отчаянно желая увидеть там именно тот, который хочет.

— Я… тоже повёл себя как осёл, — взяв себя в руки, ответил парень. — Давай просто забудем этот эпизод и пойдём дальше… вместе? — и девушка вновь увидела тот самый тёплый и добрый взгляд индиговых глаз, который так хотела.

— Да! — она порывисто стиснула своего избранника в объятьях и, счастливо улыбаясь, уткнулась щекой ему в шею.

Счастье, впрочем, длилось недолго.

— Вот же… — в голосе наследника Тёмной Луны сквозили досада и какая-то неловкость, слышать которую ей довелось лишь один раз — когда в своих чувствах признавался сам парень.

— Что-то случилось? — чутко уловив изменение, подняла лицо платиновая блондинка.

— Ну, помимо того, что наши личные отношения теперь стали достоянием всей Академии и твой отец, скорее всего, задумается об объявлении награды за мою голову… я только что увидел, как Ан Сюен стремительно убегает с трибуны.

— Вот же… — Ю Нин совершенно забыла о подруге и о том, какие чувства она испытывала к Лян Ю. Только что взлетевшее до небес настроение рухнуло обратно в бездну.

Те же время и место. Лян Ю.

— Ректор, проректоры, прошу простить этого ученика, но он должен покинуть вас по срочному делу, — поспешно склоняюсь в полагающемся уважительном поклоне перед почтенными мастерами.

— Да, конечно. Ещё раз поздравляю с победой, — выразил общее мнение почтенных мастеров ректор Академии, в целях удержания лица степенно смежив веки. Мастер Сюэ поступил схожим образом, изобразив глубокомысленную задумчивость мудрого старца. Проректор Хэ эмоции контролировал хуже, но тоже старательно делал вид, что он такие сцены видит по сто раз на дню и вообще вся эта суета ниже его высокого достоинства.