– И чем я тебе обязан?

Я подавилась вином, обиженно взглянув на подошедшего Оникса.

– С этого места поподробней, – попросила я.

– Мэлисса, – вздохнул новый Глава Содружества, взяв меня за руку и отведя от стола и чужих ушей подальше. – Я чувствовал, что ты сделала… как ты подавила волю. Ощущение не из приятных, хотя это и помогло, но больше не делай так.

– Всего один раз, – взглянув в глаза Оникса, пообещала я. – Иначе сейчас бы Главой был не ты, а Сестра Фотумана, которая наверняка уже подписывала бы твою отставку и ссылку.

– И как мне на тебя злиться? – скрестив на груди руки, удивился Герцог. – Только поражаться и успеваю…

Я лишь улыбнулась ему, взглянув на зал, который лишился пары десятков гостей. Многие ушли сразу после объявления Оникса Главой Сената и Содружества, не смея предъявить, что выборы были нечестными. Но большинство, в том числе и пару Сестёр, остались, празднуя выборы. Всё Содружество (да и другие державы) видели победу Оникса, так что тут хочешь, не хочешь, но мириться придётся. Тем более скоро наверняка окажется, что изначально всё было подстроено и голоса сосчитали неверно. Не удивлюсь, если через недельку, другую опубликуют истинные данные. Вот тогда Сенату несдобровать… Я даже знаю одного Барона, который не побрезгует это сделать.

– Дамес Грандерил собирается пригласить новую Главу Содружества на свою церемонию, – покачивая в руке бокал с вином, негромко произнесла я. – Так что в ближайшее время мы с тобой увидимся только в на Файе… У тебя теперь дел по горло, а всю неделю до церемонии меня будут эксплуатировать только так.

Мы одновременно тяжело вздохнули, и, переглянувшись, негромко рассмеялись. Я пыталась запомнить звук голоса Оникса, чтобы хотя бы во сне слышать его. Мне и так уже Лаи дала список того, что нужно сделать за оставшуюся неделю, и вот одно я поняла точно: спать я буду без задних ног. И как только Дамес с ума не сошёл? Или уже сошёл?

– Послушай, Оникс, – тихо произнесла я, взглянув на него. – Раз уж мы тут, в Храме… может, заглянем в архив рас?

Улыбка тут же пропала с губ Оникса. Он оглянулся, забрав у меня бокал с вином и негромко произнеся:

– Жди в коридоре, я подойду попозже. И постарайся быть незаметной.

– С этим у меня проблем не будет.

Развернувшись, я зашагала к дверям, то и дело останавливаясь и пытаясь пройти через небольшие группки собравшихся. Меня даже один раз поймал корреспондент, от которого я успела увернуться, так и оставив вопрос «Кто вы для Оникса?» висеть в воздухе. Ангел–хранитель я для Оникса, вот кто!

Выйдя в коридор, я с сожалением подумала о новом платье, слыша, как рвётся ткань на спине, освобождая крылья. Закрыв меня, те тут же стали невидимыми, скрыв от чужих глаз и, надеюсь, от камер. За ближайшим поворотом Змееносцев не было, так что я осталась незамеченной.

Через четверть часа показался Оникс, удивлённо вздрогнув, когда я возникла перед ним из пустоты.

– И на такое способна?

– Ты меня мало знаешь, – улыбнулась я, сложив за спиной крылья. – Ведите, Глава Содружества.

Крылья я решительно не прятала, пусть думают, что раз Оникс меня не боится, то и переживать не стоит. Правда, когти на сгибе особого доверия не внушали, как и отливающие металлическим блеском перья, но это, по сути дела, мелочи.

Я была уже близка к разгадке.

Поднявшись на лифте на верхний этаж, мы оказались в никем не охраняемом тёмном коридоре с голубыми лампочками над головой. Оникс молча вёл вперёд, остановившись напротив единственной двери и поднеся ладонь к панели. Та тут же считала данные и впустила его в мрачное помещение. Лампочки так и не вспыхнули, зато над полукруглой приборной панелью расцвела голубая голограмма, озаряя небольшую комнату с диваном у стены. Никогда бы не подумала, что это архив…

– Тут собраны все расы Вселенной, – произнёс Оникс, подведя меня к голограмме. – У тебя есть ДНК Кайона?

Я кивнула, сняв браслет и выудив маленький чип. Аккуратно взяв его, Герцог нажал на кнопку, и на белой панели с щелчком раскрылась крышка. Вверх устремился стержень с небольшой горизонтальной пластинкой, на которую Оникс положил чип. Когда стержень исчез, голограмма стала пустой – надо время, чтобы система нашла в архиве данные о моей расе.

– Одной цели ты достиг, что намереваешься делать теперь? – поинтересовалась я, ощущая позади тяжесть крыльев. – Перемены не происходят сразу, на это нужно время.

– Оно у меня есть: сто, может, двести лет так точно, – заметил Оникс, облокотившись бедром об панель. – Я не собираюсь менять всё на корню, но кое–что взаправду давно устарело. Придётся многое пересмотреть, и это займёт время, не один поворот Вселенного Колеса. Но начать надо с самого Сената, пока незаметно внося корректировки и меняя его. Те, кто не согласятся, пусть уходят.

– Смело. Не боишься ножа в спину?

– Боюсь, но останавливаться не собираюсь. Я и так уже много что сделал, так что смысл останавливаться?

Вот он, Великий Герцог, чьи слова – закон. Интересно, он знает, как выглядит со стороны? Даже я порой забываю, что минуту назад мы целовались, и хочу преклонить перед ним колено. Я чувствую его волю, сильную, мощную, но её не хватает, чтобы сломить меня. Хватило бы моей воли, чтобы заставить Оникса опуститься на колени передо мной? Не знаю и знать пока не хочу.

Раздался писк, и мы обернулись к голограмме. Оникс тут же нахмурился.

– Доступ засекречен… – прочитал он, приложив ладонь к панели. – Сейчас должно сработать.

На голограмме тут же высветилась новая должность Оникса, и надпись «строго засекречено» пропала. На место её вышли всего три слова: «данные удалены безвозвратно».

Мысли вылетели из головы тут же. Крылья опустились, со стуком коснувшись пола, и я ощутила жуткую пустоту в груди.

Получается, это всё было… бессмысленно? Мой поход к Айшелу, а после к Нур–Малу? Всем, чем я рисковала, не имело смысла?

– Этого не может быть… – поражённо прошептал Оникс, вновь подойдя к панели и колдуя над ней. – Нет, нет, нет… Сенат не имел право удалять расы! Даже вымершие!

– Тогда… зачем они это сделали? – тихо прошептала я, пытаясь устоять на ватных ногах. – Что мы им сделали?

Голограмма раз за разом выдавала всю ту же строчку.

«Данные удалены безвозвратно».

Последняя надежда рухнула как карточный домик. Мне уже никогда не узнать про свою расу.

Прохладный ветер холодил лицо, шаля вспыхивающими белым пламенем волосами. Зажмурив глаза, я свесила с балкона ноги, вдыхая чуть солоноватый аромат океана и едва обращая внимания на суету. Я была далеко от неё, отдалившись сознанием и сжимая в руке цепочку с двадцатью прямоугольными медальонами, железной стрелой и мизинцем самого Цербера, бывшего властителя Этажей. Да, я его боялась, отчасти ненавидела и даже содействовала в его убийстве, но… верно говорил Ориас. Моё прошлое – как наркотик. Сколько бы я от него не сбегала, всё равно возвращаюсь к нему. Наверное, потому что не верю в то, что Цербер состоял из одного зла. Нет, он не был злым до мозга костей. Странным, порой жестоким, но никак не злым…

Позади раздались шаги, и кто–то облокотился об ограду рядом со мной, неотрывно всматриваясь в голубой горизонт.

– Последние минуты перед новой жизнью? – не раскрывая глаз, тихо поинтересовалась я.

– Не верю, что это всё взаправду, – глухо произнёс Дамес. – Я словно вчера видел смерть отца, а сегодня сам стану Императором…

– Ты знал это с самого рождения, у тебя было время подготовиться.

Дамес закрыл глаза, тяжело выдохнув и тихо произнеся:

– Но я ещё не готов, Мэлисса… даже Айна понимает всю серьёзность этого торжества, а я до сих пор боюсь, что что–то пойдёт не так… Ориасу в этом плане всегда было легче.

Я вздрогнула, раскрыв глаза и взглянув на цепочку в руке. Взгляд замер на железной стреле, изогнутой внутри в виде круга. Я помню, как попросила Ориаса купить мне эту безделушку на Тутаме, и как тот удивился, сказав, что мог бы купить мне всё что угодно, любые украшения, а я выбрала это.