Епархиальные собрания были для Святейшего Патриарха Алексия II как поле, на которое нужно каждый год приходить и выкорчёвывать всё, чем это поле заросло. Он говорил, а за год мало что менялось. И нужно было неустанно повторять, как это делают с детьми, которые далеко не с первого раза понимают, что от них требуют взрослые. Внимательно читая ежегодные обращения Святейшего к московскому Епархиальному собранию, радуешься тому, насколько они лишены усыпляющего благодушия. Интонация их всякий раз такова: да, мы много достигли, есть чему радоваться, но посмотрите, сколько недостатков, как много нужно исправить, вытравить дурное, всё, что пачкает белоснежную церковную одежду. Две трети каждого такого доклада Предстоятель посвящал суровой критике того, что происходит во вверенной ему Русской Православной Церкви. Но если недоброжелатели критиковали Церковь, злорадствуя и желая уничтожения её, то Святейший Патриарх обращал своё слово, отлитое из сурового металла, сокрушаясь и даже гневаясь, но всем сердцем желая видеть Церковь идеальной, величественной, несокрушимой и неуязвимой для злопыхателей.

Обычно подобные доклады строятся следующим образом: руководитель начинает с хороших новостей, бодро говорит о достижениях, потом в середину выступления вставляет критику, а заканчивает вновь бодро и радостно. Патриарх Алексий II говорил вкратце о достижениях, потом много критиковал и заканчивал на критике, лишь напоследок поздравив с праздником и пожелав собравшимся всего хорошего в ближайшем будущем и спасения душ в жизни вечной. При всей своей мягкой и доброй наружности, это был строгий и взыскательный начальник, далёкий от расхолаживающего благодушия. Такой, каким и должен быть Предстоятель Русской Православной Церкви.

Год 1995-й начался с нового кровавого преступления Ельцина и его окружения. Русскую армию бросили штурмовать город Грозный. Министр обороны Павел Грачёв провёл постыдную и неумелую операцию, бахвалился тем, что столицу Чечни возьмёт за несколько часов, а в итоге подставил наших солдат под огонь хорошо вооружённых и подготовленных защитников Джохара Дудаева, послал их на верную и нелепую смерть. Они гибли там под новогодний звон бокалов, раздающийся по всей стране...

Патриарх Московский и всея Руси Алексий II накануне этого преступления бездарных и пьяных руководителей великой державы взывал к ним с требованиями не допустить беды. Но, как и в октябре 1993-го, его никто не послушал!..

Вот почему так суров был его лик во время закладки храма Христа Спасителя 7 января 1995 года. Радостный день Рождества Христова, радостное и долгожданное событие... А Предстоятель Русской Церкви невесел.

В своей речи Патриарх не мог не упомянуть своего любимого героя русской истории:

— Святитель Филарет, митрополит Московский, при первом освящении храма Христа Спасителя сказал, что в этом храме особенно проявляется «владычество Божиих судеб над человеческими начинаниями». И я молю Господа, да сопутствует Он и нынешним созидателям храма сего, да руководит ими, да укрепляет их в благородном подвиге.

1 февраля Святейший участвовал во II Всемирном Русском Народном Соборе. Отныне его первым заместителем в Соборе стал главный редактор журнала «Роман-газета», а с 1994 года и председатель Союза писателей России Валерий Николаевич Ганичев. Впервые руководство самого многочисленного писательского сообщества стало полноценно сотрудничать с иерархами Церкви. Сам Ганичев стал инициатором идеи канонизации адмирала Фёдора Ушакова, которая во многом благодаря его стараниям произойдёт в 2001 году.

Весной того года представился случай, чтобы заявить властям: хватит поддерживать в России всевозможные секты! В токийском метро произошёл теракт, организованный участниками тоталитарной секты «Аум синрикё», деятельность которой нашла покровителей и в России. Руководитель секты Сёко Асахара приезжал в нашу страну и был обласкан властями, выступал в университетах и институтах перед студентами, получил часовую ежедневную программу на ведущей радиостанции «Маяк» и получасовую еженедельную передачу на телеканале «2x2». Это при том, что Русская Православная Церковь ничего такого не имела. Зарегистрировавшись в Министерстве юстиции, секта «Аум синрикё» получила возможность ежемесячно проводить массовые инициации с интенсивной медитацией на стадионе «Олимпийский». Очень скоро число последователей секты в России составило пятьдесят тысяч человек, а в одной только Москве — тридцать пять тысяч.

И вот теперь, после теракта в Японии, пришло время идти в атаку, и Предстоятель Церкви обратился с открытым письмом к председателю Государственной думы Ивану Рыбкину и всем законодателям России: «Случилось то, о чём наша Церковь предупреждала не один год: сектанты-изуверы перешли в открытое наступление на личность и общество, пользуясь безнаказанностью и правовым вакуумом в области государственного контроля за лояльностью религиозных организаций как юридических лиц.

Невозможность далее мириться с разнузданной деятельностью сектантов очевидна сегодня для каждого нормального человека.

Вот почему я прошу Вас и всех уважаемых депутатов Государственной думы решить, наконец, вопросы: о правовой регламентации профессиональной религиозной деятельности иностранцев в России; о возможности немедленного снятия с регистрации религиозных организаций при установлении нарушения ими российских законов; о строжайших критериях отбора религиозных организаций для их регистрации в качестве юридических лиц.

Последний вопрос исключительно важен, поскольку государство призвано заботиться не только о прекращении деятельности псевдорелигиозных организаций, уже нарушивших нормы права, но и предупреждать регистрацию общественно опасных организаций такого рода в качестве юридических лиц. Недостаточно лишь формально указать на недопустимость существования религиозных организаций, чья деятельность может быть опасна для общества; необходимо, чтобы вопрос о целесообразности государственной регистрации религиозных организаций, особенно иностранных, изучался органами юстиции с должной тщательностью, на основании чётких критериев соответствия действий и намерений этих организаций законам Российского государства, а также общепринятым представлениям о благе личности и общества.

Полагаю, что поставленные проблемы настоятельно требуют скорейшего пересмотра всего комплекса российского законодательства о свободе совести и религиозных организациях. Это не только сделало бы возможной защиту общества от посягательства изуверских сект, но и способствовало развитию традиционных российских религиозных организаций, благотворно влияющих на духовный климат в обществе и способных предотвратить приход в тоталитарные секты тысяч людей, мятущихся в поисках смысла бытия».

Через четыре дня после патриаршего обращения, 18 апреля 1995 года секта «Аум синрикё» в России попала под запрет. Это послужило толчком к закрытию многих других подобных организаций, хотя процесс шёл очень медленно и секты по-прежнему имели высокопоставленных покровителей, вероятно, падких на деньги и получающих от руководителей сект немалые взятки.

Строительство храма Христа Спасителя шло полным ходом, и это было то немногое, что радовало в годы ельцинского правления.

В начале мая Святейший отправился в Белгородскую епархию и 3-го числа на Прохоровском поле освятил только что возведённый красавец-храм, белоснежной и величественной свечой вознёсшийся над местом самого крупного танкового сражения мировой истории. На его мраморных стенах высечены имена всех семи тысяч воинов, павших в той чудовищной битве.

На торжественной встрече с ветеранами Великой Отечественной войны в Кремле Святейший Патриарх напомнил слова одного из лучших советских поэтов и прозаиков Константина Михайловича Симонова о том, что спустя многие десятилетия нужно вспоминать ту войну, писать о ней, чтить память погибших и выживших — живых и мёртвых. С Симоновым он встречался лично на одном из международных миротворческих конгрессов в середине семидесятых. Он любил его поэзию и прозу, нередко перечитывал.