— Спасибо, сэр! — отчеканил Боббьер, вытягиваясь по стойке смирно. — Рад стараться!

— Фуй! — возмутилась Мурси. — Вы же сейчас оба два надо мной шутите?

— Немного, сэр, — мягко улыбнулся Морган. — Разрядим обстановку, пока жира достаточно, чтобы беситься.

Капитан театрально скривилась, собралась уже съязвить в ответ, но центральный холотерминал вновь ожил, принимая сообщение от Дуку. На этот раз изменились угрозы, хотя картинка осталась прежней. Теперь брат Изврат пытался уговорить Мурси просто побеседовать. Клялся, что не причинит ей вреда. Что сам неимоверно страдает, пытая собственного ученика. На этих словах Мурси щёлкнула пальцами и расхохоталась. А потом беззвучно махнула головой Иржи, и тот поспешил выполнять данные ему ещё вчера инструкции.

— Вот видите, без меня вы как без рук, — раздавалось от Ваццлава из общей комнаты. — Смешно выходит! У меня ведь тоже не все руки на месте.

— Я приношу извинения, сэр, за настойчивость, — начал Морган, хотел повторить свой вопрос про спасение наставника, и тут его осенило: — Погодите! Так хоровод истязаний среди храмовников — правда? Это не ваша дурацкая шутка? Дуку пускает молнию в Христова и при этом испытывает сам его боль, как и вы! Как и, наверное, Гидрос, и вообще все ученики и друзья вашего наставника. А эта боль отголоском идёт уже по их ученикам. Получается, сейчас страдает весь Орден?

— А я вам когда-нибудь врала? — невозмутимо прокомментировала капитан, отпивая свой кофе. — Теперь каждая задрипаная сволочь будет желать отыскать меня и сдать Дуку. Так шо получайте свои награды, и чтобы завтра утром вашего духу тут не было.

— Я остаюсь, — тут же оспорил Бобби. — У нас уговор!

— И я! Кто будет блокировать? — вернулся в столовую Иржи.

— Нет, вы мне правду ответьте! Сэр! Значит, никто не получает удовольствие от вашего общего мазохизма, — не отставал Морган. — Вы же точно не пойдёте спасать наставника?

— Божечки-кошечки, Морик! Ну, нельзя же быть таким сурьёзным! Я пошутила. Христов поставил блоки, никто не чувствует его боли. А это значит, что сил у моего наставника полно и я могу заниматься другими важными делами. Например, попробовать заставить неуправляемых подчинённых позаботиться о собственной безопасности!

В столовую заглянул Коди.

— Мо! Пойдём закончим уже со скайтреем. Завтра вернётся злобный папочка, и отчалим. Нужно всё ещё раз перепроверить.

— Иду, — проворчала капитан и остановила рукой поднявшегося следом Моргана. — Без вас, благоразумный мой капитан. Не ваша компетенция.

Мурси вышла из кухни, столкнувшись в проеме с заспанной Кларой.

— Офигеть! Всю ночь не могла уснуть, — зевая, проговорила Дорн, опускаясь на стул. — Глаза закрывала, и распятый Христов прям в воздухе висел и умолял его спасти. Какая жертва, какая бездарно загубленная жизнь! И ради кого? Капитанши? Я в шоке! А ей всё равно. Ни капельки сожаления об угробленной молодой судьбе прекрасного проводника. У него же ещё всё впереди могло бы быть! Жена, детишки, домик с волколаком на привязи. Бессердечная, беспечная…

— Капитан говорит, что Христов ещё полон сил, — тихо уточнил Бобби.

— Да, рано ты его хоронишь, — усмехнулся Иржи. — Насколько я понял, Христов вообще крепкий мужик и не такое сдюжит.

— А это он ей скайтрей подарил? Или капитанша прикупила? Стартеры на таком не откручиваются, да?

— Говорит, презент, но от кого не сознаётся, — пожал плечами Иржи. — Но, конечно, красивый и дорогой. Вернёмся с награждения, примерю кресло пилота. Мне им ещё управлять надо научиться, хочет того Несравненная Леди или нет.

— Хорошо, что нас это больше не касается, да, Морган? — спросила Клара и внимательно посмотрела на друга.

Морган промолчал. Всё в его душе опять перевернулось с ног на голову.

***

Корабельное время давно синхронизировалось с временем Зарекс. Так что, когда ребята собрались на торжество, корабельные лампы уже применили вечернее освещение. В тусклом свете не все детали одежды бросались в глаза, но Морган всё равно смог разглядеть, насколько ребята принарядились для торжества. Клара надела новое платье, которое ей очень шло, Коди, как всегда, избрал образ гонщика на спидере, Бобби — военную форму, только вместо бронированной куртки одолжил у Ваццлава толстовку с капюшоном. Иржи же не изменил своим вкусам и весь был утыкан металлическими заклёпками и цепями, поэтому саму одежду под этими атрибутами разглядеть не удавалось.

Сам Морган тоже решил не отставать от моды и надел на себя против обыкновения брюки из модной немнущейся ткани, чёрные туфли с острыми носами, начищенные до блеска, рубашку с коротким рукавом, а поверх накинул красную, подаренную капитаном крутку. Раздумывал ещё, не украсить ли себя бабочкой, но тогда выходило слишком официально, а банкет всё же подразумевал под собой веселье. Так что мешать только будет. Поэтому она осталась лежать в ящике шифоньера. Мурси не шла с ними, но оно и понятно. Её не должны были видеть в их обществе. Возможно, таким способом она вновь пыталась сохранить безопасность для отряда.

Ребята спустились на выход. Замыкал их шествие Коди, и когда Морган уже достиг двери, то вдруг услышал, как агент присвистнул и буркнул себе под нос:

— Ну и красивый, засранец! Как вернёмся, ещё раз перепроверю тягу, а потом и за программное обеспечение возьмёмся.

Коди пошёл дальше, а вот Морган остановился. Мурси нигде поблизости не видно, больше на корабле никого — можно, наконец, воочию рассмотреть то, о чём столько слухов ходило последние два дня. Катар повернул голову в сторону транспортного отсека, силясь хоть что-то разглядеть в полумраке. Из-за угла дверного проёма торчал длинный хвост новенького скайтрея с нарисованными на нём красными молниями.

— Ты идёшь? — окликнула его Клара. — Не смей оставаться! Будь настоящим мужиком!

— Это не то, что ты думаешь! Я забыл надеть бабочку, она в каюте. Идите, позже вас догоню. Всё в порядке, сказал же, что мы с Мусей решили свои вопросы и нас ничего не связывает. Не беспокойся.

Подруга скривила носик, но ушла. А Морган поспешил к новому скайтрею. Тот буквально сиял в тёмном и грязном после работ транспортном отсеке, переливаясь никтоиновыми вставками. Конечно, и их не казался старой развалиной, но этот! Этот выглядел просто шикарно. Наверняка, он влетел в копеечку дарителю.

Морган открыл дверцу и с благоговением уставился на обшитую кожей бархатную панель. Ну, уж Христов мог бы и знать, что капитан не приемлет такого. Она вообще за зелёных! Хотя, может, кожа ненастоящая? Взгляд скользнул на электронное табло, которое так и манило его включить. Кнопка зажигания, широкая, с кромнециновой окантовкой. Как говорит Мурсик: «Дорохо-бохато».

М-да, Морган и не подозревал, что наставник бывшей нянни придаёт столько внимания внешнему лоску. Хотя, с другой стороны, он же Высокий канцлер, может себе позволить. Те всегда кичились богатством. Чего скрывать, будь у Моргана столько денег, чтобы даже кворчи не клевали, он бы, наверное, тоже себе купил какой-нибудь такой. Выдающийся.

Прокатиться бы на этом скайтрее, да на всей скорости! Морган уселся на сиденье и с блаженством ощутил, как его истёрзанная, перебинтованная спина погрузилась, словно в перину, в мягкие объятия кресла. Катар провёл руками по подлокотникам, украшенным мехом неизвестного животного, и нащупал секретную кнопку. Непроизвольно нажал, и кресло тут же легонько завибрировало, массируя. Обалдеть! Ох, вот это Христов умеет делать презенты! Видимо, мучает его после содеянного просто гигантское чувство вины. Столько роскоши, и совершенно не под стиль Мурсика. Как у такого наставника выдалась такая ученица? Не могут же они быть настолько разными? Или, может быть, именно такая она и есть? Просто скрывала от них своё истинное лицо, как и многие другие грехи?

Руки потянулись к зажиганию. Морган плавно нажал на кнопку запуска, и приборная панель вспыхнула мягким розоватым светом, а на экране высветилось: «Бонжур, Канцлер Шнобби». Морик даже не сразу сообразил, что это катарский язык, подался вперёд, чтобы чётче прочесть, но глаза выхватили только «Канцлер Шнобби», и капрал отпрянул от табло как от ножа, больно стукаясь затылком о стойку раскрытой двери.