– И что же я должен сделать?

– Я не знаю, Ромка – каждый сам ищет ответ на это вопрос. Многие не находят и идут по неправильному пути, а уже потом, через пару сотен лет по-земному времени, рождаются заново: в другой стране, теле, назначении, – снова начинают искать, и очень многие не находят и снова мучаются от этого, понимаешь?

– Думаешь, мне легче от этого. Уже долгое время я также ищу чего-то, как ты и говоришь: “свою задачу”, но не могу найти, Макс! Не могу ни на что решиться, понимаешь? Это такое непонятное сомнение, что-то сродни страху или чему-то близкому к нему ощущение – мешает мне и не даёт даже с места сдвинуться.

– Рома, я всё это прекрасно знаю – сам через всё прошёл. Могу только подсказать, что в каждый момент ты должен правильно сориентироваться и точно определить, что и как тебе необходимо сделать. Именно – вот это наиболее важно, понимаешь меня? Но сделать не так, как бы тебе хотелось, а так как нужно.

– Как это?

– Неважно, хорошо тебе от этого будет или плохо, нужно тебе это вообще или нет, – об этом думать совершенно не стоит, пойми. Необходимо только осознать важность и правильность каждого своего поступка. Делать всё, осознав, что это именно ты должен сделать, а не кто-то другой за тебя со всем справится. Тем более – именно сейчас, а не завтра, или вообще неизвестно когда, если время будет упущено, а делать уже ничего не надо.

– Но это же почти невозможно: сразу всё понять, решить: что и как сделать, да ещё так, чтобы это было правильно.

– Я знаю, но если ничего не делать, то для чего же тогда жить, скажи мне, пожалуйста? Чтобы кушать и ходить в туалет?

– Ну, зачем так утрировать, Макс?

– А что я утрирую? Оно ведь так и есть. Все же так живут! Шах!

– Да, я вижу, ухожу. Так каким же образом нужно всё изменить? Как это всё сказать? Мне сложно вот так сразу всё понять и увидеть.

– В самом начале нужно посмотреть на себя, измениться в лучшую сторону! Ты сам мне говорил, что нужно стремиться к совершенству, помнишь? Так вот только достигнув этого совершенства, ты сможешь всё сам понять и увидеть. А сейчас искать ответ – только время упускать. Работай над собой, Роман! И всё будет!

– Ты имеешь в виду возвышаться духовно и подчинить себе плоть?

– Именно. Давить всё, что связано с ней – все людские пороки и желания. Всю грязь – долой!

– Спасибо Макс, я всё понял. Ты не обидишься, если я пойду домой?

– Иди, не издевайся надо мною: обидеться…

– Прости. Пока.

Светлана Викторовна вышла из школы опустошенная и выжатая как лимон. Она не была готова к таким переменам. Вначале даже показалось, что вся её теплота и любовь к ученикам и к работе, которую считала своим призванием, – все это разбилось о стену их непонимания и страха и разлетелось на мелкие кусочки. Света даже испугалась, думая: „Стоит ли всё это вообще делать, или лучше смириться?” Однако вспомнила, что не отступит, и попыталась успокоиться, осматриваясь по сторонам. Еще не доходя остановки, увидела Андрея.

– Андрюшенька, ты ещё не был у Максима?

– Я сейчас иду от него.

– Как он там? В порядке?

– У него всё хорошо. Про Вас спрашивал, я ему всё передал, как вы просили.

– Молодец, умничка!

– Светлана Викторовна, Максим просил сказать вам, что роман Горького “Мать” он уже прочитал, и хотел бы уточнить: на какую конкретно тему писать реферат…

Света больше ничего не слушала, снова чувствуя силу любви Максима. Он ведь спрашивал про нее! Она не успела даже дать задание, а он уже прочитал такую сложную и большую по объему книгу. „Ну, никак не верится…” Андрей всё ещё что-то говорил, а Света, оторвавшись от своих мыслей, перебивала:

– Спасибо тебе большое, Андрюшенька, я ему сама позвоню. До свидания. – И пошла дальше, оставив удивлённого Андрея стоять возле дороги. Он не мог поверить: „Надо же, как она его любит! Странно, сказала всё то же самое, что и Максим говорил. Неужели он её настолько любит, наперед зная: кому и что скажет? Просто поразительно, я ещё никогда о таком не слышал…” Уже стало темнеть, и Андрей медленно пошел домой, не переставая удивляться, а Светлана, задумавшись, перешла дорогу, прошла остановку, решив пешком добраться до дома. Уже не думала о транспорте, потому что с невероятной быстротой путались её мысли: „Нужно покушать приготовить, позвонить Максиму. Приготовиться к завтрашним занятиям, достойно вести себя с мужем, сыном!” Сначала это сильно раздражало Свету: казалось, что она думает обо всем сразу и в то же время ни о чём, а это мешает сосредоточиться на конкретном деле, как давно уже привыкла. Однако, стала замечать все чаще, что в одно и то же время она может не только думать о нескольких вещах сразу, но и принимать по ним правильные решения. Это новое в себе открытие её и пугало, и настораживало, даже приводило в замешательство, но Светлане было непонятно, почему она относилась к этому совершенно спокойно: не переживала, не нервничала, и никакие эмоции её с толку не сбивали по этому поводу. Света даже гордилась собой, что у неё уже довольно хорошо получается для начала. „Да – это любовь Максима, но всё равно я многое могу! Значит, всё это есть, а я столько жила и не верила!” – Войдя в квартиру, она также вслух произнесла, всё ещё находясь в своих мыслях:

– Наконец-то!

– Что именно?! – Спросил муж. Свету этот вопрос застал врасплох, но она быстро справилась с собой:

– Наконец-то! Я дома! Ура!

– Что с тобой, Светочка? Всё ли в порядке?

– Всё просто отлично, Вадик! – Она обняла его и поцеловала в губы долго и с нахлынувшими волной чувствами, от чего Вадим совсем растерялся, поддаваясь желанию жены. Он чувствовал, что и его накрывает как будто огромной волною, которой противостоять, независимо ни от чего – невозможно. И уже не контролируя своих действий, растворялся вместе со Светланой в этом едином любовном союзе, казалось бы, до боли знакомому им, но каждый раз, когда они были вместе, понимали: ничего подобного ранее даже и не предполагали. Все было для них новым, начиная с поцелуев и прикосновений и заканчивая всеми их ощущениями, когда пребывали в каком-то другом измерении вместе. Даже то обстоятельство, что, вроде бы, они по-максимуму близки, – находились где-то в необыкновенном отдалении, как будто огромные расстояния и непреодолимые промежутки времени не давали им раствориться друг в друге и до конца осознать силу, овладевающих в этот момент ими чувств. Находясь во власти незабываемых ощущений, им казалось, что так будет всегда – бесконечное наслаждение и безграничное счастье. Однако такие периоды не слишком радовали своей продолжительностью.

– Я люблю тебя, – говорил Вадим уже по-другому, нараспев – не так как обычно.

– Я тоже, – шептала в ответ Светлана, но всё время думала: „Правильно ли я говорю в такие моменты? Правду ли? Или что-то не договариваю?” Но она не могла договорить, решив для себя, что ещё до конца не готова.

– Что приготовить, Вадик?

– Я уже приготовил плов, дорогая. Сегодня пришёл с работы рано…

– Да ты – моё золотко бесценное!

– Может, куда-нибудь сходим сегодня, дорогая, как ты считаешь?

– Давай просто прогуляемся по улице. Что-то мне никуда не хочется.

– Конечно, я с тобой полностью согласен. Но сначала покушаем и пойдём, хорошо? – Они так и лежали рядом друг с другом, и уже совершенно ничего не хотелось: ни кушать, ни гулять… Когда Света открыла глаза, то увидела, что проспала ровно два часа. Вадим спал. Она, чтобы его не будить, тихонько встала и вышла из спальни в зал. Её желание позвонить Максу всё крепло, и какая-то невероятная сила подталкивала её к телефонному аппарату. „А что я так волнуюсь? Ведь у меня есть причина, чтобы ему позвонить…”

– Здравствуйте, а Максим дома.

– Да, я вас слушаю, Светлана Викторовна! – Она не ожидала такого поворота событий. Даже не заметив, что он не поздоровался, не в силах была понять: почему же он её сразу узнал, ведь звонила всего второй раз. Макс терпеливо ждал, что она скажет. Светлане вдруг так захотелось, ну хоть чуточку намекнуть о своих чувствах, но что-то от этого удерживало, и она своим обычным голосом учителя, больше, наверное, выдавила из себя, чем сказала: