– Ты избавил нас от черных Нитей в коконах, – напомнил Анха. – Это сработает и с другими.

– Тогда магов Пустоты должно быть больше меня одного. – Я вздохнул.

– Будешь и дальше делать вид, что не понимаешь, что происходит? – иронично уточнил Анха и с затаенной издевкой добавил: – Ты обещал Рицико, что никто не узнает о вашем разговоре. Но он тебе подобного слова не давал.

– Я сам еще ничего не умею, севойо, – совсем мрачно заявил я. – А времени у нас же нет, правильно?

Анха весело рассмеялся:

– Аккари, никто не вручает Пустоту в руки ребенка. Сейчас предоставь это мне. Мы говорим не о настоящем.

– Но школа будет основана сразу? – Я снова вздохнул, несколько встревоженно ожидая ответа.

– Да, – спокойно отозвался мастер, – но пока еще это не твоя проблема, аккари Найт.

Я на мгновение прикрыл глаза, силясь осознать, что именно натворил. Вместо крохотной деревеньки, затерянной на побережье Йорока, – школа королевства Элурен. Вместо людей, все взаимодействие которых с Пустотой заключалось в наблюдении и восхищении, – маги, плетущие и меняющие ее, изучающие и использующие в своих целях. И вместо той доброты, того самоотверженного желания поделиться красотой и спокойствием черных Нитей, которые заставили показать, как можно видеть ее, двум странникам, просто путникам, сбившимся с дороги, – стремление сохранить тайны и знания собственной школы, нежелание подпускать посторонних к Пустоте и делиться могуществом. Кто из моих родичей умудрился тогда сказать, что людям с коконом она вредит? Кто из них допустил фатальную ошибку, дав двум подонкам оружие, невероятное оружие, просто из стремления уберечь и защитить тех, кого видели только странниками? Зачем, зачем вообще следовало говорить о ней? Почему было не промолчать, не дать только кров и пищу, отказав в тайне, сохранность которой оберегала жизнь целой деревни? Они пришли позже снова. Уже не вдвоем. И никто не смог им сопротивляться так, как того требовала ситуация…

« – Ему я ее отдам.

– Ты и есть она, Найт».

«Будешь только ты, один. Тебе и решать, кому подыгрывать в этой войне».

«Недостает только решимости, верно?»

– Спасибо за то, что делаешь для меня, севойо Анха. – Я глубоко вздохнул. – И для нее. Я еще поспорю с вейо Рицико о том, кого именно следует считать вернейшим из твоих мастеров. Когда придет время.

Анха довольно рассмеялся:

– Проверим вместе, аккари Найт, – как-то неожиданно тепло произнес он. – У мастеров Элледа множество поводов доказывать мне свою верность.

Я улыбнулся и покосился на Рицико, который с огромным вниманием вслушивался в наш разговор, силясь понять, почему его имя прозвучало там уже дважды. Он, слегка прищурившись, окинул меня взглядом, полным немого вопроса, не желаю ли я, видимо, все же узнать, что значит нарушение хэдденского договора. Анха, кажется, этот взгляд тоже заметил и весело заявил:

– Рицико, ты, оказывается, произвел на Найта огромное впечатление, если он так восхищается твоей верностью мне и надеется, что способен на подобное и сам.

– У нас будет возможность проверить. – Хэдден немного расслабился. – Правда, Найт?

– И ни одного повода для сомнений, мастер Рицико, – серьезно кивнул я. – У меня есть перед глазами очень хороший пример.

– Не один, между прочим, – приподняв бровь, напомнил Найши.

– Я имел в виду, что все мастера Элледа – один хороший пример, мастер Найши, – с максимальной скромностью заявил я.

– В твоем роду не было хэдденов, случайно? – ехидно поинтересовался Анха снова на нашем с ним наречии. – Сходство очевидно, действительно.

– Мне о них неизвестно, севойо, – отозвался я, немного удивленный вторым подобным сравнением.

– Не принимай всерьез, – насмешливо посоветовал мастер. – Уверен, просто совпадение. Но довольно интересное.

Помимо удобной дороги и удивительных деревенек среди иссушенной солнцем земли, в мою жизнь теперь добавились еще и таверны. Подобное превзошло все, что совсем недавно я мог бы назвать словом «счастье». Мягкие кровати, горячая вкусная еда, даже музыка, которой я не слышал уже так давно, что, кажется, вовсе забыл, насколько любил раньше. Все это в окружении людей, которых я теперь с уверенностью мог называть собственной семьей. Степень моего восторга не способно было бы описать ни одно слово ни на одном известном миру наречии. А дальше… дальше меня ждал Эллед. Дом магов, защитников ткани мироздания, верных сынов и дочерей королевства Элурен. Эту встречу я предвкушал со странной смесью радости и тревоги, совершенно не представляя, как именно она пройдет и каким образом сложится моя жизнь после. Кроме, конечно, того факта, что однажды, через очень много лет, Анха назовет меня мастером одной из, уже скоро, шести школ Элледа. Интересно, как бы к подобному отнесся мой отец? Гордился бы или посчитал бы, что я предал все, чему меня учили раньше? Этого мне узнать было уже не суждено при жизни, в принципе. К тому же в глубине души я все-таки знал ответ. А там, в Чертогах Вечности, где мы встретимся еще непременно, он точно скажет все, что думает о своем сыне. Если вообще захочет тогда со мной говорить. Но я искренне считал, что все делаю правильно. А стало быть, нет смысла переживать о последствиях. Так ведь учит Анха, верно?

– Через неделю уже октябрь. – Фраза Найши вырвала меня из раздумий и заставила удивленно глянуть на суудена. – Меня с ума сводит, как быстро летит время. Кажется, вот только что…

Дальше я не слушал. Через неделю… Значит… Я мрачно усмехнулся, водя ложкой по остаткам своего супа, внимательно вглядываясь в тарелку. Таверна была наполнена людьми, довольно приятной мелодией какого-то местного музыканта, да и еда оказалась очень вкусной, пусть это был вполне простой суп. Хорошие место и время, все-таки.

– Тебя что, тоже расстраивает неумолимый бег времени? – насмешливо уточнил Рицико, чуть наклонившись ко мне. – Вроде пока мал о подобном задумываться.

– Просто мастер Найши сказал, что еще неделя до октября. – Я вздохнул. – А значит, сегодня мой день рождения. Пятнадцать лет. В своей деревне в этот день я стал бы взрослым.

– Большой праздник, – приподняв бровь, оценил Рицико. – Как у вас было принято его отмечать?

– В кругу семьи и близких. – Я усмехнулся. – Крупных гуляний не бывало. Но… значимый день.

– Найши, убери из его кружки это недоразумение, – попросил Рицико, имея в виду воду, которую мне выдали к супу.

Дождавшись, когда сууден доплетет Нити, удивленно на нас обоих при этом поглядывая, хэдден налил мне вина и с улыбкой предложил:

– Так отмечай, Найт.

Я смущенно улыбнулся в ответ и осторожно покосился на Анха, который посматривал на меня и Рицико прищурившись и не слишком-то радостно. Хэдден, усмехнувшись, сплел Нити и что-то шепнул в кулак, но слов за общим гулом таверны я не уловил. Анха, слегка вздернув бровь, улыбнулся и, подняв свой бокал, сказал:

– С днем рождения, аккари Найт.

Остальные присоединились к поздравлению, весело на меня поглядывая. Я покосился на Рицико и взял кружку, очень-очень счастливо улыбнувшись. Да, у нас было принято праздновать в кругу семьи. И хоть эту традицию собственных родичей я умудрился теперь не нарушить.

Спустя неделю дороги я, наконец, попал в Маатс, столицу Элурена. В городах подобного масштаба мне не приходилось до этого бывать никогда. Да и неоткуда было им взяться там, за границами королевства. Восток сплошь состоял из небольших или довольно крупных деревушек, населенных магами, охотниками, земледельцами, рыбаками, знахарями-травниками. Скромные поселения, вся жизнь которых сосредотачивалась в добыче себе пропитания, торговли с окрестными, точно такими же деревнями да в плетении Нитей. Очень топорном, совершенно не того уровня, который могли показать даже худшие из членов Дома Эллед, направленном на выживание и обеспечение самых обыкновенных деревенских нужд.

Элурен пришел к нам на Восток давным-давно, столетия назад. Пришел и, судя по всему, немного разозлился от того, как именно местные периодически предпочитают использовать ткань мироздания. Тогда появился Эллед. То, что армию королевства раздражать не следует, знал каждый ребенок Востока с момента, когда начинал, пожалуй, видеть Нити. То, что ткань мироздания, сама основа нашего мира, требует аккуратного, бережного и уважительного отношения, тоже. Последствия могли быть совершенно фатальными, это знали в Элурене, это знали мы, маги Пустоты из крошечной деревни на побережье. Остальным довольно было, наверное, и мысли, что, если что-то пойдет не так, Эллед придет за ними. И очень, очень жестоко покарает за бездумное использование Нитей, грозящее проблемами. Потому королевство эти проблемы предпочитало обеспечивать магам Востока заранее само, при необходимости. За долгое и не всегда счастливое время нашего соседства с Элуреном армия Элледа сделала очень многое для того, чтобы ее опасались и уважали. А еще искоренила в обществе Востока на самом деле немало проблем, помимо опасных экспериментов с Нитями. Например, рабство, единственный случай которого за последнее столетие внезапно попался на глаза мастерам вот как раз неделю назад. Наверное, были и другие, я уверен, что были. Просто не такие откровенные. Так нарываться на грубость, как это делали маги той деревни, мало кто осмеливался. Уверен, они знали, что за ними придут, просто пребывали в полном убеждении, что с Пустотой-то они точно непобедимы. Пришли. И доказали, что такие заблуждения очень-очень опрометчивы и опасны в плане сохранения собственной жизни.