Я ободряюще улыбнулась ей, но она отвернулась, все такая же расстроенная. В голове у меня мелькнуло, что она немного похожа на нашего отца, который тоже дулся, когда что-то складывалось не так, как ему хотелось. Но сейчас речь шла не о каком-то пустяке — переезд в Австралию ошеломит кого хочешь.

— Может, когда ты устроишься и подробно напишешь мне, какие там условия и как далеко от тебя до ближайшего города, я и подумаю над этим. Может, даже приеду в гости, — сказала я. — Но не сейчас. Сейчас я только начала искать свое место в жизни.

— Очень хорошо, — сухо проговорила Луиза. — Тогда тебе лучше обнять свою младшую сестру в последний раз, потому что мы можем больше никогда не увидеться.

— Вы так скоро уезжаете?! — ужаснулась я.

— Нет, никак не раньше лета, — ответила она. — Пока агент свекра ищет лучшую землю под ферму, и переезд надо еще организовать.

— Тогда, конечно, мы с тобой еще увидимся, глупышка, — сказала я. — Думаешь, я не приду к тебе до лета?

Сестра издала грустный смешок:

— Наверняка придешь. Я имела в виду, что, когда мы попрощаемся, это действительно будет означать прощание. — Она взяла мои руки и сильно сжала их. — Пожалуйста, подумай над моей просьбой, Белла. Мне было бы куда спокойнее, если бы я знала, что ты будешь со мной в этой далекой стране.

— Хорошо, я подумаю, Луиза, — кивнула я, хотя уже приняла решение.

Увидев надежду в ее глазах, я почувствовала себя виноватой.

— Знаешь, это ведь может быть замечательное приключение! — воскликнула она. — Там есть и кенгуру, и коалы, и еще много всего забавного.

— Луиза, я не могу выйти замуж за кенгуру, — улыбнулась я, заставив сестру рассмеяться, и напряжение между нами ослабло.

Я провела несколько отвратительных дней, попеременно то чувствуя вину, то злясь на Луизу из-за того, что она поставила меня в такое невыносимое положение. Конечно, я вовсе не хотела ехать в Австралию и жить на ферме. Но я видела страх в глазах Луизы, к тому же она была еще так молода. Потом я напомнила себе, что с тех самых пор, как умерла наша мама, я всегда ставила семью на первое место. Ради Луизы мне пришлось вынести несколько лет унижений и каторжного труда. Теперь я хотела стать хорошей поварихой, и более того: я хотела стать независимой женщиной со средствами, позволяющими жить так, как я сочту нужным. И сейчас пришло мое время.

Я с головой ушла в усовершенствование своих кулинарных навыков и даже изобретала блюда, которые со временем могли бы стать моими фирменными. Между тем мы каждый день ждали бюллетеней, сообщающих о здоровье королевы и о том, как идет ее выздоровление. Потом, где-то в конце января, когда снег превратился в слякоть, отчего гулять по улицам стало еще неприятнее, мистер Анджело собрал нас всех. У него было объявление от ее величества. Королева полагала, что в Лондоне она не поправится, и горела желанием немедленно отбыть на Ривьеру. Как известно, ей и раньше приходилось зимовать на Средиземноморском побережье. Обычно она останавливалась в гостиницах или на виллах, принадлежавших ее высокородным знакомым, и поэтому брала с собой только личных горничных и слуг. Однако на этот раз специально для нее выстроили новенький отель.

— Верите или нет, он называется «Эксельсиор Регина», — с усмешкой сказал мистер Анджело. — Это громадное роскошное здание, и в нем целое крыло отведено королеве и ее свите. Так что на этот раз она собирается взять с собой большую часть прислуги.

— И работников кухни тоже, шеф? — подал голос Джимми, один из учеников.

— Тоже, хотя не понимаю, как быть с тобой, парень. Слишком много неприятностей у тебя будет в жарком климате Ривьеры с французскими девушками.

— Разве у них в отеле нет приличных поваров? — спросил мистер Фелпс.

— Есть, но королева предпочитает пишу, которая приготовлена так, как ей нравится, людьми, которых она знает. К тому же относительно иностранной кухни у нее есть подозрения, как вам прекрасно известно.

— Так кого вы возьмете? — настаивал Джимми.

— Очень надеюсь, что не меня, — буркнул мистер Фрэнсис. — Мне всего ничего до пенсии, я слишком стар для такого утомительного путешествия и, кроме того, перестал переносить жару.

— Это всего лишь Ницца, мистер Фрэнсис, а не Конго, — сказал мистер Анджело. — Но я уважаю ваше желание. Мы возьмем немногих. В основном придется готовить для узкого круга королевской родни. Если ее величество решит дать большой обед, в нашем распоряжении будут повара отеля. Итак, кто хотел бы поехать? Я предпочитаю считаться с вашими желаниями. — Он окинул всех взглядом.

— Не думаю, что вам захочется взять с собой женщин, — сказала миссис Гиллеспи. — Не годится нам ехать вместе с мужчинами или расхаживать по чужой стране без сопровождающих.

— Очень правильно, миссис Гиллеспи, — горячо поддержала ее миссис Симмс. — Чего только не услышишь об этих французах и итальянцах! У них никакого чувства приличия. И они щиплют дам пониже спины.

— Я француз и возмущен вашими словами! — воскликнул мистер Роланд. — Я веду себя так же пристойно, как любой англичанин, и даже лучше многих.

— Я не имела в виду всех французов, мистер Роланд, — поспешила оправдаться миссис Симмс. — Всякому ясно, что вы настоящий джентльмен.

— Конечно, мы возьмем нашего кондитера, — сказал шеф-повар. — Иначе ее величеству не выжить без тортов и пудингов. — Он кивнул мистеру Роланду. — Кроме того, нам не обойтись без вас как человека, знающего французский язык, чтобы объясняться с тамошними поварами. Также, думаю, нужно взять двух йоменов — мистера Фелпса и мистера Уильямса, если ни у кого из них нет серьезных возражений.

— Никаких, шеф, — ответил мистер Фелпс. — Воздух Ривьеры пойдет на пользу моему ревматизму.

— Я тоже не прочь уехать от зимних дождей, — добавил мистер Уильямс.

— Значит, договорились, — кивнул мистер Анджело. — И плюс еще нам понадобится кто-нибудь из наших молодых выскочек для подготовительных работ. Нельсон? Кажется, у вас лучшие навыки.

Я бросила взгляд на Нельсона, который густо покраснел.

— С вашего позволения, шеф, я бы предпочел не уезжать так далеко от матери. Понимаете, со здоровьем у нее неважно, и она полагается на меня, отца-то нет.

Мистер Анджело вздохнул:

— Что ж, ладно, Нельсон. Я уважаю ваши чувства. Тогда, полагаю, вместо вас лучше будет взять Джимми, раз уж он старший ученик. Придется так поступить, несмотря на мои опасения насчет соблазнительных француженок… — Раздались смешки. — Конечно, если у него нет обязательств перед семьей, которые могут этому воспрепятствовать.

На лице Джимми появилась широкая улыбка:

— Нет-нет, шеф! Умираю как хочу попутешествовать и повидать мир. Записывайте меня. Я тот, кто вам нужен!

— Ладно, тогда решено. Значит, кроме меня, едут мистер Роланд, мистер Фелпс, мистер Уильямс и Джимми. А те, кто останется, будут обслуживать персонал, который не последует за ее величеством.

— И мы тоже прекрасно проведем время, — шепнула мне миссис Симмс, когда все возвращались к своим рабочим местам.

Присоединившись к мистеру Роланду в нашем кухонном закутке, я заметила, что тот выглядел совершенно расстроенным. Мне даже пришлось напомнить ему, что он уже положил в тесто две чайные ложки пекарского порошка.

— Спасибо, дорогая, — отозвался шеф-кондитер, что само по себе было странным. Он вовсе не отличался вежливостью и обычно присваивал все лавры, которые по праву должны были принадлежать мне. И уж точно никогда прежде не называл меня дорогой.

— Что-то случилось, мистер Роланд? Или вы просто взволнованы тем, что навестите свою родину?

Он обернулся и нагнулся ко мне.

— О, au contraire[14], Хелен. Я нисколечко этого не предвкушаю. Я в ужасе от плавания по морю. У меня очень сильная mal de mer[15].

— Но ведь плыть совсем недолго! Мне говорили, что путь по морю от Довера до французского берега занимает всего час.