Наун поднялся на ноги, развернулся и, не взглянув на жену, медленно побрел прочь.

Кымлан лежала на спине и смотрела в темный купол шатра. Отец тихо посапывал рядом, устав после трудной дороги. Они шли без перерыва весь день и разбили лагерь, только когда начало темнеть.

Повернув голову, она посмотрела в изможденное лицо генерала и вздохнула. Чильсук был уже не молод, и Кымлан всегда думала, что та часть его жизни, которую он посвятил войнам, давно закончена. Он заслужил относительно спокойную старость в качестве начальника дворцовой стражи, но наследный принц решил иначе и поставил во главе армии воина старой закалки, вероятно, рассчитывая на его опыт и умения. А может, потому, что Чильсук был единственным оставшимся в живых генералом, который участвовал в завоевательных походах Квангэтхо тридцать лет назад. Сейчас ему поручили вернуть город, в захвате которого он когда-то участвовал.

Кымлан не спалось. Мысли бродили в голове, натыкаясь друг на друга, и попеременно выхватывали из бездны сознания то Мунно, шептавшего прощальные слова в горящем лесу, то оставленных в Куннэ подруг, то искаженное страданием лицо Науна в полутемной спальне.

Она рывком села на соломенной лежанке и потрясла головой. Не об этом сейчас надо думать!

Осторожно обойдя спящего отца, Кымлан тихо выскользнула из шатра и поежилась. Весенние ночи все еще были прохладными и навевали воспоминания о том, как она с девочками добиралась до Когурё. Свежий ветер ласково гладил лицо, разнося по лагерю дурманящий аромат зацветающих диких вишен.

Кымлан прошла мимо караульных и направилась к коновязи. Ей хотелось увидеть Исуга. С недавних пор она шла к нему каждый раз, когда становилось тяжело на сердце, а в последнее время это было привычным состоянием. Произошло слишком много всего, и ее душу будто рвали в разные стороны два человека: Мунно и Наун.

Бродя по территории лагеря, Кымлан мысленно вернулась к недавним событиями, которые оставили на ее сердце горький след…

Прошло уже несколько недель с того момента, как Кымлан встала во главе отряда, охранявшего принцессу. Эта новая роль пришлась по душе не только ей, но и подругам. И даже Сольдан, которая поначалу настороженно относилась к Ансоль, сблизилась с ней.

Каждый день после утренней трапезы принцессы они приходили во дворец. Сначала Ансоль обучала мохэсок правилам этикета, учила их читать и писать, а затем они шли на тренировочную площадку, где занимались вплоть до обеда. После этого они возвращались в покои принцессы и выполняли ее поручения или сопровождали на встречи как внутри дворца, так и за его пределами.

Кымлан сначала удивлялась, зачем принцесса тратит так много времени на их образование, но потом увидела, что это приносит ей радость. А в свете прогрессирующей болезни Владыки Ансоль надо было на что-то отвлечься. Как ни странно, больше всех она сблизилась с угрюмой Акин, которая рядом с принцессой преображалась, а иногда на ее лице даже мелькала робкая улыбка. Будто она с трудом разрешала себе радоваться и смеяться вместе с подругами. Но доброта Ансоль нашла ключ к ее закрытому сердцу, и Кымлан была этому очень рада.

Они все частенько засиживались допоздна, обсуждая последние новости или делясь сокровенными мечтами. Принцесса по-настоящему была одинока, и общество девочек делало ее счастливой.

– Ваше Высочество, какие мужчины вам нравятся? – однажды спросила Сольдан со свойственным ей простодушием.

Ансоль рассмеялась.

– Какая ты любопытная!

– Интересно же! – Сольдан поджала губы. – Вот я люблю высоких, красивых и благородных. С прямой спиной и твердым взглядом. Сильных и верных своим идеалам.

Кымлан бросила на нее предостерегающий взгляд. Сольдан явно описывала Даона, но Ансоль не должна была о нем знать.

– Слишком обобщенный образ, прямо набор идеальных качеств, – улыбнулась принцесса. – Таких мужчин не существует.

– Как это не существует! – возмутилась Сольдан, и Кымлан пихнула ее под столом ногой, чтобы та не проговорилась.

– И все же, – мягко вмешалась в разговор Юнлэ, – какие мужчины вам нравятся, Ваше Высочество? Наверное, спокойные и выдержанные?

Ансоль положила тонкий пальчик на подбородок и возвела глаза к потолку, задумавшись.

– Не уверена. Мне нравятся решительные и смелые, но не безрассудные. Страстные, но умеющие в нужный момент сдерживать свои порывы. Умные и хитрые, но не подлые. Красота для меня не главное, но глаза мужчины, который захочет получить мое сердце, должны пленять и вызывать желание следовать за ним.

– Глаза? Почему вы обращаете внимание именно на глаза? – Кымлан тоже невольно увлеклась девичьими разговорами и неожиданно для себя обнаружила, что почему-то думает о Мунно.

– Потому что в них отражается суть человека. В глазах видно все, если сумеешь разглядеть главное, – ответила Ансоль.

С улицы донеслись встревоженные голоса, и в покои прибежала запыхавшаяся служанка.

– Что случилось? – властно спросила Ансоль.

– Ваше Высочество, мохэ… мохэ захватили Хогён!

Девушки переглянулись, ничего не понимая.

– Расскажи толком, что произошло! – потребовала принцесса.

– Весь двор только и говорит, что сын вождя племени Сумо провозгласил себя новым комендантом и отправил посла к Владыке, – запинаясь, ответила служанка.

«Мунно? Мунно напал на Когурё?! – Кымлан не могла в это поверить и во все глаза смотрела на взволнованную служанку. – Наверное, это какая-то ошибка!»

Но это оказалось правдой. Она не спала несколько ночей, перебирая в уме все, что услышала во дворце. Мысли кружили в ее голове, как стая стервятников, раздирая душу в клочья. Мунно захватил крепость… Мунно напал на Когурё… Мунно, с которым она сражалась бок о бок против киданей, посмел покуситься на ее страну!

Потрясение от этой новости быстро сменилось негодованием и яростью. Да как он посмел! Как ему только духу хватило ступить на когурёскую землю! Чем больше Кымлан думала об этом, тем яснее становилось, что Мунно готовился к этой войне давно. Она прокручивала в голове все его слова, все поступки. И теперь смысл его фразы: «Надеюсь, мы больше никогда не встретимся!» стал для нее понятен. Зная о ее способностях, Мунно боялся, что она пустит их в ход против мохэ. Именно поэтому он собирался убить ее после того, как она уничтожит для него киданей. Кымлан чувствовала себя преданной. Еще когда они сражались бок о бок против общего врага, он уже планировал нападение на ее страну!

Все в ее душе бушевало от ярости и обиды. Как же сильно она ошиблась в Мунно! После расставания в лесу он остался в ее памяти как честный и благородный человек, который не раз спасал ей жизнь, но сейчас она отчетливо видела его расчет. «Умный и хитрый, но не подлый». Выходит, он оказался и умным, и хитрым, и подлым. Мунно просто использовал ее, когда ему было нужно, а затем вонзил нож в спину. Временный союз, который, как ей казалось, превратил их из врагов в соратников и даже друзей, оказался фальшивкой. Только для Кымлан все было по-настоящему, только она воспринимала все именно так. Глупая! Она верила в мнимое благородство мужчин, пока не получила очередной удар под дых.

Она должна сама схватить Мунно. Посмотреть ему в глаза и убедиться, что у него нет ни чести, ни совести.

В решении отправиться на войну она утвердилась еще больше, когда Чильсука назначили командующим армией. Кымлан не могла так надолго разлучиться с отцом, которого не видела столько месяцев, и хотела быть рядом в трудные для него времена. Она видела, как тяжело он воспринял приказ возглавить войско, и хотела поддержать его хотя бы своим присутствием, заботой и любовью. А если ее способности пригодятся на поле боя, то большего она и желать не могла.