— А может, она просто напугана, — говорит Джамал, вставая с дивана и скатывая штанины.

— Боишься чего?

— Сделал первый шаг, и на него не ответили взаимностью. Ты все застрял в водовороте страха и недопонимания. Кто-то должен прорваться первым.

Я знаю, что он прав с моей стороны. Я боюсь снова ее потерять. Я почувствовал это много лет назад, когда поступил в колледж, а она выпала из моей жизни, и я никогда не хочу повторения. Но то же самое происходит с ее стороны? У меня пока недостаточно доказательств этого.

— Я не знаю, как это понять, не спросив ее напрямую. Это слишком большой риск. Я не хочу ее терять, потому что она действительно лучший друг, который у меня когда-либо был.

Джамал надевает куртку.

— Во-первых, ой. А во-вторых, тебе просто нужна возможность прощупать почву без каких-либо последствий.

Теперь я весь в ушах.

— Как я это сделал?

Он смеется и хлопает меня по плечу, проходя к двери.

— Я не знаю, чувак. Мы не можем сделать всю работу за тебя.

— Я не думаю, что ты проделал какую-либо работу до сих пор, — говорю я Джамалу, и он машет двойной птицей через плечо.

— Скоро у нас будет сеанс планирования на доске.

Цена проходит дальше.

— Извините, я слишком трезв, чтобы придумывать хорошие идеи сегодня вечером.

— Немного неприятно слышать, — говорю я ему.

Лоуренс останавливается передо мной рядом.

— Я говорю, просто действуй. Настоящая любовь приходит только раз в жизни — не позволяй ей пройти мимо тебя.

Мы все моргаем при нашем самом агрессивном левом захвате. Оказывается, он удивительно романтичен для человека, работающего как танк.

Дерек последним подошел и дал свой мудрый совет, что мне делать с Бри, чтобы выйти из френдзоны. Но это не романтично и не мило, поэтому повторяться не буду. Хотя я уберу его на черный день.

Всю ночь я не спал, думая о том, что сказали мои друзья. Часть меня думает, что они сошли с ума и должны сказать мне забыть ее, вместо того, чтобы начинать что-то новое. Но другая часть меня остается в недоумении, что я могу сделать, чтобы прощупать почву. А также, возможно, слишком много фантазировать о том, что сказал Дерек…

О, нет.

Я думаю, что кто-то принял мою голову за городскую дорогу, которую нужно отремонтировать, и ведет по ней отбойным молотком. Будь прокляты парни за то, что они позволили мне так много выпить прошлой ночью! Я, должно быть, очень далеко ушла, потому что, даже не открывая глаз, я знаю, что нахожусь в квартире Натана. Все пахнет им, и только в гостевой постели Натана такие мягкие простыни. Должно быть, я сошла с ума пьяная, если он даже не отпустил меня домой. Как неловко.

Воспоминания всплывают в моей голове, и я нерешительно обращаю на них внимание. Часть меня не уверена, что хочу помнить. Что, если я сниму свой топ? Нет. Натан никогда бы мне этого не позволил. Но мы все уже знаем, что петь серенады любому, кто будет слушать, вполне возможно.

К счастью, у меня нет никаких воспоминаний ни об одном из этих событий. Однако у меня есть смутное воспоминание о том, как я пролила напиток на рубашку и побежала в ванную, чтобы вылить его. Помнится, я помню, как наговорила какой-то бедняжке до ушей, а потом… о да, вошел Натан и спас меня. Он всегда так делает. Вероятно, это добавляет ему еще больше причин, по которым он не испытывает ко мне влечения — ему нужна девушка, которая не ездит на регулярном экспрессе.

Я сбрасываю одеяло, к большому смятению моей кричащей головы, и смотрю вниз: полностью одета в вчерашний наряд и странно этим разочарована. В фильмах, когда лучшая подруга напивается и герой благополучно доставляет ее домой, он также помогает ей переодеться в одну из своих футболок большого размера (конечно, все время отводя взгляд с эпическим рыцарством), и она просыпается запеленутой в его футболку. запах. Я просто пахну пивом. А лак для ногтей?

Нет времени лежать здесь и валяться. Я заставляю себя сесть и потянуться к телефону. Солнце вышло, и я знаю, что Натана уже нет. У него нелепый график для команды, и обычно он бывает на тренировочной базе к половине седьмого утра каждое утро. Я благодарна за это этим утром, потому что я не думаю, что смогла бы смотреть ему в глаза после того, как сказала ему, что он так хорошо пахнет . Мммм, я помню ту часть, и я глубоко сожалею об этом. (Хотя это правда.)

Открыв телефон, я вижу, что сейчас восемь утра, и, черт возьми, у меня 32 электронных письма?! Это реально? Я также замечаю, что моя сестра пыталась дозвониться до меня несколько раз и написала мне еще миллион сообщений. Это ненормально, и меня охватывает дурное предчувствие.

Я прокручиваю свой список контактов и нажимаю вызов рядом с ее именем.

Он звонит несколько раз, но я не беспокоюсь, что она будет спать. Во-первых, потому что она звонила мне столько раз, что мой оператор сотовой связи захотел сдаться и принять новое имя. Во-вторых, потому что у Лили трое детей младше шести лет, так что моя бедная старшая сестра всегда гуляет с солнцем. Кто-нибудь, дайте этой женщине награду.

— Привет детка! — говорит она громким солнечным голосом, который врезается мне в череп. — НЕТ, ДЖОННИ, ПОЛОЖИ НОЖ!

Я всхлипываю и отдергиваю телефон от уха.

— Уххххх — мой единственный ответ на то, как Джонни держит нож.

— О-о, ты в порядке? — говорит Лили. — Подожди, я… ДУГ, ПРИСМОТРИТЕ ЗА ДЕТЬМИ, Я ВЫХОЖУ ПОГОВОРИТЬ С Бри!»

Я шиплю, как сердитая кошка, а она только смеется. Я слышу шарканье и представляю, как она натягивает свой пухлый розовый халат, прежде чем открыть входную дверь и сесть на крыльцо своего очаровательного загородного домика в виде формочек для печенья. Он белый, с черными ставнями и розарием впереди. Если я выгляну из окна своей квартиры, то увижу круглосуточный магазин с решетками на окнах, довольно ужасающими граффити, испачканными на стенах, и перекати-поле мусора, катящееся по тротуару. Лос-Анджелес такой дикий, потому что всего в пяти кварталах от квартиры Натана на пляже вы попадаете из моего высохшего желтого многоквартирного дома с липкими полами в его квартиру за три миллиона долларов с парковкой и идеально ухоженными кустами.

Так что да, мы с сестрой полные противоположности. Там, где у меня растрепанные вьющиеся волосы, у нее прямые, великолепные светлые локоны, которые всегда выглядят так, будто она только что вышла из салона. Там, где прошлой ночью я была пьяна с кучей футболистов и укрывалась моим лучшим другом, она, вероятно, качала и пела одному из моих племянников, прежде чем спуститься вниз, чтобы посидеть на диване с Дугом — ее мужем и любовью ее жизни — есть мороженое и смотреть телевизор. Я уверена, что он тер ее ноги.

Иногда я испытываю искушение завидовать ей, но большая часть меня также знает, что я никогда не буду счастлива в ее жизни. Мне нравится, где я нахожусь. Мне также нравится, что если вы взглянете на эту стену с граффити в магазине, вы увидите мое имя, написанное действительно крутым шрифтом, потому что я наблюдала за парнем, пока он распылял оригинальный рисунок на стене, и сказала ему, что это было потрясающе. Он добавил мое имя в виде татуировки на драконе, терзающем человека. Действительно сладкие вещи.

Мне не нужна жизнь Лили; в основном я просто хочу, чтобы кто-то любил меня, как Даг любит ее. Это та часть, которой я действительно завидую.

— У кого-нибудь есть похмелье? — мягко спрашивает она с улыбкой в голосе.

— Да, — говорю я со стоном. — Прошлой ночью был день рождения Джамала, и Натан не позволил парням выпить больше одной порции — так что, скажем так, я выпила всю выпивку за всех.

Моя сестра смеется, и этот звук так сладок для моих ушей. Хотела бы я сидеть рядом с ней и положить голову на ее пухлое плечо в розовой мантии.

— Бедный Б. Это объясняет видео.

Я резко сажусь, и мой мозг стучит о череп.