— Привет! А где Валери? — я огляделась в поисках девушки, которую должна была сменить.

— Курит у черного входа.

— Людей немного, — глянув в зал, заключила я. — Смогу выпить свой кофе без запары. Скажу Валери, чтобы шла домой.

Пройдя мимо подсобных помещений, я толкнула дверь на улицу. Колючий, сырой воздух взметнул волосы, обдал шею и забрался за шиворот. Поежившись, я поправила капюшон, натянула его на голову, и убрала руки в просторные рукава толстовки. Моя сменщица куталась в тоненький вязаный кардиган полинявшего розового цвета, скрестив руки на груди, в пальцах одной из которых была зажата сигарета.

— Привет, — поздоровалась я, но девушка скривила губы, молча делая затяжку. — Пришла сказать, что я уже здесь, можешь идти домой.

Валери не была настроена на диалог, поэтому ждать ответа я не стала, развернулась, чтобы уйти, как меня остановил ее непривычно серьезный голос, без обычной томности и заигрывания, какие были в нем всегда:

— Что в тебе такого?

Пришлось повернуться обратно.

— О чем ты?

— Почему они все западают на тебя? — она стряхнула пепел с сигареты.

— Кто все?

— Он сказал, что у тебя красивые глаза, — в ее словах не было злости или ненависти, скорее печаль, смешанная с каплей обиды.

Валери говорила о том дне, когда мы с Люци изображали флирт, на самом деле обсуждая жителей города. Девушка тогда внезапно появилась возле нас, судя по всему, застав последнюю фразу.

— Послушай, — я спрятала ладони подмышки. — Эти слова ничего не значат. Ты ведь не знаешь обстоятельств, в которых они были сказаны.

— Да какая нахрен разница, в каких обстоятельствах они были сказаны! — сменщица взмахнула рукой, пепел из зажатой между пальцев сигареты полетел ей прямо на одежду. — Он здесь всего несколько дней, но постоянно не сводит с тебя глаз, говорит комплименты и водит на свидания.

— Свидания? — бровь удивленно выгнулась.

— На крыше, — в голосе скользнули нотки ревности.

Тяжело вздохнув, я вспомнила ее реакцию и то, как все выглядело со стороны.

«Не рассказывать же ей о нашем общем деле».

— Это не то, о чем ты подумала. Хотя понимаю, что ты вряд ли мне поверишь.

— Не поверю, — девушка потушила сигарету об урну и выбросила окурок.

— Валери, я здесь не самый лучший советчик, да и не подруга, у которой можно его спросить. Но ты не обязана всем нравиться. Ты ведь не сто долларов. И дело не в цвете глаз или волос, — я указала развернутой ладонью на ее растрепанные локоны. — Просто будь собой, что ли. Не знаю, — я вроде не собиралась давать совет, но в итоге все равно дала, хоть и скомканный в своем посыле.

Она криво усмехнулась, отводя взгляд, поймала одну из окрашенных прядей и покрутила ее между пальцев.

— Теперь придется перекрасить волосы обратно.

— Не обязательно. Тебе идет этот цвет, — сделала я комплимент девушке, в самом деле считая, что ей на удивление хорошо в обоих образах. — Я пойду, Джек ждет.

Разговор исчерпал себя. Я почти зашла внутрь, когда меня окликнула Валери.

— Кейт! — я обернулась. — Спасибо!

Девушка улыбнулась мне впервые за все два года, которые я здесь работаю.

***

Сегодня на мою смену выпал один из самых спокойных дней в году, связанный с наступающим праздником. Все готовились к мероприятию на главной городской площади, предпочитая накопить силы для столь значимого события.

Посетителей в ночную смену не было. Вообще, от слова совсем. Мы с Люци сидели за стойкой, ожидая начала матча, в компании пары бутылок пива и соленого арахиса.

— Вряд ли сегодня кто-нибудь придет, — Джек накинул куртку, собираясь уйти. — Можешь закрыться и посмотреть матч спокойно.

— Хорошо, — я встала с высокого стула, собираясь проводить хозяина заведения.

Он пошел к выходу, попутно щелкнув выключатели. В помещении погас основной свет, остался только теплый свет от ламп позади полок с алкоголем. Обстановка стала без преувеличения интимной.

— Удачи, — проговорил одними губами мужчина, пока я провожала его.

Я надула губы, укоризненно глядя на своего начальника, чувствуя смущение и легкую нервозность от того, что мы остаемся с детективом вдвоем в такой обстановке.

Он ушел, одарив меня напоследок улыбкой, говорящей: «Не благодари». Я заперла дверь на ключ изнутри, стараясь подавить порыв внутреннего ликования, нарастающий с каждой минутой, и вернулась на место.

— Поспорим? — Люций закинул в рот пару орешков.

— О чем?

— Чья команда победит, естественно.

— Давай. На что?

— На желание, — он обезоруживающе улыбнулся, коварно прищуриваясь.

Стало ясно: в проигравших он не окажется в любом случае.

— Хорошо, — я скрыла волнение за рассматриванием игроков, выходящих на поле.

Матч начался, держа в напряжении с первых минут. Дело было не в самой игре. Да, меня волновал ее исход, победа команды, за которую я всегда болела. Но в этот раз причина была не только в этом. Меня интересовало, что загадает Люций, если Джетс проиграют. И что могу загадать я, если выиграют?

Все шло своим чередом. Команды набирали очки, поочередно обходя друг друга. Я даже расслабилась, действительно увлекшись происходящим на экране, взволнованно ерзала на стуле, жевала арахис, запивая пивом, тайком поглядывая на соседа, сохранявшего абсолютное спокойствие.

Оставались последние минуты матча. Джетс отставали на одно очко. Мне не сиделось на месте, поэтому я стояла рядом со стулом, покачивая ногой от волнения. Игрок моей команды удачно получил пас, находясь в зачетной зоне противника.

— Есть! — проорала я, хлопнув ладонью по столу. Арахис в тарелке подпрыгнул, едва не рассыпавшись, когда моя команда получила еще одно очко.

— Счет равный, — детектив отодвинул пустую бутылку, смотря на меня, словно точно знал, чем закончится матч, и моя реакция его только забавляет. — Решающие минуты.

Либо я захмелела от выпитого, либо Люци смотрел на меня по иному, задержавшись дольше обычного на моих губах.

Начался овертайм. Игроки мелькали на экране, я в панике ожидания развязки стискивала пальцами манжеты толстовки. Напряжение достигло пика.

— Не-е-ет, — разочарованно протянула я, когда Чикаго получили последние победные очки, перевесившие счет в их пользу.

Схватив пульт, я злобно ткнула кнопку выключения, пока Люций, не отрывая от меня взгляда, вставал с места, уперевшись согнутой рукой в столешницу.

— Ты должна мне желание, — мужчина выглядел таким довольным, как кот, объевшийся сметаны.

— Хорошо, — я вскинула ладонь в предупреждающем жесте. — Но только ничего непристойного.

Мое волнение было таким сильным, что уже наверняка ощущалось физически. Я стояла, облокотившись спиной на стойку, совсем рядом с детективом. Он выпрямился, оттолкнувшись от столешницы, приблизился ко мне, вставая спереди и упирая руки по бокам от меня. Дыхание тут же сбилось, сердце подпрыгнуло в груди, делая кульбит. Я замерла, стараясь не шевелиться.

Полумрак, созданный освещением полок позади барной стойки, создавал теплую, интимную атмосферу, в которой мой сосед выглядел притягательно и загадочно.

Идеальные черты лица, выделяющаяся линия скул, ровный нос, пухлые губы, тронутые легкой усмешкой, и глаза, от которых невозможно отвернуться. Закатанные рукава рубашки обнажали его руки, от одного вида которых меня штырило похлеще любого наркотика. Теперь я была в плену этих рук.

Люций приподнял пальцами мой подбородок так, чтобы наши лица оказались четко друг напротив друга, наклонился, не сводя с меня глаз, и накрыл мои губы своими. У меня задрожали коленки, а сердце вывесило транспарант с надписью «моя остановочка».

Он начал с неторопливых нежных касаний, постепенно углубляя поцелуй, добавляя немного страсти, не переходящей грань, но приятно вносящей эдакую перчинку, когда я начала отвечать ему взаимностью. Люций положил руки мне на талию, притягивая ближе, я обвила его шею, высвобождая пальцы из плена длинных рукавов и зарываясь ими в его густые волосы. Тем самым давая понять, что не против этих действий.