– Чертовски тяжелая ноша для девушки.

Леди Торнбери кивнула.

– Тебе это, разумеется, понятно, как никому.

Это так удивило Адена, что он промолчал. Ни он, ни мать никогда не говорили о том, какой непростой была его юность и как враждебность отчима заставила его быстро повзрослеть. Аден очень понадеялся, что она не станет обсуждать это сейчас, поскольку понятия не имел, как реагировать.

– Я никогда не доберусь до сути, если человек, которого должен защищать, будет воздвигать на моем пути препятствия, – сказал он, делая вид, что не услышал реплики матери.

Прежде чем она успела ответить, карета остановилась перед ее домом. Леди Торнбери подождала, пока сын протянет ей руку и поможет спуститься, и только потом ответила:

– Ты должен добиться доверия Вивьен. А это значит, ты должен проводить с ней много времени.

Черт, нет. Это последнее, что ему требуется. Он уже и так слишком погрузился в это дело, уже позволил чувствам взять над собой верх. Сегодняшняя реакция на князя показала это так ярко, как будто вспышка молнии осветила грозовое небо.

Дверь в дом распахнулась, Аден вслед за матерью вошел в холл.

– Почему этого не можешь сделать ты, мать? Ты знаешь девушку много лет. Она наверняка тебе доверяет.

Леди Торнбери нетерпеливо взглянула на сына.

– Очевидно, недостаточно. Но тебе она доверяет, что при сложившихся обстоятельствах неудивительно. В конце концов ты для нее словно рыцарь в сверкающих доспехах.

– О чем это ты? – сквозь стиснутые зубы процедил он.

– Милый, не будь таким бестолковым, – ответила мать, протягивая дворецкому накидку. – Тебе это не идет. Пойдем в утреннюю гостиную и обсудим, что тебе делать дальше.

Адену захотелось биться головой об стену. Куда девается очаровательное гнездышко французских шпионов, когда ты в нем так нуждаешься? Где твои явные враги, с которыми не нужно цацкаться и не нужно держать их за ручку?

С другой стороны, с той последней группой французских шпионов он сработал паршиво. Однако и теперешнее дело выглядит не менее сложным.

Приготовившись к худшему, Аден вошел вслед за матерью в утреннюю гостиную.

– Ну хорошо, – сказал он, глядя, как она усаживается в слишком мягкое кресло у камина. – Скажи, что, по-твоему, я должен сделать.

Леди Торнбери лукаво улыбнулась.

– Это очень просто, сын мой. Ты должен влюбить Вивьен в себя.

Вивьен торопливо спускалась в утреннюю гостиную, на ходу застегивая последние пуговки на манжетах. Она едва успела одеться, как в спальню постучалась одна из горничных и передала просьбу матери присоединиться к ней немедленно. Очень странно, что после суматохи вчерашнего приема она встала так рано.

Вивьен мысленно взмолилась, чтобы это были не очередные неприятности, да еще перед завтраком. Она понимала, что скандал с Сайрусом неминуем, но он не сможет сказать ничего такого, что заставит ее передумать. Она надеялась, что к этому времени на следующей неделе у нее будет уже достаточно денег, чтобы оплатить долг Кита и покрыть часть самых неотложных счетов из магазинов. Этого должно хватить, чтобы предотвратить беду.

Ну а если не получится, ее ждет продуваемый всеми сквозняками дом в Йоркшире.

Она помахала лакею, стоявшему на посту у входной двери, и открыла раздвижную дверь в утреннюю гостиную. Ожидая увидеть только мать, Вивьен застыла на пороге, вытаращив глаза на леди Торнбери и Сент-Джорджа. Все трое сидели за небольшим столом для завтрака, пили кофе и поглощали пирожные.

Сент-Джордж встал, и Вивьен с трудом сдержала порыв пригладить волосы и расправить юбки. Она надела самое простое платье, рассчитывая провести все утро в маленькой оранжерее, расположенной в задней части дома. Покопаться в земле и заняться пересадкой растений – вот что всегда ее успокаивало, помогало собраться с мыслями и найти выход из положения.

А сейчас, в самом своем старом полинявшем голубом муслиновом платье, с кругами под глазами от недосыпа, она выглядит настоящей ведьмой. Вивьен готова была убить маму за то, что та не предупредила о гостях, особенно о нем.

Твердо сказав себе, что ей все равно, Вивьен, улыбаясь, подошла к столу, присела перед Сент-Джорджем в книксене и поцеловала в щеку леди Торнбери.

– А вот и Вивьен, – воскликнула ее мать с растерянным видом. – Леди Т и Аден неожиданно решили нанести нам визит. Так мило с их стороны справиться о твоем здоровье, да еще в такую рань!

Сент-Джордж отодвинул для Вивьен кресло. Она оглянулась, чтобы поблагодарить его, их взгляды встретились, и у нее перехватило дыхание. Его черные, как обсидиан, глаза внимательно изучали ее лицо, и, судя по складке между бровями, ему не нравилось то, что он видел. «Ведьма». Вот слово, которое он ищет.

– Милая, – сказала мать, глядя на Вивьен. – Ты хорошо себя чувствуешь? Вид у тебя довольно изможденный. – Она протянула Вивьен чашку кофе, и взгляд ее остановился на платье дочери. – И почему ты так одета?

От унижения по спине Вивьен поползли мурашки.

– Я собиралась пересадить несколько розовых кустов, мама. Какой смысл наряжаться, если в конце я буду вся покрыта грязью?

Мать укоризненно поцокала языком.

– Не понимаю, почему ты копаешься в земле, как какой-нибудь фермер. В конце концов для этого и существуют слуги.

Вивьен уставилась в свою чашку. Утро начинается великолепно благодаря удивительной неделикатности ее матери.

– Вот тут я с тобой не соглашусь, Делия, – вмешалась леди Торнбери. – Я больше всего на свете люблю возиться в своем саду. Очень успокаивает нервы. – Она улыбнулась Вивьен. – Хотелось бы, чтобы и прочие молодые леди полюбили это занятие вместо того, чтобы чахнуть в гостиных и попусту тратить время в магазинах, как это стало принято в наши дни.

Леди Блейк, конечно, моментально клюнула на эту наживку, и они с леди Торнбери погрузились в оживленное обсуждение подходящих занятий для молодых леди. Вивьен же заставила себя посмотреть на Сент-Джорджа. Леди Торнбери давно привыкла к взбалмошному поведению ее матери, но он точно нет.

Капитан наблюдал за ней с противоположной стороны стола. Когда их взгляды встретились, он послал ей очаровательную улыбку и поднес к губам чашку. А когда Сент-Джордж подмигнул ей, Вивьен чуть не уронила свою чашку.

Она еще ни разу не видела его в игривом настроении и ни разу не испытала на себе по-настоящему сокрушительную силу его улыбки. Сердце замерло, пропустило удар. Пришлось аккуратно поставить чашку на блюдце, чтобы кофе не выплеснулся. Но улыбка сделала свое дело. Напряжение ослабло, по нему разлилось приятное тепло.

– А как сегодня утром ты, милая? – спросила леди Торнбери. – Надеюсь, тебе спалось хорошо, несмотря на вчерашнее безудержное веселье?

Суховатость в ее голосе не прошла мимо Вивьен. И истинный вопрос, скрытый за легкой болтовней, тоже.

– Все хорошо, – ответила она, но слегка наморщила носик. – Может, чувствую себя слегка уставшей. Вечер затянулся допоздна.

– Надеюсь, вы не падаете с ног, – небрежно заметил Сент-Джордж. – Я хотел уговорить вас прогуляться со мной по парку и отказ не приму. День такой чудесный, и воздух свежий.

Во второй раз за это утро Вивьен изумленно заморгала. Посмотрела поверх его плеча на окно, отметила хмурое, затянутое тучами небо, порывы ветра, которые гнали по площади листья. Впрочем, она не имела ничего против ветра и свежего воздуха. Все равно собиралась попозже выйти на прогулку.

– Правда? – с сомнением в голосе протянула ее мать. – Как по мне, так это выглядит ужасно. Кроме того, для прогулок еще слишком рано.

– Ерунда, – отрезала леди Торнбери. – Там очень славно, и свежий воздух принесет Вивьен большую пользу. Кроме того, нужно позволить детям веселиться в свое удовольствие, правда? – И она лукаво улыбнулась матери Вивьен.

Та недоуменно уставилась на Сент-Джорджа, перевела взгляд на Вивьен. И вдруг глаза ее широко распахнулись.