«Почему его так взбудоражила эта информация?»

— Повар, — направлял меня детектив.

Закинув ногу на ногу, я склонила голову вбок, снова накручивая локон на палец. Вроде бы должно быть похоже на флирт. Из-за жизни в сельской местности я даже заигрывать с мужчинами разучилась.

— Питер Джефферсон. Тридцать лет. Племянник Джека. У него больная мать. В свободное от работы время ухаживает за ней. Между нами говоря... — я наклонилась к мужчине, Люций повторил за мной, и наши лица оказались так близко, что сомнений со стороны в том, что мы флиртуем, остаться не должно было. — Джек дал ему работу, чтобы были деньги на жизнь, но от личной помощи сестре открестился.

— Эй! Кейт!

Голос Питера, внезапно окликнувшего меня из окошка на кухню, прозвучал как набат. Показалась светловолосая голова парня. Он имел телосложение человека, некогда занимавшегося физическими нагрузками более активно, нежели сейчас. Впрочем, форму он ее утратил, будучи, скорее поджарым, нежели качком. Повар поставил две тарелки на стол.

Звуки резко вернулись в окружение, затикали часы, протяжно завыла гитара в песне, играющей фоном. Даже голос старика Эрла, всегда громко возмущающегося, резанул слух, хотя до этого его будто и не было вовсе.

Мы с детективом испуганно отпрянули друг от друга и уставились на повара.

— Отнеси заказ. Второй стол, — попросил Питер.

— Конечно.

Стараясь не вызвать подозрений своим ошарашенным лицом, я мило улыбнулась парню, взяла блюд и направилась к столику.

— Эрл, Сэм. Ваш заказ.

— Наконец-то, — старчески заскрипел фермер.

— Отец, — басисто вмешался его сын, беря вилку. В огромной ручище столовый прибор казался игрушечным. — Успокойся.

— Приятного аппетита, — пожелала я под недовольный бубнеж старика и удалилась на место рядом с детективом.

— Есть еще какие-то детали?

Люций смотрел в свои записи, оценивая собранную информацию.

— На сколько я помню из рассказа Линды, все трое дружат еще со школы. Вместе учились в колледже, вместе попали под отчисление. Там была какая-то нехорошая история с наркотиками и попыткой изнасилования, но Сэма и Питера отмазали родители, а вот Филипп даже отсидел за это. Родители оказались принципиальными, не стали давать денег, хотя не бедствуют. Его мать очень хара́ктерная женщина, встала в позу в этом вопросе.

— Любопытно, — мужчина сделал пометки в записях. — Кто-нибудь в последние пару лет возвращался в город после отсутствия?

— Да пфффф, — я так громко зафырчала, что на нас оглянулись.

Даже Питер высунул белобрысую голову с кухни. Пришлось прокашляться и запить свою эмоцию остывшим кофе.

— Почти все поколение тридцатилетних в какой-то момент уезжало в поисках лучшей жизни, но в итоге вернулось, не найдя ее. Питер вернулся к больной матери. Филиппа перестали снабжать деньгами, когда поняли, что он спускает их на алкоголь и наркотики. Сэм вернулся после смерти матери, чтобы не оставлять отца в одиночестве. Эрл конечно ворчун, но жену любил. И да, все они вернулись пару лет назад, как и еще добрая часть их одноклассников.

— Паршиво, — заключил Люций.

— В этом то и проблема. Они все обычные люди, которые просто пытаются жить.

Он закрыл свои записи, залпом допивая кофе, и, повернувшись ко мне уже всем корпусом, задал волнующий вопрос.

— Почему из всех возможных городов, ты выбрала тот, где самые мутные жители, да еще и маньяк в придачу?

— Откуда мне было знать? — я пожала плечами. — Маньяк вообще объявился через два месяца после моего переезда. Я уже маленько начала втягиваться в коллектив. Уезжать не хотелось.

— Везучая ты, — он снова стал обеспокоенным.

Я вглядывалась в карие глаза, силясь понять, в чем причина волнения. Он столь же пристально смотрел в ответ. Между нами и правда образовалась некая химия, ощутимая в воздухе. Так хорошо мы вжились в роль заинтересованных друг другом.

Актеры без Оскара.

Хлопнула дверь черного входа. Возвращался Джек с приемки товара.

— Спасибо. Остальных обсудим позже.

Люций вернул себе привычное невозмутимое лицо.

— Эй! Голубки! — хозяин бара, задорно подмигивая, облокотился на стойку, разглядывая нас. — Флиртуете?

— Что? Мы? Нет, — я замотала головой, отрицая догадку шефа.

— Да ладно тебе, Кейт. Я вижу, как вы смотрите друг на друга. Это городские флюиды и все такое, понимаю.

«Что ж, будем считать, что сценка с флиртом удалась настолько, что нам поверили, даже когда разговор, по сути, был закончен».

— Лишь бы делу не мешало, — подытожил Джек. — Кстати, скоро состоится праздник урожая. Люций, там сможешь увидеть всех жителей города. Советую посетить.

— Непременно, — мужчина вежливо улыбнулся, забирая со стола записную книжку, и встал. — Пойду работать. Спасибо за кофе. Увидимся, — последнее слово было адресовано уже мне.

— Увидимся.

— Ты в его вкусе, — прошептал владелец бара, когда Люций удалился прочь в сторону лестницы, ведущей наверх.

— Ой! — я отмахнулась, спрыгивая со стула. — Пойду отдыхать. Завтра с утра моя смена.

— Ага-ага.

Мужчина стал снова натирать чистые бокалы.

***

Как назло, сна не было ни в одном глазу. Хотелось быть огурцом на работе, с целью чего я легла пораньше. Но, по-видимому, мне сулило быть лишь жухлым огурцом, завалявшимся среди грядок в окружении более свежих сородичей. Четвертый час подряд я ворочалась в кровати, отлежав все бока, сбив ногами простыни в праведном гневе на свой организм.

Выбравшись из теплой постели, натянула джинсы и тонкий свитер, взяла бутылку вина, свернутый плед и, пройдя до конца коридора по темной лестнице, вылезла на крышу здания.

Это было моим любимым местом в городе. Я часто проводила тут время, наблюдая за размеренной жизнью соседей, рассматривая звезды на низком небе. В городе их почти не видно. Да и кто в городе вообще смотрит на небо? Разве лишь только для того, чтобы узнать, не пойдет ли дождь, испортив планы и добавив своего сырого аромата в душные вагоны метро.

Я так крепко призадумалась, что когда за моей спиной грохнула дверь, я испуганно дернулась, едва не выронив бутылку.

— Не спится? — мой новоиспеченный сосед стоял позади.

— Откуда ты знаешь про мое место?

— Твое? — удивился он.

Люций подошел ближе, его черты лица стали более различимы, благодаря свету фонарей возле дома.

— Вроде бы крыша общая, — он огляделся и пожал плечами.

— Сюда никто не ходит. Видимо, только я любитель романтики крыш.

— Мне уйти? — вежливо, без тени обиды спросил детектив.

Он сунул руки в карманы брюк и сделал самое серьезное лицо.

— Нет. На самом деле я не на долго, — я махнула рукой.

— Поэтому так легко одета?

— Не могла заснуть, пришлось прибегнуть к методу бомжа.

— Бомжа?

Повисла неловкая пауза.

— Нужно постоять на холоде, а потом нырнуть в постель. Тогда заснешь как миленький, — как ни в чем не бывало пояснила я.

— Вино часть метода? — Люций указал на бутылку, с которой я обнималась.

— А где ты видел трезвых бомжей?

Секунду помедлив, детектив так громко и искренне рассмеялся на мою дурацкую шутку, что я почувствовала себя комиком года.

— У тебя очень странное чувство юмора, — он снял с себя кожаную куртку и накинул мне на плечи. — Мне нравится.

— В куртке метод не сработает, — попротестовала я для виду.

Но мне дико понравился этот жест. Боже, обо мне уже целую вечность никто так не заботился. Предмет одежды приятной тяжестью лег на плечи, нос тут же щекотнул великолепный запах парфюма.

— Не вредничай. Заболеешь еще.

Мужчина сел рядом на свернутый плед. То ли я отвыкла от ухаживаний, то ли мне не доставало романтики в этом городе, но я едва не завизжала от восторга. Потянула скрипучий воротник наверх, оставляя лишь глаза, пряча за ним глуповатую улыбку.

Он отдал мне свою куртку.

Свою куртку отдал.

Понимаете, да?