Удача и в третий раз улыбнулась моему отважному и везучему воину. Противник не стал его убивать. Вместо этого мощный всадник нагината просто двинулся на один сектор в центр и убил моего другого пешего воина на е4. Тоже храбреца, стоящего здесь с давних пор.

Произошло это очень быстро. Всадник подскакал к моему пехотинцу и на ходу отбил его неуклюжую попытку ударит его в грудь копьем. Сам он, напротив, с коротким замахом ударил моего пехотинца нагинатой по голове и с легкостью разрубил ее на две части. Все вокруг оказалось залито кровью, а мой несчастный воин заметно свалился на землю.

Ладно. Битва продолжается. Мой храбрец пехотинец продолжил кровавый успешный поход и сам отправился на g2. Туда, где стоял слон. То бишь конник с копьем.

Торжествуя оттого, что он смог уничтожить так много людей противника, мой воин подошел к врагу, ловко присел, увернувшись от его удара копьем с коня, быстро приподнялся и ударил сам.

Ткнул копьем в грудь противника. Угодил как раз в соединение между доспехами и пронзил, насколько я понял, сердце вражеского воина. Тот уронил свое копье и упал из седла.

Его белоснежный конь поскакал прочь, а мой отважный асигару яри встал перед вражеским сегуном. Теперь тот мог прикончить моего храбреца одним ударом катаны.

Накал битвы достиг апогея. Вражеская воин с нагинатой бросился на моего самурая-ладью на е8. Поскакал через несколько секторов и быстро настиг его. Тот пытался защититься, но не сумел.

Взмахнул своей секирой, но очень неудачно. Лезвие его оружия бесполезно просвистело в воздухе. Враг подлетел вплотную и ударил своей нагината. Секира врубилась в грудь моего воина, застряла с ней и он вывалился из седла.

Теперь, сразив моего воина, ладья поставила шах моему королю. Эта проблема решалась просто. Мой сегун просто ушел на сектор g7. И избежал вражеской атаки.

В ответ Яша отправил своего пехотинца на f4. Небольшая попытка избежать окончательного разгрома, но она тебе не поможет.

Мой ферзь помчался на h1 и встал рядом с вражеским королем, прикрытый при этом все тем же отважным и удачливым пехотинцем. Шах! Мои пешка и ферзь поддерживали друг друга и поэтому вражеский король не мог взять кого-либо из них.

Вражеский сегун убежал на f2. Мой ферзь тяжело проскакал через всю первую вражескую шеренгу и одним ударом меча поразил ладью противника. На а1.

На этот раз военное счастье изменило наконец моему удачливому пехотинцу. Сегун противника отправился на g2 и ударил его пехотинца своей катаной. На солнце сверкнуло острое лезвие. Словно блестящая вспышка.

Мой отважный воин упал с отрубленной головой. Спи спокойно, великий воитель, я буду тебя оплакивать, ты много сделал для победы, хотя и был обычной пешкой.

Теперь мой другой воин, слон-копьеносец, шагнул на h3. Снова шах королю.

Яша быстро проанализировал положение. Оно стало совсем отчаянным. Через два-три хода ему грозил неизбежный мат.

Поглядев на меня, усталый Яша кивнул и медленно сказал:

— Сдаюсь, партия сыграна.

Для того, чтобы стать лучшим в шахматах, надо обладать звериной выносливостью. Отнюдь нелегко сидеть на заднице шесть-восемь часов подряд и при этом шевелить мозгами, обдумывая, как быть дальше. Вернее, не просто нелегко, а чертовски трудно.

В тот день, на районном турнире, мне пришлось высидеть еще несколько партий. Как и обещали, играть пришлось с большим количеством игроков. С самыми разными. Яша вскоре отсеялся, на его место пришел другой претендент.

Потом, по мере прохождения этапов и разгрома соперников, следующий. Я был слишком сосредоточен на игре, чтобы наблюдать за тем, что происходит вокруг. По большому счету, меня всегда спасала эта высокая степень концентрации.

Мне было легче с помощью погружения в процесс игры отвлечься от публики и давления окружающей обстановки. А некоторые шахматисты, как я заметил, от этого нервничали. Терялись, начинали путаться, совершать ошибки и делать неправильные ходы. Меня, слава богу, миновала сия горькая чаша.

Причем это было сильно заметно зрителям. В перерыве между партиями Матвей сказал мне:

— Ты как-то совсем по-другому начал играть. Я не только стиль игры имею ввиду. Но и само твое поведение. Ты же вообще не обращаешь внимания на окружающих. Такое впечатление, что если рядом взорвется бомба, то ты ничего не заметишь.

Вполне возможно, очень даже. Психологическое состояние невероятно сильно влияет на игру. В шахматах это заметно сильнее, чем в других видах спорта. Недаром многие шахматисты после Фишера начали предъявлять к организации проведения матчей завышенные требования и если их не соблюдали, были готовы отказаться от участия.

Но, как я заметил, здесь, в этой реальности, ничего такого не произошло. Повышенных требований к условиям проведения турниров еще не существовало. Зрители могли чуть ли не залезть на доску, похлопать игрока по плечу, посоветовать, как ходить дальше. Это очень сильно отвлекает от игры.

Впрочем, как я и сказал, мне все это не помешало. Невероятная концентрация, когда я представлял шахматы живыми фигурками, участвующими в сражении, позволила мне до конца сохранить умственную работоспособность.

В решающей финальной партии с другим претендентом на первое место, с очкариком Белоруковым, я сумел остаться сосредоточенным и настроенным на победу. Он же, наоборот, как я заметил, совершил грубую ошибку. Я и сам не ожидал, что соперник отправит того пехотинца на съедение моему коннику. Честно говоря, я думал, что он пойдет совсем по-другому и уже просчитал вереницу ходов для этого направления.

Но случилось то, что случилось. Даже зрители в итоге были в шоке от произошедшего. Тренер Белорукова схватился за голову, но поделать ничего уже не мог. Я воспользовался ошибкой соперника. Через пять ходов объявил шах, а еще через три — мат.

Из Центра творчества я вышел поздним вечером и уже победителем районных соревнований. Эта победа дала мне шанс на участие в первенстве Москвы через два месяца.

Яковлев не смог преодолеть своего противника из ДСО «Трудовые резервы» и вылетел в полуфинале. Муромцев ходил с взъерошенными волосами, весь на нервах, переживал, смогу ли я победить своего соперника. Когда я выиграл, он радовался, как ребенок.

Матвей прошелся вместе со мной и распрощался на полдороги. Ему нужно было идти куда-то дальше по своим многочисленным делам, а вернее, принять участие в какой-то студенческой вечеринке.

Он звал с собой и меня, но я был слишком вымотан, чтобы продолжить веселье. Все, на что у меня осталось сил, так это прийти домой и завалиться спать. Что я и сделал, доехав до родных пенат на попутке.

Сразу отдохнуть, однако же, не удалось. Слишком уж это было легко, чтобы я пришел домой и спокойно отдохнул. Родителям надо было устроить показательную порку.

Оказалось, что из всех отпрысков я заявился домой самый первый. Для того, чтобы не создавать трудностей и не отвечать на лишние вопросы, я не предупредил родителей о том, что иду на соревнования.

Ну, а мои сестры тоже куда-то ушли по своим личным делам и до сих пор еще не вернулись. Поскольку в это суровое аналоговое время мобильные телефоны напрочь отсутствовали, родителям в таких случаях оставалось только сидеть и гадать, где в это время находятся их любимые дети.

И когда один из них, то есть я, преспокойно заявился домой, на меня сразу обрушился весь долго сдерживаемый родительский гнев.

— Ну-ка, быстро на кухню! — приказала мать, едва я успел переступить порог дома.

Ого, судя по ее мрачному выражению лица, я обвинялся, как минимум, в кровавой резне над младенцами. Ничего не подозревая и все еще надеясь на благополучный исход дела, я разулся и зашел на кухню, где меня с еще более грозным видом ждал отец.

Он походил на инквизитора, к которому привели еретика, утверждающего, что земля круглая и вертится вокруг солнца. Я уселся на стул, а мать встала у буфета, негодующе сложив руки на груди.