Я почувствовал на себе пристальный взгляд тренера. Поднял голову. Тоже посмотрел на него. Он обо всем догадался.

— Ты где так научился играть, Архаров? — резко спросил Муромцев. По привычке взлохматил волосы. — Только не говори, что по учебникам. У тебя уровень кандидата. Если не мастера по спорту.

Да, моя легенда трещит по швам. Но сказать, что я прибыл из будущего тоже не вариант. Хорошо, что я заранее придумал новую причину.

Я пожал плечами. Как можно безразличнее.

— Не знаю, Сергей Иванович. Мне кажется, что после удара головой во мне что-то поменялось. Как будто другими глазами на шахматы поглядел.

Ну да, это почти правда. Только высказанная другими словами. По взгляду тренера я увидел, что он поверил. Ну, а что еще ему осталось делать?

— Да, бывают такие чудеса, — озадаченно пробормотал он. — Поразительно, конечно. Но, скорее всего, это действительно так. Впервые такое вижу.

Я кивнул. Поглядел на доску. Кажется, тренер не желал продолжать партию.

— А еще у меня есть сильное желание играть дальше. И я хотел бы тренироваться. Чтобы стать чемпионом.

Муромцев снова пристально поглядел на меня. Кивнул.

— Хорошо. Если не сбавишь темп, то станешь.

Ну что же, обещание довольно обнадеживающее. Я встал из-за стола тренера, отошел к окну. В задумчивости поглядел на тихую улицу за окном.

Шахматный кружок располагался в здании дома культуры при машиностроительном заводе.

Мне бы в самый раз преисполниться гордости и уверенности в своих силах. Чтобы глаза загорелись от счастья. Тем более, что, казалось бы, о чем тут вообще говорить? Чего бояться? Чего шугаться?

Но нет, путь наш будет тяжек и долог. Его предстоит полить тоннами капель пота и слез. Исторгнутых из моего тела и очей. Надеюсь еще смиренно, что не крови. Я же помнил, сколько усилий пришлось приложить еще в моей прошлой жизни.

А теперь, насколько я понимаю, придется приложить еще больше. Основная ведь трудность в чем заключается? Мне нужно изучить сотни комбинаций, оперативных ходов и партий. Прошедших годами и десятилетиями до моего родного 2022 года в моей покинутой альтернативной реальности.

Причем там, в родном месте и времени, у меня была возможность открыть ноутбук, щелкнуть клавишей и получить доступ к любой информации, которая мне нужна. Ну, может, не ко всякой, но уж к шахматной точно. И не просто изучить все описания партий и ходов великих чемпионов, а даже посмотреть видео их действий, послушать комментарии именитых гроссмейстеров. Проработать все ходы на специальной программе «Лютый ферзь». Записать, изучить, запомнить.

Ну, а что здесь? Здесь придется все делать своими ножками, ручками и головушкой. Работать, ходить по библиотекам, изучать ходы и вспоминать партии. Господства компьютера еще нет. Все придется добиваться самому, без интеллектуальных подсказчиков.

Так что, ничего не остается, кроме как пахать изо всех сил.

Кто-то потряс меня за плечо.

— Эй, Денис! Очнись. Ты что, сам удивился, тому, что чуть не победил тренера? И до сих пор не можешь прийти в себя?

Я оглянулся. Кто это там меня призывает и выводит из раздумий? Конечно же, Ширков. Я его знаю, он никогда не потерпит, чтобы кто-то попробовал его обойти. Тем более, какой-то выскочка, который еще вчера плелся в самом конце.

Но нет, с меня сегодня достаточно партий и испытаний на прочность. Голова немного побаливала. Как будто кто-то воткнул туда сверло и иногда мазохистки прокручивал у меня в черепе.

Я покачал своей многострадальной головой. Тем более, что она у меня главное оружие на ближайшие годы.

— Мне идти надо в общагу, дружище, — сказал я. — Давай завтра. Мне как раз надо тренироваться до упаду. Вот я с тобой и поупражняюсь.

Ширков скривился. Вот уж кто никогда не любит проигрывать и отступать. И ни за что не признается в своем поражении. В целом, конечно же, черта похвальная, но вовсе не тогда, когда это совсем не нужно мне.

— Ты чего же, думаешь, что проиграешь? Испугался, что ли? Думаешь, что на большее не хватит?

Я усмехнулся. Очень сильная попытка, чтобы вывести меня из себя, но мне сейчас все равно. Ничего не страшного. Собака лает, а караван идет.

— Да нет, почему же. Хватит и на большее. И даже на то, чтобы поставить тебе мат. Скажем, за…

Я на мгновение запнулся. Какой стиль игры у Ширкова? Скорее всего, атакующий. Это с его-то заносчивым и несносным, бескомпромиссным характером. Конечно же, без сомнения.

Так, а интересно, насколько при этом он умеет видеть опасности и ловушки? Достаточно ли он опытен и бдителен, чтобы уметь просчитать все варианты? Сильно ли зарывается во время игры? Сказать этого наверняка не удастся, но вот примерно спрогнозировать можно. И еще придется рискнуть.

— Скажем, за сорок ходов. Ладно, за тридцать пять.

Ширков оживился. Да и остальные студенты секции подняли головы. Тренер нас не слышал, он тоже отошел, но к другому окну, стоял в задумчивости и курил.

— Ого, а вот это другое дело, Архаров. Да ты у нас, оказывается, азартный и рисковый парень. На что спорим? На деньги?

Ну, почему бы и нет? Если уж утереть нос этому заносчивому претенденту на лидерство, то только таким образом, с помощью того, чтобы выпотрошить его карманы досуха. Ну-ка, посмотрим, что у меня там в карманах?

— Червонец! — сказал я, достав из брюк смятую бумажку. Да, однако же, мой предшественник довольно небрежно обращался с деньгами. — Вот, все что у меня есть. Остальное осталось для того, чтобы только на автобусе проехаться до дома.

Ширков презрительно усмехнулся. Был он одет в аккуратный новенький костюм, модно пострижен, на руках дорогие часы. Командирские. Я помню такие, мечта любого студента или работяги в советское время.

Затем мой оппонент достал кошелек из кармана. Тоже красивый, черный, из тисненой кожи. Откуда у него такие доходы, чтобы носить дорогие вещи? Сам заработал или родители в Внешпромторге трудятся?

— У меня полтинник! — заявил он, достав из бумажника аккуратно сложенные купюры. — Ставлю их. Вот, видишь? И еще. Партия будет сейчас, без всяких отсрочек. Или ты признаешь техническое поражение.

Пятьдесят рублей большие деньги для студента. Но я был уверен, в том, что удастся разгромить противника. Почему бы и нет, в конце концов?

Единственное только, что необходимо прикинуть, где мне достать деньги в случае проигрыша. Я поглядел на протянутую ладонь Ширкова. Подумал.

Если продую, то придется занимать. У родителей, у знакомых, у товарищей. Потом работать где-нибудь грузчиком или продавцом, чтобы отдать долг.

Пойти на рынок, помочь там продавцам. Придется побегать и покрутиться. Ладно, что поделаешь, постараюсь отдать долги как можно быстрее.

Я пожал ладонь Ширкова. От возбуждения и азарта у меня и головная боль сразу прошла.

— Хорошо, договорились. Давай, прямо сейчас.

Мы уселись за ближайший столик. Вместо доски шахматные клетки были нарисованы здесь на самой поверхности стола. Рядом стояла коробка со сложенными фигурами и часы.

— Играем на время, — предупредил Ширков. — Эй, Мусин, пойдем, будешь арбитром.

Светловолосый парень с внимательным взглядом важно кивнул. Подошел ближе. Поглядел на доску, достал монетку.

— Выберем, кто играет, с помощью жребия, — сказал он.

На нашу игру собрались поглядеть все присутствующие в зале парни.

— Ну, орел или решка? — пренебрежительно спросил Ширков. — Давай уже, выбирай. Ты первый.

Я пожал плечами. Без разницы, кем играть. Хотя, предпочтительнее, конечно, сыграть белыми, чтобы не дать возможности противнику оказаться в своей стихии.

— Пусть будет орел, — безразлично сказал я.

Ширков кивнул.

— Нет вопросов.

Мусин подбросил монетку, поймал, положил на тыльную сторону запястья, открыл. На руке посверкивал Герб СССР.

Отлично. То, что нужно. Я опять атакую белыми.

Ширков все также пренебрежительно сказал: