— Тебе б помыться сначала, — напомнил наставник.
— Ага, — согласился я и поплелся обратно к посту хранов.
Там, в конце концов, целая душевая у меня в распоряжении имелась.
Ну, целая, ни целая, а воды там не было. Как-то не сразу допер, что здание давно закрыто и коммуникации все отключены.
Пришлось подключать коммуникатор и с его помощью разбираться хотя бы с водой. В результате, покрутив по паре вентилей здесь, в самой душевой, и в той бойлерной, через которую ходил в рубку, добыл. Холодную… вернее, ледяную. Так что под душ я полез прямо в защите Александра.
Но даже так, башку, ладони и ступни отморозил напрочь. С головой и руками помог тот же комбез, укрыв их шлемом и перчатками, а вот ноги заледенели настолько, что я кажись, даже пола не чувствовал.
Пока защита сушилась, одновременно отогревая меня, я намыл сапоги и постирал остальные вещи. Потом, открыл сразу несколько шкафов и развесил свое барахло по дверкам. Сапоги, понятное дело, надел опять на себя.
— Пойду так, — решил я.
— Куда пойдем-то, — спросил меня Паленый, который к этому этапу моих банных процедур уже безбоязненно подошел ближе.
Но, несмотря на то, что до этого он сильно не приближался, присматривался ко мне он пристально, не выпуская из внимания, ни возню с коммуникатором, ни костюм Александра, который обозначился во всей красе, стоило снять обычные вещи, ни отмываемый до блеска бластер.
Так что теперь смысла не было даже пытаться что-то скрывать от наставника. И я заговорил.
Все с самого начала. Как щеренок мамку пришел искать, как на меня напал, как бился с ним, пока не провалился в соседний отсек. Про встречу с тварями из парка, тоже рассказал, но кратко — если действительно пойдет со мной, то с этими сам познакомится. Потом про Сайруса поведал, коряво попытавшись объяснить, что он такое из себя представляет.
Не знаю, что понял Паленый из моих последних объяснений, но переспросить я не успевал. Мы к этому моменту уже подходили к мертвякам, с которыми надо было что-то делать, потому как оставлять их здесь, посреди улицы и так близко к решетке на въезде, было нельзя. Это понимали оба.
Близко подходить к телам не хотелось — воняло возле них убойно, да и разглядывать в очередной раз, с уже более трезвой головой, что я там наворотил с Валетом, желания не было. Но и другого выхода тоже.
И все же возле тел я замер пораженно, опять не в силах осмыслить произошедшее.
— Я человека убил…
Произнося это, не понял даже, кому говорю, себе, для лучшего понимания, или Паленому, чтоб знал про меня.
— Тебя это угнетает, Зак? — серьезно, как никогда, спросил наставник.
— Да… — признался я.
— Это правильно, — кивнул он, — но, понимаешь ли, тут ведь ситуация такая — или ты их, или они тебя. Считаешь, оставили бы они тебя в живых после того, как отобрали бы артефакты? Не думаю. Да и исключать мстительность Валета не стоит. Вы его тогда лихо мордой в дерьмо макнули, да еще при всех. А убей он тебя здесь, на закрытой улице, где патруль появляется редко, то и следов от тебя бы не осталось никаких. И ищи свищи потом, где пропал наш Хвост.
— Я думал, здесь почти никто не водится. Близко жилье, — в голове, конечно, бешеным волчком крутилась фраза: «или ты, или тебя», но произнес я то, что было положено, чтоб разговор продолжился, а не погнал по кругу, вслед за тем волчком.
— Не, ты не правильно понимаешь, — помотал головой Паленый, — насколько я знаю, живность отпугивают электропровода под напряжением, причем, чем больше их, тем лучше. А здесь, какое жилье рядом? Так, на сотни три человек, не больше. И то не близко. А до верхнего уровня и того дальше, перекрытие толстенное. Мы сколько на лифте едем? То-то же. Так что водятся здесь все, кому положено. А почему кажется, что тихо, так это храны километра на два вглубь постоянно зачищают, чтоб и правда к нам не лезли. Ну, как постоянно? Раз в несколько месяцев.
Давая мне этот расклад, наставник обходил трупы по кругу, приглядываясь и примеряясь.
— Ну что, напряглись? — скомандовал мне наставник. — Ты за ноги, я за руки. Взяли!
Мы подхватили первым тело Рыгоча и поволокли к распахнутой двери.
— Слушай, наставник, — вспомнил я, — они тут похоже наркоту пользовали. Глаза больно бешенные были у обоих, зрачки так пучило, чуть на лоб не выпячивались!
— Стой тогда, — в ответ скомандовал он и отпустил руки трупа. — Слышал, что лазом в воротах на этой улице обдолбыши ходят, но самому проверять, понятно, не тянуло. Выходит, что сюда их нельзя. Может, кто еще из их приятелей этой нычкой пользуется, там, поди, все обустроено, чтоб поторчать с удобствами.
— А там есть лаз? — удивился я. — Не видел…
— Ну, у тебя вон игрушка, какая есть, а другие — так, по старинке, через дыру лезут. Там ворота понизу железные черви обожрали. Дело давнее, но новых прутьев, так и не наварили, а сеткой просто затянули. Ну, а те, кому надо было, сетку ту отгибали с угла. Этим вот, постоянно надо… ну, и мне разок сегодня пришлось, — потом другим тоном, уже командным, велел: — Так, дверь эту закрываем, а этих оттащим подальше.
Сам отошел вглубь по улице, и уже там открыл одну дверь. Как? Не знаю, мне не видно было, может все двери на неиспользуемом жилье вообще незапертыми стояли, я ж не проверял.
Пока тащили мертвяка, Паленый меня спросил:
— А ты откуда про наркоту знаешь? Дело ведь такое, тайное вроде. Даже за употребление в карьер без права на возвращение спишут, а за распространение и вовсе казнь обязательная! Грибы эти откасты разводят, сами на них сидят, и нашим придуркам продают… вернее, на жратву меняют. А они ведь враги наши извечные! Ловят, ловят тех, кто с ними вяжется. Казнят, казнят… но креды там не маленькие видимо крутятся, вот и рискуют кто-то постоянно… эти-то, попробовавшие разок, потом платят исправно, — он кивнул на Рыгоча, тело которого мы в этот момент уже пристраивали в дальнем углу открытого помещения.
— Да откуда знаю? — удивился я такому вопросу. — В интернате нам говорили, пугали-стращали, а потом так, понемногу на Торговой площади из разговоров насобирали.
— Понятно, — кивнул наставник, — но ты это, не вздумай даже пробовать!
«Во, опять начинается!», — как обычно в последнее время, начал заводиться я от его нравоучительных речей.
Но разговор пришлось прекратить, потому как с Валетом так просто, как с его приятелем, дело не пошло — на нем следовало еще места найти, за которые ухватиться можно было и при этом не перепачкаться.
Волокли его тоже аккуратненько, на разговоры не отвлекаясь.
И только закончив с этим, грязным делом, двинули в путь и смогли себе позволить продолжить общение дальше. Что хорошо, к теме убитых охотников и наркоты больше не возвращались, за что я Паленому был благодарен. Мои мысли и так залипали в раздумьях о недавно пережитом, так что отвлеченная тема, тем более требующая именного моего внимания, как рассказчика, была кстати.
Правда, рассказчик, думаю, из меня получился не очень. В какой-то момент поймал себя на том, что одновременно, прыгая, то на одно, то на другое, пытался выдать обо всем разом.
Хорошо, хоть тема Сайруса к этому моменту была позади, но вот все остальное валилось в кучу. Жратва немереным перечнем, гальюн с тазом на пять человек, медкапсула, само собой, комп с его возможностями, ну, и как верх восторга — стеллаж с пушками!
Но Паленый — ничего, слушал, не перебивал, за что ему спасибо великое.
Потом я перешел к посланию Александра и понял вдруг, что и абзаца из него не смогу воспроизвести, пока не объясню хоть немного по строению вселенной, солнечной системе и всему остальному, что там числилось по списку. Так что — да, Саймон был прав, без этих знаний понять что-то о жизни праотцов не получится.
Ну, я не он, а потому, как уж смог — где-то просто подбирая сравнения, где-то на пальцах изображая, а где-то и вовсе сворачивая все к тому, что вот доберемся и сам, типа, увидишь.
