Оставалось, только, ждать, когда первые солдаты придут в сознание, что они могли доставить «лекарства» павшим товарищам. Ждать пришлось довольно долго, даже когда солнце стало клониться к закату, ещё, не один боец не мог подняться на ноги, не то, что ходить, и это, несмотря, на то что Зайчиха, добросвовестно исполняла свой долг и хлестала валявшихся солдат шпицрутеном, пока, он не обломился.
Момент в военной кампании сложился критический, враг мог бы голыми руками обезвредить всю армию вторжения, но, к счастью, в Многоземелье правили не обычные смертные, а божества, потому никаких контрдействий против королевского войска не предпринималось, не до того было, ежесекундно делались большие деньги…
Ко второй ночи в таможенном посёлке солдаты начали, постепенно, приходить в сознание, и когда таких набралось с десяток, Зайчиха приказала им прикатить бочки с коньяком, и сама стала отпускать каждому нуждающемуся спиртное, но не больше ста грамм на оздоровление, что бы опохмел не перерос в новую пьянку.
Едва в воздухе разлился свежий аромат конька, тут же объявился и генерал — Заяц, растолкав стоявшую в очереди солдатню, он первый стал перед бочонком, вырвал из дрожащих рук солдата стакан, в который, уж, были накапаны заветные граммы, залпом осушил и подставил пустой стакан под краник бочонка, требовательно глядя на сестру. Как обладатель высокого звания он получил дополнительные офицерские сто грамм, но больше, как он не скандалил, Зайчиха ему не налила.
Всевоинский опохмел проходил крайне медленно, к утру Зайчиха от усталости выглядела не лучше забулдыжной солдатни, но доверить разлив солдатам она, по ясным причинам, не могла.
Король, сладко выспавшийся и плотно позавтракавший, наотрез отказался подменять косую.
В общем армия простояла в посёлке почти неделю.
Пару раз, вдалеке, появлялись милицейские разъезды с мигалками, отреагировавшие на жалобы бежавших жителей посёлка, но, оценив издалека, количество бузатёров на арест которых они приехали, милиционеры, как всегда, принимали рациональное решение и, развернувшись, уезжали.
Потери от грандиозной попойки армия понесла не хуже, чем от поражения в битве.
Захлебнувшихся в подвалах и скончавшихся от перепою было предостаточно. К ним прибавились, ещё, и погибшие от переедания, что, тоже, не удивительно, таких продуктов да ещё в таком количестве, солдаты не то что не видели, они и представить себе не могли, что такое, воообще, бывает, да и не подходят изысканные яства для грубым холопьих организмов — констатировала Зайчиха.
Но были от занятия посёлка и плюсы, большие плюсы.
Хозяева особняков, пусть и все бежали, но в составах ихних семей не могло хватать людей, что бы при бегстве вывезти весь автопарк.
Одной задницей в два кресла сесть нельзя, хотя некоторые отъели такие седалища, что им это удалось, но на три, всё — равно, никак. Таким образом в распоряжение королевской армии поступило предостаточное количество единиц автотранспорта, при чём автомобилей самого высокого качества и армия из сугубо пешей превратилась в полностью механизированную.
А, ещё, было взято более ста единиц огнестрельного оружия, в основном охотничьи карабины с позолоченными прикладами, но был и пулемёт для прицельной стрельбы «Негев» — господам разрешалось владеть любым оружием, в отличии от скотов — тем же запрещалось, даже, ношение вилок и ложек.
Так, что непредвиденный простой армии полностью окупился.
Как бы быстро Зайцы не гнали солдат, это не шло ни в какое сравнение со скоростью, которую армия могла развить теперь, пересев на колёсный транспорт.
Ко всему удалось и обмудировать воинство.
Если, до сего момента, общей воинской формы не было как таковой, солдаты были в том, в чём их схватили, и уволокли на призывные пункты, некоторые, вообще, вступили в войну будучи в исподнем белье. Единственное, что предоставили новобранцам за счёт государства — это бесплатного парикмахера, которые выбрил всем головы налысо, что бы отличать соладат от свободных людей. Что уж и говорить о том, в какую негодность пришла их одёжа за время перехода через границу, армия была, буквально, в лохмотьях. Но, уж теперь, всё изминилось, на королевскую армию было любо — дорого взглянуть — солдаты, реквезировав гардеробы в особняках, все обмундировались в новенькие костюмы от Гуччи и Бриони, обулись в сапожки и туфли от Тестони и Луи Витон, самые умные выбирали кроссовки Найк — в них воевать удобней. И здесь Его Величество, который подобрал себе спортивный костюм от ESPN, проявил стратегическую смекалку — завидев Зайчиху, которая напялила на себя, в тридцатиградусную жару, соболиную шубу и шла, волоча за собой по земле подол, ему пришла в голову блестящая мысль — он приказал грузить в багажники автомобилей все шубы, которые только найдутся в гардеробах особняков.
— Зачем нам столько? — не понял Заяц, он нашёл ещё каких — то орденов и нацепил их поверх, уже, имевшихся, из — за чего стал похож на блестящую погремушку.
— Кампания может затянуться, — мудро спрогнозировал Король — расстояния здесь большие, а зимы — суровые.
Все багажники забились мехами, норки и соболя набралось столько, что слёзы на глаза наворачивались — это же сколько зверьков извели, что бы господские бляди, по пути между машиной и рестораном, щегольнуть могли.
На седьмой день армия была готова к продолжению похода.
Под руководством гениального полководца Короля Многоземельного и его генштаба состоявшего из зайцев, сборище нищих и голодных превратилось в мотивированную гвардию, откормленную на деликатесах и вымытую в бассейнах.
Заняв головной автомобиль — лимузин с откидным верхом, Король встал в нём во весь рост и обернувшись к своему воинству громогласным голосом произнёс короткую, но вдохновляющую речь:
— Солдаты! — говорил Его Величество — Мы, только в начале нашего долгого и непростого пути! Для вас! Для меня, конечно, всё будет в шоколаде. Но в этом и кроется сермяжная правда вашей никчёмной жизни! Сами по себе, по одиночке, вы ничего не стоите! Ничего вы не стоите и когда собирётесь в кучу! Но, когда, ваши судьбы ложатся на алтарь благополучия вашего повелителя, только, тогда они обретают, хоть, какой — то смысл! Как вы здесь оказались? И, главное, почему? Вас привела сюда воинская повинность! Вслушаетесь в это слово «повинность», то бишь — вина! Вы все — виноватые! А в чём же она заключается, ваша вина? А заключается она в вашем греховном рождении, когда вы удумали появится на белый свет, но не где — нибудь там, на западе! — он указывающе простёр перст — Нет! Вы пожелали появится, здесь! И этот грех, эту тяжкую вину — вы должны искупать до последнего вздоха, в жестокой войне, захлёбываясь дерьмом и кровью, покласть животы своя, ради высшей цели — меня! И да будет вам утешением знать, что жертва ваша не станет напрасной — вас разорвёт на мелкие кусочки не за зря, благодаря этому, где — то далеко, на пляжах Маями и Дубай, достойные господа смогут продолжить вести роскошную, пресыщенную всеми изысками жизнь!
Солдаты начали перешёптываться, но Король, повелительным жестом потребовал тишины.
— Что же должно ожидать тех из вас, кому, случайно, выпадет пережить кровавую мясорубку сражений? — он вопрошающим взглядом обвёл солдат и прежде, чем они что — то ответили, высказался на упреждение — Вас ждёт возвращение к убогой, полной печали и забот, жизни! Вы продолжите гнуть спины за гроши, а господа, за ваши ветеранские заслуги, вознаградят вас, разве что, тумаками!
Судя по посеревшим лицам солдат, они не сомневались в исполнении королевских пророчеств.
Его Величество выдержал напряжённую паузу и выкрикнул во всё горло:
— Не на сей раз!
Солдаты удивлённо переглянулись — что бы это значило?
— Да — да! Вам не послышалось! — чёрные глаза Короля, злые и жестокие, сверкали как две чёрных жемчужины — Я, как величайший мировой владыка, сделаю, то, что доселе считалось невозможным! Пусть это и потрясёт сами устои мироздания! Но вот вам мой королевский указ — те из вас, кто останется в живых к тому дню, когда я, неизбежно, войду в столицу победителем и воссяду на свой законный трон, и тогда, выживших, за то что им выпала честь сопровождать меня в моих странствиях и стать свидетелями моих подвигов, я пожалую… — монарх неожиданно смолк, набирая побольше воздуха в лёгкие, после чего выкрикнул на весь посёлок — паркоместом в столице! Каждого! В элитном жилищном комплексе!
