— Я скажу, скажу, — захныкал поэт и обреченно потелепал к воротам. — Конечно, художника обидеть может каждый!

— Сэр, говорить буду я. Молчите! — и когда Бараша подошел на такое расстояние, что не нужно было надрывать горло, переговариваясь, Морик спокойно спросил: — Откуда ты получаешь сведения. Та история про меня и капитана, кто тебе рассказал?

— Это старая байка дядюшки, — боязливо сознался Бараша. — Пана Бобуся. Только никому в прайде не говорите, пожалуйста! Я вам, что угодно достану, сколько надо заплачу. Да, достану! Хоть из внешнего мира.

— Пан Бобусь? — удивленно переспросила Мурси. Больше походило на прозвище, чем на имя, и среди катар она схожего не слыхала.

— Да, я же не хотел дурного. Только не выдавайте мою тайну в прайде. Если узнают, меня выгонят с позором. Я ведь только мечтал стать знаменитым.

— Пан Бобусь — каджит? — догадался Морган. — Ты наладил связи во внешнем мире с запрещенным членом общества, чтобы погреть уши об удивительных историях? Бараша, это не достойно катара!

— Стихи, они, понимаете, сейчас никому не интересны! Все сейчас помешены на драйве, экшне, эпических героях. Я хотел быть услышанным. Зато теперь, когда читают мои новеллы, то в ожидании следующего тома, переходят на стихи. Мне же только этого и надо.

— Хитро! — хмыкнула Мурси, неожиданно подобрев. — Возьми меня в долю. Я пока еще официально катар, перескажу тебе вкратце победу над свиньями, и другие приключения. Хоть кто-то услышит мои удивительные истории за время работы в СРС. А взамен ты ничего не скажешь о нашем знакомстве этому пану Бобусю. Идет?

— Вы… Вы же не прихлопнете его? — у Бараша от природы лицо источало глубокую печаль, но сейчас угнетенность и беспросветность сделало его самым несчастным катаром в мире. Поэт жалостливо взглянул исподлобья. — Он хороший! Просто другой, не такой как все мы. Любит роскошную жизнь, вот и изгнали его из прайда.

— Если он хоть немного похож на тебя, то я физически не смогу причинить ему вред, — растроганно заверила капитан. — Даю тебе слово вот этого будущего старейшины.

— Спасибо, — поклонился Бараш. — Давайте ID я вам его номер сброшу, а вы мне потом в ответ пришлете о приключениях. Только не обманывайте, хорошо? Пожалуйста! Ради искусства.

— Зуб даю!

Как только поэт передал нужную информацию и скрылся с глаз долой, Морик раздраженно проворчал:

— Прям добрый и злой канцлер при допросе в одном лице! Обещали его не трогать, а сами тут же применили психосилу. А потом сделали вид, что расчувствовались и чуть ли не рыдали.

— Я решила стать как настоящая Императрица, сильной и решительной, и чтобы меня все боялись. Но всё пошло не по плану, — ни капельки не раскаявшись, призналась капитан. — Ладно, первый взрыв комом. Главное, шо не грибочком. Хотя у меня есть оправдание! Ты видел его лицо? Видел щеки? Это же невозможно! Не знаю, как у меня хватило терпения не броситься тут же его тискать.

— Я ничего не понял из вашего оправдания, — покачал головой Морган. — Дальше у нас что по плану? Летим в штаб СРС или опять на Дромус?

— У нас? Вроде женитьба миновала. Отдыхайте, я обязательно вас вызову, как проверю все интересные теории дедули. Я к Лене, в Империю.

— Туда вас одну я тем более не отпущу!

— Ты че такой дерзкий? — хохотнула капитан, принимаясь за свои любимые фразочки. — Бессмертный че ли?

— Я имею права выражать своё недовольство! Теперь вы моя Нянни, если еще не забыли. И в довесок, раз уж договариваемся о правилах взаимодействия: Не заставляйте меня ревновать! Вы думаете, приятно выслушивать, что у подростка щеки лучше, чем у меня? Мне поправиться?

— Че? Морик, целены объелся? — уже в полную силу рассмеялась капитан. — Между прочим, Бусинка сказала, что вы никогда никого не ревновали. Даже Катарину, как она ни старалась.

— Значит теперь начал! — сердито притопнул Морган.

— Капрал, по-моему с вас хватит моего общества. Посмотрите на себя! Вы уже с трудом сдерживаетесь, чтобы опять не вцепиться мне в горло. Отдохните, как следует, а то потом как нагонит вас усталость, да как даст пажопи!

— А я — особо упоротый, если забыли! Догонит усталость — поорем друг на друга, и всем станет легче. Я лечу в Империю. Не обсуждается!

— Не хочу прибегать к помощи Френка, чтобы протащить вас через контроль. А как вы по-другому проникните на территорию Империи? Вы все-таки гражданин СШГ.

— Вас же Лорд Банник как-то «протащила»? — вовремя вспомнил Морган. — Как же вы сыграли свадьбу в Имперском секторе и получили гражданство?

— Вам такой способ не понравится.

— Мне всё равно. К тому же, давно хотел изучить врага пристальней. Вдруг и о нравах в Империи учителя врали.

— Врали. Но не в том ключе, в каком могло бы показаться.

Корабль прыгнул через точку доступа в имперский сектор К. О, это не просто сектор, целая система, являющуюся столицей самого гигантского галактического гегемона. Какие бы союзы средние миры не основывали, сколько бы в себя штатов не впитывали СШГ, завоевывая всё новые неразвитые планетарные структуры на окраинах Галактики — и на полпарсека они не придвинулись к таким поистине колоссальным размерам мирного объединения планет-государств, которое удалось некогда Императрице. Обитель бессмертных богов, колыбель нового витка эволюции, пристанище нонконформистских идеологов и непонятых гениев, царствование роскошной вседозволенности и строгих законов. Обязательное исполнение правил взаимоотношений между каждым сословием в Империи — вот столп, на котором зиждется порядок и процветание. Любой равен пред лицом слепого правосудия.

Мурси проверила свободные трассы. В омникоме давно заложены все известные маршруты, оставалось только назначить курс. На удивление, всегда оживленное межпланетарное сообщение на этот раз показывала даже три пути, стартовать по которым можно было прямо в ту же секунду, предварительно оповестив диспетчера центрального космопорта. Но капитан не стала этого делать.

Предстояло обговорить с Морганом детали, и по возможности отстоять идею пребывания его на корабле. Мурси не боялась, что капрал узнает нечто лишнее или ошеломительное на Беллис — столичной планете Империи. Наоборот, с каким-то ехидством она представляла себе, как воспитанный катар ступит на твердую почву вражеского центра и от взгляда на жителей, каждый из которых пытается всеми силами подчеркнуть индивидуальность, у него шерсть встанет дыбом. Тогда-то Морик точно перестанет задавать глупые вопросы, почему же капитан предпочла вернуться в СШГ, а не остаться среди себе подобных. Но именно это же злорадство и угнетало. Мурси чисто по-человечески вновь было жаль катара. Много ли он знает об Империи? Наверняка, в Академии рассказывали то же, что и в Монастыре. «Беллис — клоака, погруженная в разврат, приют увядающего интеллекта, место гибели душ».

Беллис — не упорядоченная катарская деревня, а самый настоящий салют хаоса по принятию себя и остальных. Если вдруг ты не имеешь отличительного знака, не производишь фурор и эпатаж, то в Империи на тебя будут смотреть косо, это минимум. Соблюдать нормы приличия? Глупости! Проявлять вежливость? Пустое! Коли йонгею что-то не понравится или наоборот, что еще хуже, восхитит, то ты не сможешь ему запретить высказывать вслух свое «очень ценное мнение». Вряд ли, опрометчиво соглашаясь на любые условия, лишь бы попасть на Беллис, Морган думал о том, что Мурси самой пришлось пройти в прошлом.

Капитан заняла пяточек системного пространства, отправила координаты положения на стоянке в диспетчерскую и оставила управление под присмотром давно приведенного в рабочее состояние Т7 в режиме дрейфа. Предстояло обсудить детали перевоплощения с капралом.

Его Мурси застала в столовой. Он заботливо раскладывал мимолетно закупленные в ближайшей торговой точке Катарсиса припасы, попутно вытирая пыль и гоняя сервисного дроида по всем пустующим отсекам. Капитан невольно усмехнулась. Вот кому никогда не скучно. Морган не умеет сидеть на месте без дела, а его развлечения довольно просты и незатейливы. Порядок, чтение, физподготовка, проверка снаряжения. Сколько раз капитан краем глаза наблюдала, как после отбоя, когда все уходили по своим койкам отдыхать, капрал с маниакальным пристрастием чистил бластеры и винтовки. Ей самой приходилось буквально силой заставлять Ванно заниматься обмундированием, а Моргану в радость. Уникум и чудак — одним словом. Наверное, в этом вакуй прав. Если и катара научить правильной наточке меча и кинжала, а еще полировке кристаллов, он станет прекрасной «заменой» напарнику, которому взбрендило в голову непременно, в сию же секунду размножиться.