К 4 ноября состояние больного заметно улучшилось, и он даже смог выступить со специальным обращением по телевидению. Его перевели из отделения интенсивной терапии в палату для выздоравливающих. Святейший начал ежедневно вставать на молитву, встречаться с посетителями, читать письма и обращения, принимать решения по различным вопросам церковной жизни. По воскресным дням в его палате совершалась литургия, и он причащался Святых Христовых Таин.

10 декабря в «Известиях» вышло большое интервью с Патриархом, в котором он охотно рассказал о своём происхождении, о детстве, юности. Некоторые подробности люди услышали от него впервые. К примеру:

— Не считаю, что если кому-то случилось потерять свой крестик, то с ним непременно что-то нехорошее должно произойти. Крестик можно ведь и возобновить. Хотя, разумеется, жаль лишаться своего крестильного креста: он ведь имеет особое значение. Мне, например, мама разрешила постоянно носить этот крестик только в шестнадцатилетнем возрасте. Это случилось после того, как я, будучи старшим иподиаконом, выполнил очень важное и непростое послушание: готовил к освящению и первому богослужению Александро-Невский собор. Вот тогда она сняла с домашней иконы Казанской Божией Матери мой крестик и надела мне на шею. Он и сейчас на мне... Мама боялась, что я его потеряю. Такое ведь с мальчишками бывает, особенно с непоседами. А я в её глазах, наверное, и был непоседой и до какого-то момента малоответственным человеком... Трудно вообще представить человека моего возраста мальчишкой. Но тем не менее я был им. И многое свойственное обычному подростку было присуще и мне.

Особенно трогательными в этом интервью были слова о недавно скончавшемся священнике Александре Киселёве:

— С отцом Александром я был знаком с юных лет, когда мальчиком помогал ему на богослужениях. Потом судьба его сложилась непросто. В конце войны он уехал из Эстонии. Ни я, ни мои родители ничего о нём не слышали. И вот однажды, когда, будучи уже архиереем, я оказался в служебной поездке в Америке, мне в гостиницу вдруг позвонил отец Александр и пригласил к себе в церковь. Встреча была очень трогательной. Обнялись, расцеловались... На какое-то время онемели. А потом погрузились в щемящие для каждого общие воспоминания: я — о детстве, он — о родине. С тех пор общение не прерывали. Отец Александр долгое время издавал в Нью-Йорке журнал «Русское возрождение», мечтал о возрождении России, способствовал ему, страстно желал возвращения на родину. Несколько лет назад это случилось. Он продолжал свой пастырский душепопечительский труд в Донском монастыре, а недавно мы проводили его в последний в земной жизни путь.

И далее он со вздохом заметил, что это был последний человек, который мог сказать ему «ты».

Но болезнь так сразу не отпускала. 16 декабря в зале Церковных Соборов храма Христа Спасителя открылся VII Всемирный Русский Народный Собор, посвящённый теме «Вера и труд: духовно-культурные традиции и экономическое будущее России». Впервые председатель Собора отсутствовал на его открытии, и его приветственное послание огласил управляющий делами Московской Патриархии митрополит Солнечногорский Сергий.

26 декабря Предстоятель уже возглавил заседание Священного Синода. 31 декабря Святейший впервые после болезни показался в Елоховском Богоявленском соборе и совершил предновогодний молебен. Благодарил всех, кто молился о его здоровье во все дни, пока он находился в больничном плену. Благодарил Бога за то, что послал ему и болезнь, и исцеление.

В тот же день в Переделкине к Патриарху приехал со своей супругой президент страны. В домашней обстановке Святейший вручил Путину орден Святого равноапостольного князя Владимира — высшую церковную награду для мирян. Потом они втроём гуляли по переделкинской резиденции, осматривали новое здание, в котором уже шли к концу отделочные работы.

На том заканчивался год 2002-й от Рождества Христова. Увы, несмотря на улучшение здоровья Патриарха, он ещё плохо себя чувствовал, не хотел, чтобы его видели по телевизору не вполне здоровым, и любящие его жители великой страны с грустью смотрели, как с наступающим Новым годом их поздравляет не он, а митрополит Кирилл...

В течение января Святейший окончательно выздоровел и мог полностью вернуться к своим делам. Он принял в гостях Патриарха Антиохийского и всего Востока Игнатия. Вместе с ним побывал на приёме у Путина. Отметил шестидесятилетний юбилей «Журнала Московской Патриархии», который отныне стал выходить в красочном исполнении. Вручил премии «За выдающуюся деятельность по укреплению единства православных народов».

Тем временем всё больше набирались смелости активисты-безбожники. Отрицать Церковь и издеваться над ней становилось новой модой. 14 января в Музее и общественном центре имени Андрея Сахарова открылась выставка «Осторожно, религия!», экспонатами которой стали хулиганские изображения, нарочито оскорбительные для христиан, к примеру, реклама кока-колы с ликом Христа и надписью по-английски «Сие есть кровь Моя», и т. п. В целом довольно глупые и похабные. Авторами их были почти полсотни так называемых художников, строящих своё «искусство» на сплошном эпатаже. Разразился скандал, подогреваемый тем, что 18 января шестеро молодцов устроили этой выставке погром, уничтожив значительную часть экспонатов. Стало очевидным, что в обществе набирают силу люди, которые и впредь будут делать себе карьеру на борьбе с Православием.

Накалялась обстановка вокруг Ирака, и Предстоятель бросил все свои силы на воззвания к мировому сообществу не допустить кровавой бойни.

Из Ирака приходили страшные сообщения — благодаря вторжению натовских вандалов страна была ввергнута в хаос, отдана на разграбление. Святейший следил за происходящим и резко критиковал:

— Несмотря на дипломатические усилия многих стран, война на библейских землях Ирака, бывших некогда колыбелью человечества, всё же была развязана. Создан новый опаснейший прецедент попрания норм международного права. Миропорядок всё больше строится на «праве сильного»...

Конечно же, он прекрасно понимал, что никто не станет прислушиваться к его призывам, воззваниям, письмам, заявлениям, что банда мировых грабителей во главе с Америкой просто нацелилась на то, чтобы захватить крупнейший нефтеносный регион, и никто не в состоянии остановить эту силу. Какое дело этим хищникам до русского Патриарха!..

Зато другая задача — задача восстановления единства Русской Церкви заметно сдвинулась с мёртвой точки, и тут он мог продолжать совершать усилия, имея надежду на то, чтобы довести это дело до желаемого успеха.

В марте состоялось ежегодное Епархиальное собрание Москвы, перенесённое с декабря прошлого года ввиду болезни Святейшего. Патриаршее послание, как всегда, было обстоятельным и подробным. Но сам автор из-за плохого самочувствия так и не смог лично его прочитать. Послание зачитывали митрополит Сергий и архиепископ Арсений.

В это время, с конца 2002 года, в средствах массовой информации стало появляться всё больше материалов, авторы которых стремились опорочить Церковь, возбудить вокруг неё скандал. Говорилось и о том, что в среде церковных иерархов образовались отдельные кланы, которые борются за власть, поскольку Патриарх болен и может вообще уйти на покой. О болезнях Святейшего в печати появились совсем уж хамские выдумки. Например, что ему было явление святого преподобного Феодосия Печерского, который укорял Алексия II, предрекал ему адские муки. Зная об этих и иных появившихся в СМИ клеветнических измышлениях, Святейший со вздохом говорил:

— Печалит, что организаторы кампании в прессе пытаются таким образом скомпрометировать не только иерархов, но и высоких представителей государства. Слава Богу, что никто из церковных иерархов не позволил себе включиться во всю эту кампанию. Иначе и быть не могло, ведь единство Церкви — это одна из главных забот всех нас, кто принёс архиерейскую присягу. Но сохраняется этическая проблема: кто, зачем, по чьему указанию, на чьи средства ведёт кампанию в прессе? Почему в целом ряде СМИ появляются почти одинаковые материалы, представляющие Церковь как поле борьбы двух-трёх человек или «групп влияния»? Если желают кого-то лично обидеть — Бог им судья. Если хотят таким образом подорвать моё здоровье — и за это прощаю. Но если стремятся расколоть Церковь, столкнуть её с властью, вернуться к временам диктата и гонений — имена таких людей и их деяния мы будем предавать гласности. Без лицеприятия и страха...