— Почему?

— А им от меня тоже всегда что-то надо. Все видят во мне богатого сынка издателя, всем плевать, чем я живу, что у меня на душе. Чёрт, да мне даже в кино сходить не с кем!

— Ну хочешь, я с тобой в кино схожу, раз всё так плохо? — засмеялась я.

— Чем я бешу тебя?

— Что?

— Ты говоришь, что я бешу тебя. Я хочу знать чем. Хочу знать, почему ты так относишься ко мне. С другими ты ведёшь себя иначе.

Не знаю, с чего я взяла, что под другими Саша подразумевает конкретно Артёма, но, я не ответила и ушла в дом, оставив Сашу сидеть на крыльце одного. Возможно, моё равнодушие сильно его задело. Во всяком случае, минут через пять после нашего разговора скрипнула калитка, но ни Саша, ни Артём в гостиной так и не появились.

Более того, никто из них не появился и на следующее утро, поэтому за столом мы сидели вчетвером. Я вздохнула: место рядом со мной пустовало. И если Сашу я ещё могла понять, то почему не приходил Артём, мне было непонятно. Но задать этот вопрос кому-либо из ребят я не могла; боялась, что это станет поводом для новых сплетен. Благо, Илья сам вывернул наши разговоры на нужную мне тему.

— Кстати, видел сегодня Артёма, — сказал он, хлюпая чаем.

— Да? — Миша даже не пытался подавить ухмылку. — И как он? Отощал, наверное?

— Хах, есть немного. Неважно выглядит, в общем. Грустенько началась его взрослая жизнь, грустненько.

— А что с ним произошло? — осторожно спросила я.

— Разве Олеся тебе не сказала?

— Нет.

— Кто-то выпал из рядов «золотой молодёжи», — позлорадствовал Миша.

— А кто-то в них никогда и не был, — злобно произнёс Саша, громко хлопнув дверью, — вас слышно даже на крыльце. И ничего он не выпал, я разговаривал с ним недавно, — я подвинулась, и он сел рядом со мной.

— Его отец обанкротился, — пояснил Илья, — их семья погрязла в долгах и кредитах. Я слышал, что он даже начал распродавать свои мотоциклы, а это уже не шутки. В общем, проблемы у нашего Артёма.

— И что, никто из вас не может ему помочь? — я недоумевала.

— Чем?

— Да хотя бы просто его поддержать, вы же друзья! — я посмотрела на Сашу. —

А ты? Артём же считает тебя своим лучшим другом! И после этого ты будешь мне рассказывать, что всем от тебя что-то нужно? Ты же ничем не отличаешься от остальных!

Мне было стыдно: и за них, и за себя. Особенно я некрасиво вчера поступила, даже слушать его не захотела. А у Артёма, оказывается, реальные проблемы.

— Что с тобой? — спросила Олеся, когда я потёрла виски.

— Голова болит. У тебя нет какой-нибудь обезболивающей таблетки?

— Увы.

— У меня есть, сейчас принесу, — Миша поднялся на ноги.

— Спасибо, дружочек, ты меня очень выручишь! Покурю, пока он будет ходить.

— У неё болит голова, и она пошла курить. Гениально, — Саша негодовал.

Я фыркнула.

— Отвяжись.

Как думаете, отвязался? Да как бы не так! Пулей выскочил за мной на крыльцо и стал обуваться.

— Мишу можно до бесконечности ждать. Сейчас у нас что-нибудь поищу.

И ведь нашёл! Я даже покурить не успела, как он обратно прискакал.

— Держи.

— Спасибо.

— Ты запиваешь таблетку от головы кофе? — Саша наблюдал, как я смешиваю никотин, кофеин и анальгин.

— Странно, правда? Жизнь вообще полна неожиданностей. Особенно, когда ты ничего не знаешь о человеке, с которым общаешься.

— О чём ты?

— Да неважно. Спасибо за таблетку.

— На здоровье…Олеся сказала, что ты уезжаешь?

— Послезавтра.

— Приедешь ещё этим летом?

Я хмыкнула:

— Вряд ли.

— А в следующем году?

— Нет.

— Почему?

Ответить на его вопрос я не успела, что, собственно, очень даже хорошо, потому что ответа у меня не было.

Прислонившись к двери, Олеся сказала:

— Не оставишь нас с Мариной на пару минут наедине?

— Конечно.

Сестра взглядом проводила своего друга, и лишь услышав, как они начали беседовать с Ильёй, обратилась ко мне.

— Поговорить с тобой можно?

— Хм. Об Артёме говорить будем?

— Как ни странно, но нет. О Саше.

— Не понимаю темы нашего разговора. Я с ним не общаюсь, романы не кручу, так что…

— Да, но при этом ты всё равно умудряешься его нервировать.

— Чем нервировать? Тем, что дышу? Ну, извините, потерпит как-нибудь ещё пару дней.

Олеся недовольно вытянула губы и села на соседний пуфик.

— Он переживает, потому что не знает, как с тобой общаться.

— Серьёзно?

— Саша никак не может понять, что он делает не так, раз ты его постоянно игнорируешь и посылаешь эээ…в пешее путешествие.

Я усмехнулась:

— Так в чём проблема? Объясни ему.

— Если я тебе скажу кое-что, ты обещаешь, что не расскажешь об этом Саше? Он вроде как мне по секрету сказал. По крайней мере, я точно знаю, что ни Миша, ни Илья не в курсе всего происходящего.

— Скажи.

— Вчера вечером, когда ты пошла погулять, Саша сказал мне: «За что она меня так ненавидит? Что я ей такого сказал или сделал? Я ведь тоже могу обидеться и не разговаривать с ней!».

Я захохотала.

— Какие мы, господи, нежные. Пусть не разговаривает, я его к общению со мной не принуждаю.

— Марина, ты зло.

— А на что ты рассчитывала, рассказав мне об этом? Думала, что я побегу просить у твоего дружка прощение? Нет! Наши конфликты неизбежны! Хотя…Есть всё-таки один способ избежать моего сарказма: не пересекаться со мной.

— Тогда не пересекайся с ним.

— С большим- пребольшим удовольствием!

Вот только как с ним не пересекаться, если он постоянно у меня под носом крутится? Но я же молодец, я же упрямая, я нашла выход: сидеть на втором этаже, изолированной от общества. А чего? У меня роман ещё не дописан.

— Как долго вы разговаривали, — проворчал Илья, когда мы зашли в дом, подхватив попутно Мишу. Подхватив. Звучит, как болезнь какая-то. На самом деле он просто очень вовремя пришёл!

— Разговор у нас с Олесей был ну очень важный, — я намеренно растянула фразу и посмотрела на сестру. Она отвернулась, не желая со мной сейчас вообще-то либо обсуждать.

— Я понял Вас. В общем, Саша скачал фильм, и я предлагаю нам всем вместе его посмотреть.

— Тот самый, о котором ты мне вчера говорила, — уточнил Саша.

Я проигнорировала его и обратилась к сестре.

— Олеся, на втором этаже есть зарядка от ноутбука?

— Да.

Саша продолжал:

— Ты говорила, что хочешь посмотреть именно этот фильм.

Я вновь сделала вид, что он не со мной разговаривает.

— Отлично, я тогда воспользуюсь твоим компьютером? — я побрела к лестнице, ведущей на второй этаж.

— Хорошо.

— Если ты хотя бы попытаешься меня услышать, — Саша срывался на крик, — то узнаешь, что я целую ночь качал чёртов фильм, который ты так хотела посмотреть!

Я замерла на ступеньке.

— Рада за тебя.

— Ты куда? На второй этаж?

— Да.

— Фильм смотреть не будешь?

— Нет.

Уже в комнате я услышала, как что-то с грохотом упало на пол. Надеюсь, что тот, кто оказался таким нервным и криворуким, ничего не разбил.

Роман, конечно, хорошо, но только в том случае, если ты пишешь его в тишине и спокойствии. Знаете, что делали дети? Да всё, что угодно, только не смотрели фильм! Крики, топот, жуткие комментарии эхом разносились по всему дому. И, тем не менее, я принципиально не спускалась вниз. Даже ночевать осталась на втором, хотя в этом году спала на первом этаже. В окно я видела, как Саша шёл к дому, пиная всё, что попадалось ему под ноги. Нам даже удалось пару раз переглянуться, когда он поднялся к себе. Однако, заметив, что я смотрю на него из окна, не отрываясь, Саша задёрнул штору.

Но это всё равно не самое страшное. Паника у меня началась уже утром; я знала, что ему исполняется семнадцать лет, но в то же время понимала, что не смогу его поздравить без усмешек и сарказма, а, значит, я просто-напросто испорчу ему не только праздник, но и весь день.