— Вы хотите попытаться обмануть королеву? — Казалось, он ужаснулся.

— Не обмануть, шеф. Если она не спросит, с чем пирог, нам совершенно незачем сообщать ей об этом.

Мистер Анджело погрозил мне пальцем:

— Вижу, под этой невинной внешностью прячется весьма хитрая девица. Дайте мне об этом подумать. И, раз уж вы взяли слово, может, у вас есть еще какие-то предложения?

Я огляделась. Остальные повара смотрели на меня с интересом, вероятно, ожидая, когда на меня обрушатся «египетские казни».

Я глубоко вздохнула:

— Может быть, напечь ее величеству к чаю маленьких меренг? В них нет вообще никакого жира.

Главный повар кивнул:

— Беда в том, что ей нравится, когда между меренгами столько взбитых сливок, что они прямо-таки вылезают наружу. Но, может быть, нам удастся положить их поменьше… Вы знаете, как готовить меренги?

— Знаю, шеф.

— Очень хорошо. Испеките сегодня противень. Посмотрим, как их примут.

Я была довольна тем, как разворачиваются события, — довольна, но и несколько испугана. Меня заметили на новой работе, и теперь у меня появился шанс проявить себя!

Мои меренги имели успех. А еще мне было сказано, что, если я рискну сделать пирог с кроликом, шеф подаст его на обед. Я испекла пирог, и нам сообщили, что цыпленок в пироге оказался сегодня особенно сочным. Мы не стали ничего опровергать.

В выходной я встретилась с Луизой, ее будущей свекровью и портнихой, которая должна была шить нам платья. Оказалось, что для моего они выбрали великолепный синий бархат. К нему предполагалась отороченная белым мехом накидка. Я почувствовала себя как никогда счастливой. Мое положение на работе упрочилось, сестра устроена и довольна судьбой. В моей жизни все было в порядке. Но разве мы не усвоили еще в детстве, что гордыня предшествует падению? Рабочее утро было в разгаре, когда в дверях появился лакей. Он стоял, озираясь по сторонам, пока его не заметил один из поваров и не спросил:

— В чем дело?

— Посетитель к мисс Бартон, — изрек лакей.

Я оторвала взгляд от тушеного мяса, которое нарезала для обеденного пирога, и мое сердце сделало стремительный кульбит.

— К мисс Бартон? — нахмурился мистер Анджело. — Мисс Бартон не принимает посетителей в свои рабочие часы. И ей следовало бы это знать.

— Тут, должно быть, какая-то ошибка, я просто уверена в этом, шеф, — сказала я. — Никто не знает, что я теперь здесь работаю. А я не знаю никого в Лондоне.

— Но молодой человек говорит, что он ее брат и что дело срочное, — сообщил лакей.

— Брат? У вас есть брат? У меня сложилось впечатление, будто родни у вас не осталось. — Теперь мистер Анджело глядел на меня и хмурился — тревожный знак.

Я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица. Возможно ли, чтобы у Хелен был брат в Лондоне?

Быть может, в этом и заключается причина, по которой она решила искать работу на юге? Я старалась выдумать повод, чтобы не встречаться с ним, но поняла, что это все же придется сделать.

— Я сирота, мистер Анджело. Мои родители давно умерли. И я понятия не имела, что мой брат в Лондоне или что ему известно, где я работаю. Мы давным-давно потеряли связь.

— Раз так, полагаю, вам лучше пойти и поговорить с ним, — нетерпеливо заявил мистер Анджело. — Только поторопитесь. Скажите ему, что у вас будет время для нормальной встречи в выходной.

— Хорошо, шеф, — кивнула я и последовала за лакеем, который вышел из кухни и повел меня по коридору.

Мое сердце бешено колотилось, и я изо всех сил пыталась обуздать панические мысли. Тот, кто пришел, не мог знать, что его сестра умерла. Мне придется деликатно открыть ему всю правду и рассказать, почему я была вынуждена присвоить личность Хелен. Необходимо заставить его понять меня и воззвать к его лучшим чувствам.

Казалось, наш путь по коридору продолжался вечность. В открытую дверь лились яркие солнечные лучи. Лакей нагнулся ко мне и тихо проговорил:

— Он ждет снаружи. Я не хотел пускать его без разрешения, но если вы хотите, чтобы он вошел…

— Нет-нет, я поговорю с ним там.

— Тогда я вас оставлю, — кивнул лакей и удалился.

Я глубоко вздохнула и шагнула в свежий осенний день. Визитер стоял сбоку от дорожки и смотрел на меня — худой молодой человек, одетый довольно-таки кричаще. Он настороженно подался вперед.

— Вы Хелен Бартон? — спросил он.

Я невзлюбила его с первого взгляда. Его худая хитрая физиономия с бегающими глазками имела заносчивое выражение. Я сразу представила себе лиса, возле норы которого объявился неосмотрительный цыпленок.

Тут мне в голову пришла одна идея: имя Хелен Бартон не так уж редко встречается, и я могла бы сказать, что я другая Хелен, не его сестра. И именно мне предложили эту работу. Я еще придумывала нужные слова, сочиняя, как его сестра могла получить письмо из дворца, которое на самом деле было предназначено мне, когда он процедил:

— Почему же ты не целуешь своего брата Ронни, сестренка?

— Вы мне не брат, — ответила я.

— Вот уж правда ваша. Я брат Хелен Бартон. Той, которая хотела получить место поварихи. И той, которая должна была его получить, если бы только… — Он не договорил, оставив последние слова висеть в воздухе.

Я глубоко вздохнула:

— Возможно, сэр, до вас еще не дошли ужасные новости. — Я сказала ему «сэр», хоть и была уверена, что он этого не заслуживает. И говорила я с аристократическими интонациями — точно так же звучал, бывало, голос моего отца в моменты стресса. — Ваша сестра погибла под колесами омнибуса на Пикадилли. Мне довелось стать свидетельницей этого происшествия. Бедняжка, то, что с ней случилось, ужасно! Я попыталась утешить ее в последние мгновения жизни. В руке у нее был конверт. Она в отчаянии умоляла меня отнести его во дворец и все там рассказать. Я обещала ей это. После ее смерти я обнаружила, что в письме — приглашение на собеседование относительно должности младшего повара во дворце. Так уж совпало, что я тоже повариха и как раз искала в то время способ избавиться от непосильного труда. Мне показалось, что это какой-то дар небес. Вашей бедной сестре эта работа была больше не нужна, а я вполне могла с нею справиться.

— И тогда вы присвоили имя моей сестры…

— Да. Я знаю, что это нечестно, но вернуть жизнь вашей сестре я не могла, а дворец нуждался в поваре. Мне очень жаль, что я принесла вам такую трагическую весть о сестре.

Он пожал плечами:

— Так уж вышло, что я еще работал в доме леди Сауэрби, когда пришло письмо о ее гибели. После смерти матери мы с Хелен решили поискать работу в Лондоне, понимаете ли, попытать счастья в большом городе. И тут Хелен вдруг позвали во дворец. Вот уж повезло так повезло! Мы все гадали, как бы ей пристроить туда и меня тоже. А потом вдруг пришла новость, что сестренка погибла… — Он помолчал, втягивая воздух сквозь зубы. — Только представьте, как я удивился, когда приехал в Лондон и услышал, что во дворце служит какая-то мисс Бартон! Ну и решил, что лучше самому пойти и посмотреть, что к чему.

— Прошу меня простить, сэр, если я причинила вам боль. Я не хотела ничего плохого. Ваша сестра скончалась, а я — хорошая кухарка. Во дворце весьма довольны моей работой.

— Тогда почему бы вам не сказать правду и не назвать свое настоящее имя?

— Потому что я служила у злой женщины, которая ценила мои услуги и не хотела меня потерять. Она сказала, что не даст мне рекомендаций, если я попытаюсь уйти. Я словно попалась в ловушку, настолько неприятной была ситуация. То, что случилось, казалось чудом — ведь наконец-то нашелся какой-то выход. Вы, конечно, это понимаете?

Он по-прежнему смотрел на меня, чуть ли не ухмыляясь. Я решила, что он похож скорее на хорька, чем на лиса. Мерзкие злобные темные глазки бегали, разглядывая меня.

— Значит, правду вы так и не сказали?

— Как я могла? Меня бы сразу уволили.

— А как думаете, что выйдет, если правду скажет кто-то другой?