Ливий создавал целые вереницы магических символов в голове — пока шел куда-нибудь, тренировался, ел. Даже готовя зелья, Волк умудрялся заниматься магией.

Не мог он этого только в кузне. Герман очень не любил, когда кто-то отвлекается от работы — настолько, что легко мог бы бросить молот, совсем не сдерживая силы. Ливий попался на предупредительный удар, когда с отборным матом кузнец едва не размозжил ему пальцы. С тех пор в кузне Волк думал лишь о ковке. Если зашел в обитель Германа — будь добр, оставь прочие мысли за вратами кузни.

Мастер-кузнец и не думал что-то объяснять Ливию. Все, что он делал — так это менял задачи, а вот острый разум Ливия быстро улавливал, почему Герман говорит ковать то или это. Поэтому в кузнечном деле Волк несся вперед, как звериный конь, а мастер-кузнец с каждым днем ругался чуть меньше.

Ливию надо было сходить к Крассу, главе Школы Войны, чтобы наконец-то получить допуск в Отдел Клинка. Только пока Волк решил повременить с этим. Почему? Нехватка времени. Сначала Ливий решил закончить с деревянными солдатами.

Аккуратные белые символы и закорючки покрывали собой все арендованное помещение. Ливий исписал здесь мелом все — выглядело очень впечатляюще. Только самое впечатляющее было еще впереди.

В центре лежала пластина разума. Несколько раз взмахнув руками, Ливий стал произносить все написанные им символы. Одно лишь это заняло у Волка целых двадцать минут.

Когда он закончил и в последний раз взмахнул руками, символы поползли по комнате в сторону пластины разума. Как попавшие в водоворот обломки, магические знаки погружались в пластину, чтобы в конце концов осесть на ней едва заметными черточками.

За пять секунд в арендованном складе не осталось ни одного белого символа. Стоило последнему втянуться внутрь пластины, как комнату покрыла белая взвесь — мел, оставшийся не при делах, разлетелся во все стороны.

— Вот она, — сказал Ливий, подбирая пластину. — Теперь еще подгонка, и первый деревянный солдат будет готов.

В новой пластине было в шесть раз больше символов. И не абы каких — Ливий все продумал.

В чем заключалась главная проблема прошлых деревянных солдат? В первую очередь, конечно, предсказуемость — слишком мало вариантов движений, которые Ливий «прочитывал» за несколько секунд. Во вторую очередь, ограниченность боевых стилей.

Все это было решаемо.

В Зале Бесконечных Погружений Ливий дважды посмотрел на армию деревянных солдат. Оказалось, что и эти искусственные создания могут применять боевые техники — не только, к примеру, насыщение оружия ярью, но и техники передвижения, вроде Шагов Предков.

Раньше подобное казалось нереальным. Как кукла может использовать техники идущих? Когда одна из таких кукол переместилась за спину Ливия и едва не проткнула парня копьем, Волк понял — надо выходить на этот уровень.

Деревянного солдата Ливий наделил Первоосновами. Кукла могла использовать Шаги Предков, драться с помощью Верхней и Нижней линий, но ни Императорский удар, ни Орлиный выпад применить не могла. Только даже с такими показателями ее эффективность устрашающе выросла.

Подгонка заняла еще пять часов. Нужно было сделать тело солдата идеальным, научить его применять техники, подогнать их к росту и весу.

Наконец, первый боец был готов.

— Назову тебя Махус, — сказал Ливий, рисуя на лице манекена хитрую полуулыбку.

Равномерные удары двух молотов эхом разносились по огромной кузне. Ливий работал под началом Германа уже неделю — за это время он успел создать кучу снаряжения из Черного и Кровавого металлов. Из последнего Ливий уже вполне сносно мог сделать меч или даже доспех — умений хватало. Но без ругани все равно не обходилось.

— Перековка, — сказал Герман, жестом подзывая к себе Ливия.

Перековка или переплавка — особый процесс, при котором металл обретает новые свойства. Делается это просто: сначала кузнец проковывает железо, видоизменяя его с помощью энергии, а потом отправляет в печь.

Самый распространенный металл для перековки — конечно же, Черный. Не каждый металл можно подвергнуть этому процессу — например, Кровавый или Пепельный нельзя видоизменять. Зато тот же Черный металл можно перековывать не единожды. И каждая новая перековка дается все сложнее и сложнее.

Предел Черного металла — 12 перековок. Но способен на такое лишь истинный мастер.

— Так это делается, — сказал Герман, на глазах у Ливия превращая слиток железа в убогое продолговатое нечто. Сейчас Черный металл больше был похож на руду, из которой его и выплавили.

Герман отправил брусок в печь, а через какое-то время достал. Металл раскалился добела — а значит, пришла пора ковать.

Мастер-кузнец нанес десять ударов, вновь возвращая металлу форму слитка. Такого же, как в начале, только немного чернее.

— Черный металл одной перековки, — прошептал Ливий.

— Именно. Теперь ты. Куй.

«Ну, принцип понятен», — подумал Ливий, опуская молот на слиток.

Ничего сложного в этом процессе не было. Повторив за Германом, на выходе Ливий получил точно такой же слиток железа.

— Куй.

«Значит, вторая перековка. Пока все идет хорошо, раз не ругается», — подумал Ливий.

Сложность возросла втрое. Пришлось приложить усилия, чтобы закончить вторую перековку — и все же Ливий справился даже с ярью тела.

— Куй.

«Третья? Что ж, попробуем», — кивнул Ливий.

Вот теперь было действительно сложно. Под конец Ливию даже пришлось черпать ярь из Ядра, но и третью перековку Волк завершил.

— Куй.

А вот на четвертой перековке все и закончилось. Ливий с трудом смог перековать металл — получилось так себе. А после печи железо и вовсе пришло в негодность.

— Падла, руки бы тебе оторвать! — замахнулся молотом Герман. Но не ударил.

— Вали отсюда! — прокричал кузнец. Ливий ретировался — металл-то он действительно испортил. Герман мог убить и за меньшее.

Привычно войдя в седьмую алхимическую лабораторию, Волк направился к главе, который выдавал задания на день. И Ливию задали вполне ожидаемый вопрос:

— Младший алхимик, вы собираетесь получать звание рядового алхимика?

— Собираюсь, — кивнул Волк. — Но позже.

Сейчас времени у Ливия и так было мало. Конечно, увеличение зарплаты в три раза — это серьезно, только до этого еще добраться надо. И как-то Ливий не горел желанием.

Поэтому алхимия стала для него рутиной. Рутиной, за которую платят зарплату и во время которой можно заниматься магией.

Так прошла еще неделя.

В кузне Германа Ливий начал ковать Пепельный металл, обрабатывать который было гораздо сложнее, чем Кровавый. Только перед силой Волка, подкрепленной приличным объемом яри, Пепельный металл устоять не мог.

За неделю Ливий научился делать из него то же, что и из Кровавого. Герман стал немного спокойнее, поэтому Волк начал оставаться в кузне на всю смену. Жаль было лишаться свободного времени, но что поделать? Однажды Ливий даже подумал саботировать работу, чтобы кузнец его выгнал пораньше, только чувство самосохранения завизжало и вцепилось в горло парня мертвой хваткой. Больше Ливий о таком не думал.

— Готово, — прокричал Волк, показывая длинный двуручный меч, выкованный из Пепельного металла. Для Ливия это была самая сложная работа, которую он когда-либо делал.

— Сюда иди.

Если Герман не ругался — значит, Ливий все сделал правильно. Когда он подошел к кузнецу, то увидел следующую цель: Герман вновь хотел, чтобы Волк занялся перековкой.

«Ну ладно», — подумал Ливий. Двуручный меч было непросто сковать, Волк потратил часть яри, и Герман об этом прекрасно знал.

Удалось завершить третью перековку — как и в прошлый раз. Ливий знал, что ему нужно сделать и четвертую, но в этот раз мастер-кузнец остановил его.

— Ты так нихрена не сделаешь.

— А как надо?

— Вечно вам, паскудам, все объяснять нужно. Стойку Красного древа знаешь?

— Да, — кивнул Ливий.

— Покажи.

«Чего он добивается? Хочет, чтобы я ковал в Стойке Красного древа? Это же глупость, тело долго не протянет!», — подумал Ливий, выполняя указание.