Аден отодвинул ее руки и большой ладонью накрыл грудь. Большим пальцем он сдвинул корсет, и наружу выскочил сосок, уже затвердевший, жаждущий его прикосновений. Удовлетворенно зарычав, Аден начал ласкать его.

Вивьен ахнула. Незнакомые ощущения растекались, заполняя все тело. Она зажала ладонью рот, чтобы сдержать рвущийся наружу крик.

Невероятно – Аден хрипловато рассмеялся!

– Тебе это нравится?

Вивьен сердито взглянула на него – точнее, взглянула бы, если бы была в состоянии. Он самодовольно ухмыльнулся. Следовало бы разозлиться, но она невольно хихикнула.

– Очень глупый вопрос, капитан Сент-Джордж. Конечно, мне это нравится.

– Тогда от этого ты придешь в восторг.

Он наклонился, и его губы сомкнулись на соске. Вивьен застыла, завороженная видом его темной шевелюры у своей груди и ощущениями, пронзавшими тело. Она невольно выгнулась, и его рука скользнула ей на спину, поддерживая и одновременно приподнимая ее, прижимая сильнее к жадному рту. Вивьен не сдержала стона, когда он с силой втянул сосок в рот, одновременно лаская его языком. Она в жизни ничего подобного не испытывала, и от наслаждения кружилась голова.

Со стоном вцепилась она в края корсета и потянула в разные стороны, чтобы Адену было удобнее. Он одобрительно промычал что-то, и другая его рука поползла вверх по ее бедру, снова задев обнаженную кожу. Влажный жар его рта, чувственное скольжение большой ладони – Вивьен погрузилась в эти ощущения, потерялась в них, полностью отдаваясь его прикосновениям и силе, стремясь ко всему тому, что он хотел ей дать.

Это было чудесно.

Но вдруг карета дернулась и резко остановилась, разъединив их. Вивьен чуть не съехала с колен Адена, вцепилась в его плечи, а он подхватил ее под бедра.

– Какого дьявола? – рявкнул он, удерживая Вивьен на весу.

Нежный любовник куда-то исчез, и на его месте оказался грубоватый бесцеремонный мужчина, быстро посадивший ее на подушки сиденья и швырнувший ей на грудь плащ. Затем он метнулся к двери, держась за стенки кареты, которая продолжала рывками дергаться взад и вперед.

Вивьен попыталась стряхнуть с себя чувственное оцепенение. Думать она толком не могла и, коротко, прерывисто дыша, тянула платье обратно на грудь, но оно запуталось, а руки дрожали и сделались неуклюжими.

Едва рука Адена прикоснулась к ручке дверцы, раздался пистолетный выстрел, так близко от кареты, что в ушах у Вивьен зазвенело. Страх прогнал оцепенение, и Вивьен ухватилась за домино Адена.

Он полуобернулся и толкнул ее на пол.

– Тихо, – прошипел он. – И сиди там.

Вивьен моргнула, а сердце болезненно сжалось. Она не узнавала мужчину, стоявшего над ней. Лицо превратилось в каменную маску, глаза сделались пустыми и мертвыми, как у змеи, готовой ужалить жертву. Одним движением он отвернулся от Вивьен и принял боевую стойку.

Секундой позже дверца распахнулась. Карета просела под тяжестью веса, но из своего неудобного положения Вивьен могла видеть только руку, держащую большой пистолет. В горле зарождался вопль, но не успела она и глазом моргнуть, как Аден метнулся вперед и пинком вышиб пистолет из руки незваного гостя, а затем вылетел из кареты, сбивая чужака с ног.

Уцепившись за диванчик, Вивьен подтянулась и встала на колени. Желудок скрутило от ужаса, она задыхалась, но нельзя же валяться на полу, дожидаясь, когда тебя либо спасут, либо снова похитят!

И нельзя допустить, чтобы с Аденом что-нибудь случилось.

Дрожа, как сухой лист на ветру, Вивьен нашарила упавший на пол пистолет. Удивительно, что он не выстрелил, так что она осторожно отвела от себя ствол и неуклюже встала. Кровь хлынула в ноги, голова сразу закружилась, но Вивьен сделала глубокий вдох и заставила сознание проясниться. Много лет назад отец настоял, чтобы она научилась стрелять из пистолета, и она выстрелит без колебаний, чтобы спасти Адена и его людей.

Спотыкаясь, Вивьен добралась до открытой дверцы и осторожно выглянула наружу, держа в руке пистолет. Они стояли на какой-то узкой улочке, возможно, в Мейфэре. В окнах нескольких домов горел свет, но все равно было невозможно понять, где они находятся.

Зато колеблющийся свет фонарей на карете освещал ужасную сцену, и сердце Вивьен подскочило к горлу.

Юный грум Адена лежал на мостовой в луже крови. Кучер боролся с гигантом в черном пальто, а Аден дрался сразу с двумя разбойниками, пытавшимися повалить его на землю. Увидев, как сверкнуло лезвие ножа в руке одного из них, Вивьен действовала инстинктивно. Подняв пистолет, она с оглушительным грохотом выстрелила.

На мгновение все застыли, как на живописном полотне. Аден очнулся первым. Стряхнув с себя одного из нападавших, он с убийственной силой пнул второго ногой в живот. Тот, пошатываясь, повалился на своего дружка, но оба быстро оправились и снова ринулись в бой. Да только к этой минуте все тело Адена превратилось в смертельное оружие, руки и ноги двигались с такой скоростью, что все сливалось в одно расплывающееся пятно.

Оглушенная грохотом выстрела, кашляя от пороховой вони, Вивьен упала на колени, все еще сжимая пистолет, затем схватилась за дверцу кареты и выпрямилась. Сердце колотилось о ребра. Она быстро отбросила мысль сбегать за помощью, ей бы пришлось пробираться сквозь клубок мужчин, дерущихся прямо перед каретой.

Но меньше чем через минуту Аден одним ударом уложил на землю последнего из нападавших на него, а гигант, дравшийся с кучером, отскочил в сторону. Подкравшись к Адену сзади, он с такой силой толкнул капитана, что тот впечатался в стенку кареты и пошатнулся, но Вивьен обхватила его и помогла удержаться на ногах.

Пока Аден восстанавливал равновесие, мерзавец успел поднять своих дружков, и они, спотыкаясь, побрели в ночь, с каждым шагом набирая скорость.

Глядя им вслед, Вивьен заметила карету, стоявшую в конце улицы. Фонари на ней не горели, поэтому она казалась громоздкой массой без определенных очертаний, но шайка сломя голову мчалась именно к ней. Мгновение спустя они запрыгнули внутрь, кучер заорал, подхлестнув лошадей, колеса загрохотали по мостовой, и карета понеслась прочь.

– Иисусе, Стивенс! – рявкнул Аден на кучера. – Где, черт тебя побери, твой пистолет?

– Иду, капитан, – ответил тот откуда-то спереди.

Спустя несколько секунд оружие оказалось в руке Адена. Он вышел на середину улицы и тщательно прицелился вслед уезжавшей карете. Он стоял, расставив ноги, высокий воин, собравшийся сеять хаос на мирной улице Мейфэра.

Но не выстрелил. Было слишком темно, а карета уже успела завернуть за угол. Аден опустил оружие так медленно, будто это причиняло ему боль. Затем повернулся к своему экипажу и посмотрел на Вивьен.

И в застывших чертах его лица, резко освещенных ярким светом от каретного фонаря, она увидела только ярость и смерть.

Аден смотрел в затравленные глаза Вивьен. Эхо от грохота колес растаяло, и на Мейфэр снова опустилась тишина. Его ноги словно приросли к булыжнику мостовой, и он не мог сделать ни шагу в ее сторону. Во время нападения она держалась стойко, но теперь дрожала так сильно, что плащ буквально ходил бархатными волнами.

Аден стоял на месте, хотя все внутри кричало, что нужно срочно заключить ее в объятия. Холодная готовность убивать все еще владела им, и он не осмеливался притронуться к Вивьен, понимая, что просто раздавит ее в первобытном карающем объятии.

– Ты не ранена? – проскрипел он.

Она помотала головой, сжимая пистолет. Слава господу, ей хватило духу выстрелить из чертовой штуки, иначе все они могли бы погибнуть.

Он почуял что-то необъяснимое, когда они еще ждали карету у особняка леди Бентли. По затылку пробежал знакомый холодок, но внимательный осмотр улицы ничего ему не дал, и Стивенс с Джемом тоже ничего не заметили. А потом, ошеломленный безрассудным поведением Вивьен и нежданной встречей с проклятым папашей, Аден позволил чувствам взять верх над инстинктами.