— Успокойся, — порекомендовала мать — Всё он сможет. Да и не это самое главное, уж, поверь мне я жизнь прожила, знаю, что говорю.
— Да, не самое, — неохотно согласилась девушка — я это понимаю, главное, что он — Король, из влиятельной благородной семьи. Подумать страшно сколько мы его ждали, не упустить бы теперь!
— Вот и хорошо, что понимаешь, — мать и дочь перенесли великана через, посыпанную гравием, дорогу и бросили под забор соседнего дома.
Женщины, активно перешёптываясь, вернулись домой, а Заяц, услужливо запахнул за ними ворота, запер замок, но сам ключ, хитрец косоглазый прикарманил.
Нелёгким делом оказалось вернуть мятущегося Короля в состояние покоя. Мать и дочь, с двух сторон, утешали монарха, как могли, клятвенно заверяли, что под их кровом и неусыпной опекой его персоне ничего не грозит, поили Короля настойкой валерианы, и, кое — как, после двух часов уговоров, Его Величество разрешил вывести себя к столу, а уж тут — то, обильные яства вернули Королю прежнюю бодрость духа.
Он понемногу стал припоминать, как храбро встретил великана, и как, одними внушениями и царственным своим видом, обратил гадкое чудовище в бегство, а уж, потом, изрубить, морально уничтоженного великана, было плёвым делом, которое мог сделать любой, но не будет же сам Король марать руки, вот он и отправил старуху — мать докончить дело.
Женщины полностью подтверждали каждое слово Его Величества, и, даже, прибавляли, что — то от себя, о поразительной смелости и находчивости Короля.
Постепенно обед перерос в пир, по случаю победы Великого Короля.
— Самое важное, после любой войны, не как всё было, а как об этом расскажут! — мудро изрёк Его Величество — Правда — это официально принятая трактовка событий!
Пир проходил до того весело, что, даже, зайцев пустили к столу, вернее около стола, что бы Король мог бросать им объедки. На патифоне играла пластинка с песнями Стаса Михайлова. Заяц тут же подрядился развлекать почтенную публику танцами. Зайчиха воздержалась, она, видите ли вы, считала унизительным для себя, зарабатывать подобным образом.
— Ну и сиди голодная! — рассмеялся над гордячкой Король и перестал, совсем, швырять ей объедки, перенаправив их в пользу Зайца.
Косой же танцевал на славу и вознаграждение получал соответственно величине своего таланта, он быстро подхватывал с полу обгрызенную куриную или гусиную ножку, совал себе за щеку, и, задорно пританцовывая, обсасывал с них остатки мяса и кожи. А потом пошло лучше — Заяц стоял, замерев, с открытым ртом, а Король бросал на меткость, целясь прямо в рот косому, шарики накрученные из яблочного пирога. Всякий раз, когда Король попадал, мать и дочь бурно аплодировали, и рассыпались в комплиментах в адрес Его Величества.
А какой же праздник победы без хорошей выпивки? Хорошей не нашлось, но, в честь такого повода, Король снизошёл до пития вина стоявшего, уже, сорок лет в подвале, и как сказала старуха — мать, дожидавшегося такого торжественного часа, когда их осчастливит своим визитом сам Король.
После пары кубков, неожиданно, мать завела разговор о помолвке, что вот её старшая дочь, да и младшая, тоже, если Король того пожелает — такая идеальная пара, и что пора бы им скрепить общее стремленье к скорой свадьбе помолвкой, заверить которую собственными подписями на докумете, так удачно оказавшемся под рукой, они могут тут же.
Мать, с поклоном, разложила перед Королём пожелтевший папирус на котором выцвевшими от времени чернилами был прописан текст — договор о помолвке, в котором в витиеватых выражениях сообщалось, что подписавшийся ниже король обязуется взять в законные супруги ниже подписавшуюся даму.
Король опустил глаза на нижнюю часть документа, где удивительным образом, уже, красовалась подпись его будущей супруги. Чернила у подписи давно выцвели, представляя собой бледные чёрные закорлючки.
Этим вечером Его Величество был в хорошем настроении, ведь не каждый день доводится побеждать великана — людоеда, так что он быстрым росчерком пера поставил свою размашистую подпись — крестик под документом, а выполнять его условия или нет, он решит потом, на то он и Король! И не такие договоры нарушал!
Едва Король оторвал кончик пера от бумаги, мать, свернув папирус трубочкой, спохватилось, что время, уже, позднее, а молодым нужно, ещё, пойти поворковать наедине.
Девушка встала, помогла встать Королю и повела его в дом, а мать, сама, осталась прибирать со стола и отмывать засохшую кровь с пола, а то до неё весь день руки не доходили.
Зайцам было позволенно облизать тарелки, здесь — то и сломалась несгибаемая гордость Зайчихи, она заграбастала все тарелки себе, а брату сказала только:
— Ты и так достаточно за свои танцы получил.
— Так я же работал, вот и получил, не тебе же я должен заработанное собственным трудом отдавать?! — разобиделся косой.
— Должен! Должен! — вспылила Зайчиха — Всегда так было, один — работает, другой — ест! Это — экономический закон, Адама Смита почитай!
— А что у него такое есть? — удивился Заяц.
— Не знаю, — буркнула Зайчиха выбирая краюхой хлеба жир с тарелки — должно быть. А если нет, значит он — болван, такой же как и ты!
— Это я — болван? — насупился Заяц.
— Конечно ты, а кто же ещё? — Зайчиха жадно уплетала пропитавшийся жиром хлебец.
— А разве у болвана может быть такая штука? — он показал сестре ключ от ворот.
— Раз у тебя есть, значит может, — холодно пояснила Зайчиха.
— А вот, сейчас, они улягутся спать, я ворота отопру и буду таков, ищите ветра в поле, — рассказал свой план косой.
— Ты же мне не верил? — Зайчиха долизала дно тарелки и поставила её на стол — Что же, вдруг, переменил мнение? А — а — а… тебя убедило устранение великана! Да, даже такой идиот, как ты, мог убедиться в серьёзности здешних дам, они пойдут на всё… Ты собрался сбегать? Хочешь посреди тёмной ночи встретится с этой девчёнкой? Я средь бела дня, еле — еле, унесла от неё ноги, а ты хочешь повстречаться с ней ночью? Ну удачи тебе, братишка.
— Так ночь, она спит давно, — предположил Заяц.
— Нет, не спит, она следит за нами, постоянно, — Зайчиха перешла на шёпот, так как старуха — мать пришла забрать грязную посуду — я уверенна, что они, вообще, никогда не спят, а пытаться удрать ночью, это гораздо опаснее. Ты же или я — в темноте, как куры — ничего не видим, а для этих — хоть вет, хоть кромешная тьма, всё одинаково. Так что ты лучше ключ на стол положи, всё одно ни его завтра утром хватятся и будут у тебя неприятности.
Заяц молча поклал ключ на край стола.
— Хотя, погоди — ка, — Зайчиха взяла ключ, приложила его к половице и обгрызла дерево по контуру ключа, особенно тщательно она обточила зубами бородку, в итоге получился деревянный дубликат — вдруг пригодится, — сказала она — а теперь слушай внимательно, — она свела брата с освещённой веранды и прижав губы к самому его уху зашептала — наш единственный шанс сбежать — это хитрость, завтра когда девчонка утром снова пойдёт кормить зверей напросись помогать ей, якобы за бутылку водки или о чём вы там договариваетесь, но иди как можно медленнее, тяни время.
— Зачем? — тихо спросил Заяц.
— Затем, раз она с тобой, то я буду свободна от наблюдения, а эти две, — она кивнула на старуху — мать перемывавшую посуду в летней кухне — ни за что не отойдут от Короля, и я смогу убежать.
— Хорошо! — сперва обрадовался Заяц, но резко спохватился — Погоди, а как же я!
— Когда же ты, уже, перестанешь быть таким эгоистом? — Зайчиха взяла брата под лапу и повела к будке — Вот что ты заладил — я да я… Видишь, что, только мне получается спастись, вот и порадуйся за меня.
— А что со мной будет? — не внимал словам сестры Заяц.
— Да что с тобой станется? — с деланной простотой отмахнулась Зайчиха — Я, как только, выберусь, сразу сообщу в милицию, так что будь покоен.
— А давай наоборот, — предложил Заяц — ты будешь отвлекать девчонку, я тебе дам свой жилет и она подумает, что ты — это я, люди, вообще, плохо зайцев различают, мы для них все на одну морду, а я, тем временем, сбегу и позову помощь.
