А как запахла нянни! Теперь аромату не приходилось пробиваться через одежду: он сразу ударял в ноздри. Морган провёл носом по предплечью Мурси. Кожа благоухала. От этого занятия отрываться не хотелось, и Морик всё внюхивался и внюхивался, водя мокрым носом по шее, за ухом, по скулам и губам, догоняя следом языком. Вкуснотища!

— Готов? — прошептала Мурси и, не дождавшись ответа, привстала.

Она ухватила пальцами его мужское достоинство и выжидающе заглянула в глаза. От прикосновения прошёлся озноб. Морган медленно моргнул, и Мурси плавно опустилась. Время как будто растянулось. Морик почувствовал, что с каждым миллиметром погружается во что-то тесное, жаркое, влажное. И вместе с тем удивительно прекрасное! Он будто нырнул в сироп из спелой дрыни. Блаженство разлилось по всему его телу, заставило расслабиться каждую мышцу, захлебнуться им и в то же время как током долбануло, сводя пальцы ног судорогой.

Морган только и смог, что охнуть и сильнее вцепиться в ягодицы нянни. Вновь Мурси приподнялась, опустилась, а волна наслаждения усилилась втрое, отдаваясь горячей лаской в паху, вздыбливая шерсть на всём теле.

— Муся, — застонал Морган.

— Что-то не так? — тяжело, через силу заставила себя остановиться Мурси. — Тебе больно? Кстати, у твоего выхохоля нет грибка?

— Мне не больно, просто неожиданно очень приятно. Поэтому не торопитесь, пожалуйста. Вдруг произойдёт какой-нибудь казус? И почему вы думаете, что я выращиваю в штанах растения? И зачем вам сейчас грибы? Перекусить захотели?

— Что? — опять прыснула со смеху Мурси. — Нет! Просто он странный, какой-то пупырчатый, как огурчик с сельского рынка. Вот это действительно казус.

— Огурчик? — озадаченно переспросил Морик.

— Да, точно. Зелененький кукумбер.

— Пусть остаётся фиолетовым выхухолем. А у вас эм… эм… ваш цветочек…

— Пяпяка?

— Пусть будет Пяпяка. Она у вас ничем не болеет? Такая горячая.

— Так положено. Я внутри чуток теплей, чем внаруже, — Мурси закрыла руками глаза. — Божечки-кошечки, о чём мы с вами разговариваем? Морган! Просто объясните, почему вы там рельефный, и продолжим, пока я не перегорела.

— А, вы про это! Небольшое отличие от человеческой анатомии. Вы же знаете, что любая связка заканчивается зачатием котят? Именно таким образом происходит стимуляция яйцеклеток катарки. У наших женщин нет циклов. Всё происходит во время обряда. Вам неприятно?

— Просто это и меня стимулирует, и чем дальше, тем сильней. Вам точно комфортно? Пока я могу остановиться, позже уже нет.

— Нет, нет, не надо останавливаться. Продолжайте! Я весь во внимании.

Мурси опять задвигалась, на этот раз быстрее. Морган постарался сосредоточиться на процессе. Ведь пока он тут прохлаждается, влекомый наслаждением, то пропускает самое важное. Когда-то же и самому придётся управлять процедурой. Нужно сконцентрироваться и всё запомнить. Так, вот Мусенька задышала чаще, уже совсем не отвечает на ласки, они ей как будто даже мешают. Стонет. Какая она красивая в этот момент! И главное, по чьей вине ей хорошо! Морган пробежался взглядом по колыхающейся груди, по полузакрытым глазам, по приоткрытым губам. Провёл рукой по шее, прижимая плотней к себе, надавливая на плечо. Хотелось погрузиться в этот разврат глубже. Сильнее.

— Да, — застонала Мурси и ухватилась за шерсть на затылке. — Да! Да!

Она сжала со всей силы, до звёзд в глазах, и в этот момент из неё вышла молния, достаточно весомая, но Моргана это нисколько не ошарашило — он, счастливо улыбаясь, провёл рукой по её талии.

— Ещё разочек, ладно? — Мурси посмотрела на него словно безумная и тут же начала опять двигаться.

На этот раз всё закончилось гораздо быстрее. Пару движений и опять это «да, да», дёргание затылка — и расслабленная Мурси упала на Моргана, растекаясь по его плечам.

— Морик, — промурлыкала она. — Вишь, а ты боялся! Ничё страшного, быстро и безопасно, ну почти. Не слушай сейчас меня, я первые минуты могу говорить дуристику всякую. После оргазма у меня всегда наступает разжижение мозгов.

— Тогда вам лучше прилечь и насладиться покоем.

Морган, стараясь скрыть радость и перевозбуждение, как можно спокойней помог Мурси лечь на подушку, а сам навис сверху.

— Вы не против, если я продолжу? В качестве тренировки. Только теперь сам.

— Морик, у тебя ничего не получится. Я полностью удовлетворена. Мне больше не надо. Ты слишком преувеличиваешь мою ненасытность.

— Мне всего лишь кое-что проверить. Я провёл расчеты. Глубину вроде понял, градус наклона тоже, угол вот только…

— Ой, да замолчи! — шутливо застонала Мурси. — Делай, что хочешь, только не нуди мне про свои снайперские приблуды.

— И раз вам уже всё равно, я же могу и целовать теперь, где захочу, и это вас не собьёт с… Ну не собьёт, да?

— Давай уже, залезай!

Коди ушёл с банкета намного раньше, чем остальные ребята. Задолго до первого разноса блюд, выслушав только приветственную речь и пригубив за компанию игристого вина из первого попавшегося бокала. Не то чтобы у него были какие-то дела, просто в помещении оказалось непривычно многолюдно. Все эти адмиралы да генералы, которые так и норовили вызнать подробности его фальшивой службы, бесстыдно приставали к Кларе, лезли со своим неуёмным желанием выпить на брудершафт и сфотографироваться на память. Как всякий агент СРС, Коди не любил излишнего внимания. Более того, он его попросту боялся. Совсем не хотелось стать для отца посмешищем, если вдруг личность секретного шпиона раскроют по таким вот незатейливым «себяшкам» с высокопоставленными военными.

К этому всему и Клару необходимо было хоть немного да наказать. Как бы ни хотелось поступить по-другому, по-правильному и честному, Коди опять вынужден поступать по-подлому. Права сеньорита-капитан. На все сто процентов. Если хочешь предсказуемый результат, действовать приходится тоже предсказуемо, проверенным способом. Изучив досконально досье Дорн, агент Ко составил вполне чёткий план по укрощению строптивой красавицы. Отца она имела деспотичного, поэтому как нельзя кстати подходил метод эмоциональных качелей. Этот путь поможет создать крепкую привязанность у такого не отличающегося уравновешенностью человека, как Клара. Возвысить на пьедестал и сделать вид, что потерял интерес. Коди уже показал ей свою полную заинтересованность, пришло время холодного душа. Поэтому он как мог изображал равнодушие и в то же время не отказывал в дружелюбии. Пусть Клара задумается: что же произошло? Почему некогда готовый на всё поклонник теперь только снисходительно улыбается, но совершенно не интересуется ею как женщиной. И Клара ожидаемо заволновалась.

Она всё больше сама заводила беседу, чаще обращалась непосредственно к нему, строила глазки и открыто флиртовала, пользуясь для этого надуманными поводами. Коди ни на секунду не поверил в её зудящее любопытство по отношению к новому скайтрею. Понятно, что Дорн интересуют покупки, но спрашивала бы она про моду или же украшения! В самом деле зачем ей знать, где сеньорита-капитан прикупила авто? У Клары и прав на вождение, наверное, нет. Вся эта показуха нужна была ей только, чтобы заарканить внимание самого Коди. Тут вилкой по супу не води!

И теперь на пиршестве она постоянно скользила взглядом по толпе, дотошно высматривая, чем занят агент. Клару даже не забавляли толпы ухажеров, их комплименты она слушала весьма рассеянно, часто теряя нить разговора. Поняв, что самое время скрыться, Коди незаметно покинул залу и направился прямиком на корабль.

Скайтрей мигом доставил его к космопорту. Трассы уже стояли практически пустынными, пробки давно рассосались, а приоритет, выданный властями для сопровождения их отряда, позволял превышать скорость и нарушать некоторые общепринятые правила дорожного движения. Агент поднялся по ступеням и настороженно вслушался в темноту общей комнаты. Тишина, жужжит только холодильная установка на кухне. Видимо, сеньорита-капитан отдыхает, спровадила всех, и давай предаваться излюбленному занятию — дрыхнуть без задних мыслей. Это хорошо, по крайней мере, для самого Коди. Не придётся приглядывать. Конечно, агент Фи следит по видеокамерам, а агент Ла дала отбой на пристальное наблюдение, но сам агент Ко чувствовал перед Шерифом какую-то странную ответственность. Лучше перестраховаться лишний раз и удостовериться, что агента Мо не переклинило внезапно и она не сбежала на край Галактики в попытке сократить свою бессмертную жизнь. Удручающие мысли, требующие зажевательной панацеи.