Алан сосредоточено жмурился, чуть шевеля пальцами. Господин Тайко делал вид, что поправляет седло.
— Они держат дистанцию. То появляются, то отстают слишком далеко для меня. Самое меньшее — десяток, не могу сказать точно, — сообщил Шоуки тихо.
Голова отряда тихо кивнул ему, и указал взглядом на сосредоточенного Алана. Ну, ждать так ждать. Делая вид, что остановка спонтанная, и они ничего не подозревают — а то преследователи и так ведут себя настороженно и держат куда большую дистанцию.
Шоуки не успел перебрать варианты того, что затевает Алан, как со стороны болота донёсся характерный треск лопнувших чар. В этот раз — очень громкий и частый, напоминающий трескотню праздничных шутих.
Кариты хищно развернулись к источнику звука… И разочарованно замерли, сверля непонятное взглядами. Шоуки, уже примерившийся к самому краешку чужой кольчуги, за которую мог ухватиться, тоже запнулся, увидев наконец преследователей.
По пестреющему окнищами тёмной воды болоту, по колышущимся полотнищам жёлто-рыжего мха двигалась боевая ладья. Не слишком крупная, с высоким вздёрнутым носом, на котором была вырезана голова то ли собаки с выпученными глазами то ли жабы с удлинённой мордой. Потемневшие от времени борта несли на себе вереницы вырезанных свежих рун, а над бортами возвышались грубо сбитые из досок угловатые щиты, закрывавшие пассажиров этого странного судна. Вёсла замерли, в приподнятом положении, обтекая водой и осыпаясь какой-то растительной трухой.
— По сёдлам! — разочарованно велел господин Тайко. — Уплотнить строй! Ты и ты — наблюдение за врагом! Откроются — сначала цепляйте, затем поднимайте тревогу!
И уже тише добавил:
— Шоуки, бди.
Молодой карит кивнул, как и прочие, не спеша, вернулся в седло, да пристроился рядом с хмурящимся Аланом. Отряд продолжил путь, только на замершую ладью все поглядывали недобро то и дело.
— А… Почему все такие спокойные?! — не выдержав, тихо прошептал будущий Император, опасно наклонившись в седле, чтобы оказаться ближе.
— Они прячутся за щитами без единого гвоздя, торчащего наружу, — пояснил Шоуки спокойно. — И детали этой лодки тоже все закрыты дерюгой или просто находятся внутри. Ухватиться — не за что, для воздействия, непосредственно на дерево чересчур далеко. Вот если кто неосторожный высунет хоть краешек своего оружия или брони за щиты…
Нет, он может навести шороху в ладье, стоит той подойти хоть чуточку ближе. Но командир не давал такого приказа. И правда — глупо показывать такой козырь противнику, который имеет все шансы уйти живым с этим знанием.
Ладья скользила по болоту как по воде, гоня перед собой мутный бурун странно подрагивающей воды. Шла она на вёслах, ловко огибая низенькие кривенькие деревца, не делая разницы между окнищами с водой, торфяными плавнями, и вполне себе прочными участками суши. И следа она не оставляла почти, лишь местами вороша растительность, живую да перегнившую по краям окнищ. Редкую траву на островах только приминала. И держались преследователи на хорошем расстоянии, не торопясь нагонять или хоть как-то иначе проявлять агрессию. Передвигаться с таким сопровождением было нервно, но…
И кариты ничего не могли сделать типам в ладье, и оттуда кидаться что стрелами что какими-то чарами было практически бесполезно. Опасно даже — можно было легко подставится под Дар.
— Хм, логично, — вздохнул Алан. — Они точно одни?
— Если замечу ещё кого-то — обязательно скажу, — пообещал Шоуки. — А что?
— Хладоморцы редко боевые ладьи по одной пускают, — поморщившись, пояснил Алан. — Наверное, пришли с реки Ягвы, в неё отсюда пара проток уходит. Хотя могли и по суше перескочить волоком, для них это плёвое дело.
— Чары помогают лодке идти по земле? — спросил подъехавший ближе Амарими.
— Да, создают водяную подушку под днищем. Далеко вглубь сущи на такой не уйдёшь — вода быстро расходуется, но вот так, по болоту, или по дельте, между проток перескакивать — самое оно.
— И невидимость тоже за счёт рун на борту держится? — спросил Шоуки задумчиво, в очередной раз оглянувшись задумчиво на преследователей.
— Вот невидимость, как раз снаружи, совсем свежие руны вырезаны, поддерживающие водяную подушку чары вшиты именно что в саму… как там эта балка посередине называется, киль?
Жаль. Кинуть к лодочке ножик, да пошкрябать им по письменам было заманчивой мыслью. Да только толку, если вывешивать обратно чары они и так не торопятся. Кстати, почему ждали? Впечатлило, что их защиту так шустро взломали?
Старая дорога поворачивала, вдаваясь чуть дальше в ползучее болото, прежде чем изогнуться и повернуть наконец к суше. Ноори Тайко отдавал распоряжения, вполне обоснованно полагая, что впереди, на выезде к более твёрдой земле их может ждать засада. Шоуки начал обласкивать своим вниманием не только болото слева, но и справа, и впереди дорогу не забывал, напрягался, пытаясь дотянуться дальше, всё сужая область своего внимания, ибо это, на удивление, сокращало расходы духовной энергии на неё, и, в конце концов, засёк!
— А… Ишимари, кажется, ещё одна ладья. Впереди и слева, примерно между той большой водой и теми сосёнками! — прошипел он возбуждённо, аж приподнимаясь в стременах. Но разглядеть ничего не удалось — морок, похоже, скрадывал и те малые следы, что оставляла за собой ладья.
— Сейчас попробую… — кивнул Алан, прикрывая глаза. Морщился — явно не нравилось колдовать прямо из седла, но в этот раз он справился куда быстрее. Снова треск, мутно подёрнулся воздух в подозрительном месте, открывая вторую ладью, колыхнулся, остатки чар наползли на ещё одну невидимую посудину, заставляя морок вокруг неё так же искажаться, пока тот не лопнул.
Эта пара вырвалась вперёд отряда, и судя по всему шла довольно бодро, когда её раскрыли. Более того, ходу не сбавила, а, кажется, даже прибавила — вёсла так и мелькали, где молотя по воде, а где отталкиваясь от жёсткого.
Шоуки это не понравилось, как не понравились и железные кольца, что различил его дар, так что он подцепил-таки закрывавший борта щит за гвозди и отогнул в сторону, почти сорвав с креплений. Совсем сорвать — силы не хватило, но это было уже и не нужно — на новых противников смотрели почти все. Так что, стоило появиться проёму, как кто-то подхватил Даром тяжёлый боевой топор, кто-то — его вскрикнувшего хозяина. Рыжий детина воспарил над ладьёй матерясь и ругаясь, но быстро заткнулся, когда им, аки мешком с камнями прошлись по борту судна, сшибая деревянные щиты. Замах и удар вышли даже слишком хороши — разломив деревянные щиты, у самого вздёрнутого носа ладьи кольчуга на притихшем мужике лопнула, и его тело безропотно ухнуло в болото. А на открытой теперь всем взорам ладье началась бойня. Пара сноровистых мужиков догадалась перескочить через дальний борт, то ли укрывшись за ним, то ли утопнув в болоте, остальных либо забили их же оружием, либо утопили. Последними выволокли из ладьи и ухнули в воду две длинные то ли пищали, то ли бомбарды, деревянные, но часто перекрытые стальными кольцами, опять же, с рунами, нанесёнными на них.
Вторая ладья прибавила ходу — вёсла замелькали ещё чаще, но вот она, увы, и так была слишком далеко и для Шоуки, и для порядком взопревших каритов отряда. И стремительно шла на опережение, к холмам покрытым лесом впереди.
Ноори Тайко отдал распоряжение прибавить ходу, и отряд начал ускоряться, понемногу растягиваясь на узкой дороге.
Никому не хотелось дать время рыжеголовым уйти далеко вперёд и установить свои орудия с удобным видом на дорогу. И вообще гадать, сколько там ещё лодок-переростков скрыто под чарами, и на скольки из них есть орудия, способные доставить ворох проблем даже каритам третьей ступени.
Дорога становилась чуть суше и шире, начали проступать из под слежавшейся грязи и жухлой травы каменные плиты, так что кони набрали неплохую скорость. Рвавшуюся вперёд ладью нагоняли, и нагоняли бодро, так что в какой-то момент, вёсла с одного из бортов ухнули вниз, оставляя борозду и разворачивая судно носом к дороге. Упали пристроенные по бокам от высокого носа деревянные щиты, и тут же грохнуло, плюнув дымом. Прицел был так себе, одно из каменных ядрышек просвистело перед отрядом, второе сбили столь мощным выбросом духовной силы, что он не только отклонил камень, но и полукругом сорвал дёрн и мох, пустил по воде круги.
