Если лекарша доложит Бишону — а она это сделает — то моей мечте стать Хранителем придет конец!!!
Я просто представил, как меня вызывают мои наставники, и у всех на виду я должен буду объяснять, что делал мой сосед в моей кровати…
Я мучительно застонал.
Вот олух! Чем я думал, когда хотел его согреть??? Он что, девчонка???
— Джонас! — хриплый испуганный голос донесся до моего слуха. — Извини, я уснул! Я не хотел, правда!
Во мне все еще плескалось дикое раздражение, и я вскочил с койки, желая что-нибудь разрушить, как вдруг замер и переменился в лице.
У меня ничего не болело. Совсем.
Я задрал штанину, оголяя окровавленную повязку на бедре, и резво тыкнул пальцем в то место, где вчера была незаживающая рана.
Боли не было. Абсолютно!
— Ножницы! — рявкнул я, и Селий мгновенно мотнулся к тумбочке в поисках требуемой вещи. Нашел, принес мне, и я стремительно разрезал бинты.
Раны не было. Шрама тоже. Местами осталась подсохшая кровь, но в целом нога выглядела, как новая.
В груди отчетливо перекатывалась магия — мощная, даже мощнее, чем раньше, и я вспомнил, как хорошо мне стало, когда Селий взял меня за руку…
Я перевел на мальчишку взгляд.
Он стоял рядом — взъерошенный, как цыпленок — и смотрел на меня беспокойными глазами.
Он… исцелил меня?
Неужели его основной дар — целительство?
Мой гнев мгновенно утих. Мне стало стыдно, что я так грубо сбросил его с кровати, ведь сам же его в нее и затащил. Смягчился и заставил себя улыбнуться. Слегка.
— Я здоров, — произнёс я степенно. — Думаю, твоя магия помогла…
Но лицо мальчишки вдруг так просияло, словно он королевский клад нашел, что я не удержался и засмеялся. От души совсем отлегло.
Может, еще все обойдется?..
***
Селена
Сегодня я была такой счастливой!
Каким-то чудом моя сила помогла Джонасу выздороветь!
Честно, не понимаю, как это произошло, но я даже не стремилась понимать. Я просто радовалась и даже неосознанно напевала себе под нос песенки целое утро.
Джонас вернулся к нам в комнату и поспешил на занятия.
Я тоже побежала на уроки, немного, правда, опоздав, за что получила от учителя Морфея Феофала небольшой выговор. Он смотрел на меня нахмурено, сверкая темно-серыми глазами, и в другой раз подобный взгляд заставил бы меня понервничать. Но не сегодня. Сегодня моего счастья никто не мог омрачить: я помогла Джонасу! У меня получилось! И он сказал мне «спасибо»! Он…
Я целый день думала о нем. Вспоминала его улыбку. Как дура, возвращалась к тому моменту, когда он целовал мне там, на острове. Да, он ничего не помнит, но я до сих пор могу представить, как сладко его губы скользят по моим, вызывая глубокий внутренний трепет…
— Селий Джайз! — строгий голос Морфея вырвал меня из мечтаний и заставил испуганно вздрогнуть. — Слюни подберите! Надеюсь, то, о чем вы думаете, достаточно пристойно?..
Послышались смешки ребят, а я предательски покраснела, выдавая, что до пристойностей мне ой как далеко…
После занятий я поспешила в комнату в надежде поскорее увидеть Джонаса и узнать, как он себя чувствует, но при переходе на третий этаж меня вдруг кто-то грубо сдернул с лестницы и, зажав рот рукой, потащил в сторону складских помещений.
Я замычала и задергалась, но очень быстро меня втолкнули в затхлую комнату, заваленную хламом, и закрыли дверь.
Магический огонек взвился под потолок, освещая лица четверых незнакомых парней, и по их облику я поняла, что это старшекурсники.
Пятый все еще держал меня, но по знаку главаря отпустил.
— Что вам нужно??? — я постаралась сделать свой голос гневным, твердым и удержать рвущуюся наружу дрожь.
Ко мне сделал шаг старшекурсник, сильно отличающийся ото всех кичливо богатой одеждой и холеным, идеально красивым лицом. Темноволосый красавчик поблескивал светлыми пронзительными глазами, когда осматривал меня с ног до головы.
— Ходят слухи… — начал он насмешливым презрительным тоном, — что такой смазливый мальчишка, как ты… падок на мужчин…
Я похолодела от страха.
Они что-то видели? Они узнали, что я разбрасываюсь поцелуями?
Что ж, невольные свидетели вполне могли быть, но… почему именно сейчас?
— Наглая ложь! — я выкрикнула твердо и решительно, но рядом стоящий с аристократом парень-бугай резко обрушил на мою щеку хлёсткую пощечину. Меня обожгло болью, в глазах потемнело, а разбитая губа начала пульсировать.
На глаза невольно навернулись слезы от боли, но я изо всех сил постаралась их сдержать.
— Полегче, Фог, полегче… — с притворной мягкостью проговорил аристократ. — Мальчик у нас нежный, как цветочек, поди, и шея сломается невзначай…
— Что вам нужно от меня? — прохрипела я, на что наглец ухмыльнулся.
— Всего лишь небольшую услугу. Совершенно небольшую. Ты подкидываешь этот небольшой амулет в одежду Джонаса Лиррэя… — аристократ достал из кармана совершенно незначительный с виду кованный предмет в виде птички, — а я не рассказываю всем, что ты — мужеложник. И тебя соответственно не изгоняют из Академии…
Гадкий красавчик улыбался.
— У вас нет никаких доказательств… — процедила я, на что аристократ отмахнулся.
— А мне они и не нужны! После того, как вы с этим рыжим олухом регулярно держались за ручки, все поверят одному только моему слову. Думаешь, никто не видел, как вы постоянно уединяетесь с ним в его комнате? Что вы там делаете? Только не говори, что домашние задания!
Я застыла изваянием, переваривая сказанный бред.
Они подозревают меня в отношениях с парнями только потому, что Мик иногда держал меня за запястье? КАКОЙ АБСУРД!
Но этот абсурд прямо сейчас грозил мне скорейшим отчислением…
Аристократ сунул мне в руку кованный амулет и заговорщически прошептал:
— Просто положи это Лиррэю завтра в карман камзола. И все! Больше ничего делать не нужно! Это ведь так просто, не так ли? И у тебя не будет никаких проблем, я обещаю!
Похлопав меня по щеке, мерзкий шантажист сделал знак своим парням, и они поспешили на выход.
Оставшись одна, я почувствовала, что у меня дрожит все тело. Саднила разбитая губа, колотилось сердце.
Предать Джонаса?
Как же я могу???
Нет, ни за что!
Пойти к Хранителям и рассказать о шантаже? Но ведь они и так думают, что я извращенец! Тут и доказательства никакие не нужны!
Нет, это не выход!
Ничего Лиррэю не подкидывать и будь что будет?
И будет конец. Моему обучению. Моей последней надежде…
Рассказать Джонасу о том, как меня подговаривали навредить ему?
В сердце загорелась надежда. От слухов он меня не защитит, но вот свидетельствовать, что это лишь заговор, сможет…
Да, так я и поступлю!
Обрадованная, я поспешила в нашу комнату и влетела в нее без предупреждающего стука.
Но увиденное в ней заставило меня застыть изваянием и перестать дышать: Джонас сидел на своей кровати в обнимку с какой-то девицей и… целовался с ней!
Страстно так, глубоко. С поглаживаниями спины и шеи.
Я смотрела на их телодвижения и слушала неприличные причмокивания, ощущая, что в мое сердце входит острый раскаленный клинок.
Боль.
Она была такой мучительной, что я тут же забыла обо всем на свете.
О шантажистах, о разбитой губе, о радости, в которой варилась весь день, и вообще о цели своего существования.
У Джонаса есть подружка. И это не я. Я никогда не буду с ним.
А я хотела быть с ним???
Поздравляю, Селена, ты выиграла главный приз в номинации «самая бестолковая идиотка королевства Элевейз»!
Слезы я не смогла удержать, и они соскользнули по пылающим щекам, охлаждая кожу.
В этот момент Джонас наконец-то оторвался от своей девицы и резко повернул голову ко мне.
— Извините… — пробормотала я, поспешно отворачиваясь, а потом сломя голову бросилась прочь.
Уже вечерело, но сторож все же выпустил меня в Академический сад. Хорошо, что сегодня дежурит старик Рэйми. Он всегда был благосклонен ко мне. Сделал вид, что слезы мои не заметил…
