— Ты же не пойдёшь голыми руками… — недоумённо отшатнулся канцлер.

— А я психический, моя кукушка давно отлетела, — стараясь придать безумия голосу, ответил Морган и набросился на противника.

От неожиданности Бониати выронил меч, но, изворачиваясь от смертоносных клыков катара, попытался опять притянуть его к себе психосилой. Бобби схватил выпавшее оружие и выбежал из зала, а там выбросил его как можно дальше. Вернулся. К тому моменту, красная одежда на канцлере уже превратилась в лоскуты, но сам он довольно лихо отбивался от Моргана, швыряя того психосилой об стены.

Но каждый раз капрал быстро вставал на ноги и одним прыжком оказывался вновь рядом, полосовал острыми когтями безоружного канцлера. Наконец, придавил собой тело Бониати к полу, но пропустил удар и получил кулаком в ухо, зато сам успел укусить в район шеи. Тугой узкий воротник инквизиторского одеяния был особенно усилен, поэтому прокусить его с первого раза не получилось. Канцлер воспользовался ногой и ударил катара по промежности, и сам же взвыл, так как голень прошлась по одному из самых защищённых мест брони. Бобби не растерялся, схватил огромную дорогую вазу и шарахнул ею по голове Бониати, как только капрал свалился от удара с неприятеля. И пока Бониати жмурился и стонал, передал Моргану блокирующие браслеты.

Как только канцлера обезвредили, Морган сплюнул кровью и посмотрел на Ванно с Зейном. Те увлеклись своей битвой. По их лицам было видно, что оба они довольны дракой и друг другом. Лорд, смеясь, прыгал как лягуха и, шутя, парировал выверенные удары Ванно. Вакуй же сосредоточенно бился, наслаждаясь сильным соперником. На телах обоих кровоточили неглубокие порезы.

— Сдавайся! — бросил Морган. — Тебе против нас не выстоять.

— Да конечно, — хохотнул Зейн, запрыгивая на стол. Он поднял руку вверх и направил молнию в катара. Морган увернулся. Зато Ванно воспользовался шансом и рубанул наотмашь по этой самой руке. — Ай! Нечестно! Трое на одного!

— Сдавайся! — повторил Морган и достал еще одни блокираторы. — Пока есть на что цеплять эти приспособления.

На полу застонал канцлер.

— Зейн, сдавайся. Нас предали, неужели ты не понял этого! Брат Изврат нас слил.

— Именно, — кивнул Ванно, приставляя конец своего меча к горлу лорда. — Вас заказал мне Дуку.

— Брешешь, тогда бы ты меня убил, — скорчился от боли и досады Зейн. — На кого вы работаете? На СРС?

— На СШГ мы работаем, — ответил Морган, пока Ванно опять не сморозил какую-нибудь чушь. — И мы гарантируем тебе безопасность, если выступишь на суде.

— Я всё расскажу и даже предоставлю доказательства, — Зейн перевёл взгляд на инфокристалл, — если вы меня потом депортируете в Империю и наказание проходить я буду там.

— Ах ты, предатель! — выкрикнул канцлер.

— Чувак, мне только что отрубили конечность, какие у меня варианты? — рассмеялся Зейн, которого по внешнему виду вообще не заботил озвученный им только что факт. Он сел на стол и протянул оставшуюся целой руку. — Арестовывайте. И перебинтуйте, что ли, а то я сейчас от потери крови скопычусь. Вы как не родные! Зелёненький, я же к тебе всегда хорошо относился. Мы даже стали с тобой близки, помнишь, как лежали вдвоём, голышом… У тебя хоть совесть имеется? Поможешь?

— Вначале наручники, а потом помощь. Обещаю, тебе не будет больно, — кивнул Малыш. — Я помню добро и всегда оплачиваю свои долги.

***

Мурси уже точно поняла, что это стройка сверхмогучего оружия, но пока оставалось загадкой, какое именно действие у него и, вообще, зачем возводить столь громоздкое нечто. И эта тайна не давала ей покоя. Окружающий сюрреализм напоминал комиксы про «космических мишек» и их планетодробильные установки.

Наконец, капитан добрела до рабочего кабинета. Она посветила на стеллажи с рукописями и книгами, на электронные массивы данных, которые перемигивались, словно омником, синими огоньками, на платяной шкаф. Выхватила лучом фонаря широкий стол и подошла к нему ближе. На его поверхности ворохом лежали чертежи. Догадка оказалась верна. Оружие, способное уничтожать целые планеты! Мурси замутило, и она пошатнулась, хватаясь руками за кромку стола. Неожиданно почувствовала, как чьи-то теплые пальцы сжали её локоть, сильные руки потянули к себе, выхватывая фонарик и отключая его.

— Ты какого греха сюда припёрлась! — прохрипел на ухо Христов. — Совсем сображалка поломалась?

— Наставник, до инфаркта доведёте, — икнула со страху Мурси.

— Я тебя? — зло ответил Джес, крепче сжимая её локоть. — Я тебе сказал, куда лететь! Подальше отсюда! Ты… Нет, у меня нет слов, просто! Это нонсенс.

— А я подумала, что это и есть Немезис. Совсем не ожидала вас тут увидеть, — пролепетала Мурси, сама не понимая, почему опять избрала такую тактику общения с наставником.

— Быстро, сюда, — рванул на себя Джес, запихнул её в шкаф и заслонил собой.

Мурси неосознанно, как бывало в детстве, обхватила Христова за талию и прижалась, замирая, словно маленький кворчонок, прячущийся от хищника. Сердце наставника билось ей прямо в ухо. Пахло детством: монастырской одеждой, постным хлебом, молоком и фруктами. Так всегда пах наставник. Капитан с блаженством уткнулась носом в грудь Христову и прикрыла глаза. Были эти радостные моменты в её детстве, были! В погоне за развенчиванием мифа о «роли мужчины в жизни девочки» они совсем стёрлись из памяти. Но нет, не всегда их с наставником связывала антипатия. Иногда они и обнимались вот так, и утешал он её, посадив на колени, и ласково журил, прижимая к себе как самое ценное в Галактике.

На затылок упала горячая ладонь Христова, стискивающая пальцами шею, сдавливающая, как будто и сам он неожиданно испугался, что непослушная ученица ускользнёт из этих вынужденных объятий. А может быть, учитель просто отчаянно желал её придушить.

В помещении вспыхнул свет. Несколько людей зашли в комнату и принялись её осматривать.

— Пусто, — наконец крикнул один из них во входной проём, и свет вновь погас.

— Наставник! — зашептала Мурси, задрав голову и отказываясь разжимать тиски интимной близости. — У вас тут гнездо?

— Что? Мила, — по-доброму усмехнулся Христов, — сейчас же села в свой скайтрей и улетела, поняла! Надеюсь, он хотя бы не поврежден?

— Но, наставник, я уже прилетела! — начала спорить Мурси. — Меня привёл сюда Вселенский Разум. Как вы всегда учили, холистифически!

— Холистически, — автоматом поправил её Христов, но тут же мотнул головой, сосредотачиваясь на главной цели. — Не время полагаться на наитие! Ты должна действовать обдуманно, взвешивая каждый свой шаг.

— Ну, дык, я одним глазком попялюсь и улечу. Чё вы тут делаете, а?

— Мила, мы не готовы ещё выступить против Дуку открыто!

— Я готова! Вы в меня шо, совсем не верите? А вот ваш Морган верит, между прочим!

— Причём тут твой капрал? Я ещё не готов, понимаешь? Соберись, всё очень серьёзно, — наставник с силой расцепил замок из её рук и, взяв их в свои ладони, прижал к груди, словно согревая. Сам же смотрел в глаза, а голос его звучал очень убедительно и действовал на капитана гипнотизирующе. — Гордыня ослепила тебя. Не позволяй ей погубить наше дело. Отринь тщеславие, очисть Разум от дурманящего влияния себялюбия. Поезжай обратно, пока греховные мысли о вседопущенности не привели боевые установки этого храма в действие. Если только Дуку узнает, что ты и в самом деле приземлилась, я боюсь даже представить, что тогда последует.

— Небывалое прикосновение, — тихо выпалила Мурси, замирая от страха. — Я хочу небывалого прикосновения с вами. Мне нужно знать правду.

— Нет, не сейчас, — завертел головой Христов, отворачиваясь и раскрывая двери шкафа.

Он потащил Мурси за локоть обратно по коридорам, зная точно дорогу и прекрасно ориентируясь в темноте.

— Ну почему! Я имею право! — пыталась оспорить Мурси.

— В храме Дуку. Толк от «прикосновения», если я не сниму блоки?

— Так снимите!

— Я тебе говорю, здесь Дуку, я не могу!