Я бежала по аллее поглубже в сад, зная, что найду там несколько старых лавок.

Мне хотелось просто побыть одной.

Никогда не думала, что однажды почувствую настолько глубокое опустошение.

Усевшись на последнюю лавку, я подтянула к подбородку колени и положила голову на полусогнутые руки.

Спряталась.

Спряталась от всего мира и все-таки дала волю слезам.

Ненавидела себя за эту позорную слабость и не могла остановиться.

Было так больно, словно меня бросил жених.

Но ведь Джонас мне никто!

Но сердце, похоже, считало иначе…

Вечер. Двор Академии Светоча

Лавиан Шими кивнул сторожу и медленно вышел на свежий воздух.

Зима закончилась как-то резко, но в этих широтах подобное явление было привычным. Снега уже не было, воздух отчетливо отдавал весной, хотя деревья все еще были голыми и торчали в небо коряво изогнутыми ветвями.

В его королевстве климат был совершенно иной. Из-за купола, ограждающего вампиров, там круглый год было тепло. Хорошая земля, плодовитая. Правда, полная змей и прочей опасной живности, а еще… все равно тюрьма.

Лавиан слегка поёжился от порыва ночного ветра и, щурясь всмотрелся в большую полную луну.

Ее света хватало, чтобы с легкостью рассмотреть тропинки, убегающие сквозь сад, увидеть выложенную булыжником площадь, заметить изящную статую нимфы в фонтане поодаль и даже разглядеть кованные завитки далеких массивных входных ворот.

Он пробыл тут уже несколько недель и до сих пор не нашел своего перерожденного сына.

До Академии его отчетливо вел след сыновьей магии, его родственное чутье, но потом этот след резко оборвался и исчез.

Лавиан безумно забеспокоился, но Академию покидать не спешил. Своей интуиции он безоговорочно доверял, а она сейчас твердила: Родерик здесь!!! Вот только он… спрятался!

Как? Трудно сказать.

Почему? Еще труднее…

Сердце мужчины трепетно забилось, а амулет на его шее, подаренный Его Величеством Таиром, резко потеплел, вливая в него живительную магию.

Даже без живительной подпитки энергией других существ амулет поможет продержаться еще долго, но Лавин хотел бы его силу сэкономить: кто знает, сколько еще времени ему понадобится на то, чтобы найти своего сына?

Сын…

Каким он родился на этот раз? Остался ли у него прежний облик? А душа? А дух? А… память?

Конечно, случаи перерождения душ были достаточно редки и всякий раз несли в себе самые разные последствия. Иногда рождалась буквально идентичная личность с таким же точно телом и лицом. Иногда — черты существенно отличались. С памятью тоже бывало по-всякому… Но для герцога Шими было важно только одно: это был его сын! Горячо любимый и столь долго оплакиваемый…

Память невольно вернула его в те времена, когда Лавиан, сам того не разумея, толкнул сына в объятья смерти. А все потому, что оказался непомерно жаден…

Герцог резко тряхнул головой. Ему не хотелось в эту минуту вспоминать о своей мучительной ошибке и снова испытывать угнетающее чувство вины. Он надеялся, что, если Родерик вспомнит его в конце концов, то сможет его простить…

Вдруг в его мысли ворвался приглушенный, почти невозможно тихий… всхлип.

Лавиан замер, раздумывая, не почудилось ли ему. Может это скрипнуло ветвями старое дерево над тропинкой? Или над Академией пролетел какой-нибудь бесплотный призрак?

Но всхлип повторился, и сердце герцога Шими неожиданно вздрогнуло, словно почувствовав столь долгожданный и желанный отклик.

Родерик?

Лавиан бросился бегом, забыв о холоде и обо всем на свете. Тропинки разбегались в разные стороны, и он не знал, какую именно избрать, поэтому ему пришлось немного поплутать еще несколько минут, пока он не заметил вдалеке одинокую тощую фигурку скукоженного на лавочке человека.

Больше сигналов, указывающих на то, что это его сын, не поступало, но Лавиан поспешил вперед сразу же, как увидел его.

Свет луны позволил увидеть растрепанную шевелюру и подрагивающее от холода тело, а до слуха донесся очередной всхлип.

Можно было подумать, что здесь спряталась девчонка с разбитым сердцем, но грубого покроя мальчишеская форма и длина волос доказывали, что перед герцогом сейчас юное существо мужского пола…

Сердце Лавиана дрогнуло.

Это Родерик или нет?

Селена

Хруст веток под чьими-то ногами заставил меня вздрогнуть уже не от холода и испуганно вскинуть лицо.

Темная фигура, закутанная в плащ, стояла в нескольких шагах, и меня мгновенно охватил страх.

Правда ненадолго. Послышавшийся мягкий голос почему-то тут же разогнал все опасения, хотя я так и не поняла почему.

— Ученик? Что случилось? Ты ведь совершенно замерз!

Лиэль Совермо.

Учитель резво сбросил с плеч плащ и набросил мне на спину, поражая мой разум недоумением.

Приятный аромат мыла и чужое тепло живительно обогрели мое тело так, что даже слезы мгновенно высохли.

Стоп! Слезы!!!

Как же мне объяснить теперь, почему парень бесстыдно рыдает в глубине академического сада???

Лиэль присел рядом, вызывая во мне инстинктивное желание отодвинуться, но я посчитала, что это будет невежливо по отношению к тому, кто сейчас позаботился обо мне. И не стала отстраняться.

Странно, но в этот момент этот преподаватель вообще не казался мне пугающим, подозрительным или опасным.

Я украдкой взглянула в его синие глаза, поблескивающие во свете луны, и увидела в них любопытство, перемешанное с каким-то трепетом.

Он как-то странно дружелюбен…

А может, он всегда такой?

— Я услышал твой плач. Что случилось? Ты болен? Тебя обидели?

Да, он, конечно, не стал отмалчиваться, вежливо сделав вид, что не заметил моих слез. А жаль.

Опустила голову.

И действительно, чего я рыдаю? Джонас мне никто. И никем останется.

Да я вообще чудовище, которое его использует!!!

Так чего мне рыдать????

Стало стыдно, и я сильнее запахнула полы плаща.

— Это личное… — вырвалось из меня хмуро, а Лиэль вдруг аккуратно положил свою руку мне на плечо. Я вздрогнула. Прикосновение меня напрягло, и мне захотелось отбросить его руку, но учитель уже и сам поспешно ее убрал, словно наконец-то догадавшись о моем дискомфорте.

— Понимаю, — пробормотал он, и мне почему-то почудилось в его голосе разочарование. — Но, если ты уже закончил… предаваться печали, лучше бы тебе вернуться в здание, иначе можешь заболеть…

Я вдруг представила, как возвращаюсь в комнату, а там, в кровати, переплетённые между собой обнаженные тела Джонаса и этой девицы, накаляют воздух своей страстью, и мне тут же физически поплохело, поэтому я упрямо тряхнула головой: не пойду! Лучше тут ночевать буду!!!

Лиэль усмехнулся моему упрямству.

— С соседом поссорился? — метко догадался он. — Он увел твою подружку???

Я пораженно застыла: он что — мысли читает?

Разглядев в полутьме мое недоумение, учитель усмехнулся.

— Значит, угадал… — пробормотал он беззлобно. — Эх, молодость! Было бы из-за чего рыдать! Ты ведь будущий великий маг, а льешь слезы, словно девчонка…

Я надулась. И слегка дернула плечом.

Этот мой жест тоже не остался незамеченным.

— Ну не сердись, — поспешил смягчить тон Лиэль, — я просто хочу тебя немного отрезвить. Женщин у тебя будет еще много… Ты парень симпатичный, женщины таких любят…

Я была еще немного раздражена.

— Откуда вам знать, симпатичный я или нет? Тут темно… — проворчала я, но учитель тут же меня прервал:

— Так я тебя помню! Селий Джайз, верно?

Я вздрогнула. Неужели запомнил меня? Наверное, только у меня могла оказаться настолько жалкая внешность среди парней, вот и осталась в памяти…

— Ладно, ученик! Не хочешь к себе, пойдем ко мне!

Лиэль решительно хлопнул себя по бедрам, а потом, не спрашивая, подхватил меня под локоть. — Тут тебе больше сидеть нельзя! Да и у сторожа будут проблемы, если ты не возвратишься до отбоя. Неужели же ты хочешь подвести старика?