Рицико потрепал меня по волосам, ускорил шаг и поспешил в сторону лошадей, где в седельных сумках уже сосредоточенно копались мастера. Я медленно плелся следом, совершенно не обращая внимания ни на непривычно пустую деревню, где не было уже даже трупов местных жителей, ни на собственное состояние, вообще ни на что, в принципе. И в моей голове крутились, повторяясь раз за разом, произнесенные с радостным дружелюбием слова суудена: «Добро пожаловать в семью, Найт». Больше всего на свете мне хотелось сейчас просто разреветься от счастья.

Еще немного… Сейчас он подойдет чуть ближе, последний из них, и я вплету Пустоту в его кокон. Они убьют меня, когда я откажусь чистить, но и сами скоро умрут. И все это закончится раз и навсегда. Я медленно, незаметно потянулся к кокону мага. Ну же, еще всего один шаг…

Я резко вскочил, чувствуя, как меня колотит от страха. Этот дурацкий сон, уже два года раз за разом повторяющий мой собственный план по уничтожению магов в той деревне, откуда меня вывезли мастера. Я так и не нашел в себе сил привести его в исполнение, мне так и не хватило характера защитить собственную Нить. Но как, как можно защитить ее, если при этом ей же и убивать?

– Дурной сон? – Сууден, сидящий чуть поодаль у костра, покосился на меня и коротко улыбнулся.

Его, как оказалось, звали Найши. Еще оказалось, что молчаливым сууден предпочитает быть исключительно при выполнении боевых операций, то ли просто сосредотачиваясь на текущей задаче, то ли вежливо давая возможность своим спутникам слегка передохнуть от бесконечных шуточек и рассуждений. А может, и одновременно. С другой стороны, ни разу еще за время нашего пути не заметил, чтобы хоть одна фраза Найши осталась без радостного внимания остальных. Он мне нравился – веселый и серьезный одновременно, немного ехидный и самый, пожалуй, дружелюбный из их пятерки. Днем меня невероятно спасала компания суудена, который явно пытался отвлечь внезапного спутника от тяжелых и мрачных мыслей. Но ночью, когда я оставался один на один с собственным сознанием, никто уже помочь бы мне не сумел в принципе.

Я встал, тихо ступая, подошел, и уселся рядом у костра. Коротко вздохнул и кивнул. Сейчас, на второй день пути, мы с мастерами оказались в ущелье Суурха. Странное место между двух древних гор, с широким удобным входом и тремя узенькими выходами в сторону Элледа, поросшими изогнутыми, непривычной формы деревьями. Вчера уже под вечер мы прошли там, среди этого необычного леса в каменной пустыне, под бесконечный щебет возмущенных нашим вторжением птиц. И остановились чуть поодаль, но те самые три прохода обратно к Суурха, выжженной солнцем, я видел и теперь. Анха сказал, что ему всегда нравилось это место, особенно ночью, под светом звезд и луны. А я мечтал увидеть его днем, чтобы разглядеть получше. Кажется, оно было древним, очень древним. Как само море, около которого стояла когда-то мирная деревушка магов, одна из тысячи, раскиданных по всему Востоку, и жил мальчишка, которого отец по вечерам учил смотреть на Пустоту, усевшись с ним прямо на мелкие, теплые еще после заката камни в небольшой бухте. Йорок. Мировое море. И папа… живой… Я снова тяжело, судорожно вздохнул.

Найши покосился на меня, достал флягу с вином, налил в кружку и опять смерил меня скептичным взглядом. Плеснул туда же воды своими Нитями, разбавив наполовину, и протянул мне:

– Выпей, легче будет.

Я недоверчиво покосился на его руку. Сууден, качнув головой, коротко усмехнулся:

– Найт, мы все тебя понимаем. Жизнь, которую тебе наплело мироздание, не располагает к доверию. Но Эллед, действительно, одна очень большая семья. Теперь и твоя семья, парень. Мы не имеем привычки травить родичей.

Я неуверенно улыбнулся и забрал кружку. Честно, мне и в голову не пришло бы, что он хочет меня отравить. Хотел бы прибить – прибил бы еще там, в деревне. Я даже не вполне понимал, что именно меня смутило в жесте Найши. Но, в конце концов, может, и правда станет легче? Я сделал глоток и снова вздохнул, на этот раз уже спокойней. Не знаю, что действовало на меня более умиротворяюще – вино, вид местных гор, мерный треск костра или осознание того, что впервые за очень долгое время я, наконец, был не один.

– А мы уже в Элурене? – покосившись на суудена, осторожно уточнил я.

– Да. – Он умиротворенно зажмурился. – С тех пор как вошли в Суурха. Там граница земли королевства.

– Ты… рад вернуться домой, да? – Я улыбнулся, заметив выражение его лица.

– Конечно. – Найши усмехнулся. – Скоро и ты будешь рад сюда возвращаться. Тут, рядом с Суурха, мне не слишком комфортно, моих Нитей две с половиной на все ущелье, но… Это все равно лучше, чем за границами. Особенно учитывая, что там творят некоторые маги.

– Там, где я родился, у Йорока, тебе бы понравилось. – Я задумчиво вглядывался в костер и печально улыбнулся, вспомнив дом. – Там очень много Воды. В море, в воздухе… Везде. И маги ничего не творят. Даже когда за ними приходят, – сглотнув, тихо добавил я.

Найши покосился на меня.

– Никогда не видел моря, – заметил он. – Слышал рассказы про ваш Йорок, а вот взглянуть пока не удалось. Я родился в Маатсе, в отличие от остальных. У тебя… совсем никого не осталось?

Я качнул головой:

– Они всех вырезали. Меня и еще нескольких детей забрали с собой. В итоге остался только я.

– Какая честь, – хмыкнул сууден.

– Они отказались плести нашу Нить в коконы магов. – Я очень мрачно смотрел в костер, крепко стиснув зубы. – Я – нет. Вот и вся честь.

Найши смерил меня внимательным взглядом, слегка приподняв бровь:

– Полагаю, все же не из любви к убийствам?

– Я надеялся, что, когда они ко мне привыкнут, станут чуть больше доверять, я наплету Пустоты в их коконы. Они бы, конечно, немедленно убили меня, но и их было бы уже не спасти. – Я крепко зажмурился. – Но я не смог. Не смог ее защитить. И умереть, отказавшись плести, тоже не мог. Оставить ее им. Не остановить…

– Других, значит, мог убивать, а этих нет? – хмыкнул сууден.

– По приказу многие могли. – Я так и сидел, зажмурившись, – не хотел видеть сейчас выражение его лица. – Поэтому чуть дольше протянули. Тоже, как и я, мечтали их убить и не решались. Просто сдались раньше. Но и я к вашему приходу сдался. Если бы они потребовали плести на вас, я бы отказался.

– Неужели? – Я услышал, как он усмехнулся.

– Маги Элледа, величайшая армия Востока. – Я, наконец, открыл глаза, но старательно не смотрел сейчас на суудена. – Вы бы прикончили их и без меня. А значит, было уже все равно.

– Найт, – позвал меня Найши и сверлил взглядом, пока я не повернулся к нему.

Он смотрел с печальной улыбкой, полной сострадания, а не с гневом и отвращением.

– Никогда не будет никого сильнее тебя. – Сууден коротко качнул головой. – Можешь помочь – помоги. Нет смысла бояться последствий, если сделал то, что считал нужным. Это слова твоего учителя. Невероятно правильные, если вдуматься.

– Использовать собственную Нить для убийства? – Я снова на мгновение болезненно зажмурился. – Добровольно?

– Это все ненавидят, Найт. – Найши пожал плечами. – Каждый из нас. Но иногда иного выхода просто нет. Ты теперь тоже часть величайшей, как ты сказал, армии Востока. Часть Элледа. И за твоей спиной уже не возмездие за убитых родичей – за ней сама ткань мироздания. Тысячи и тысячи людей, рассчитывающих только на твою силу. На способность переступить через личные интересы. И когда кому-то эта сила потребуется, не будет никого сильнее тебя. Из-за поворота не выбежит Анха или кто-то из нас. Будешь только ты, один. Тебе одному и решать, кому подыгрывать в этой войне.

Я сглотнул и очень быстро – быстрее, чем хотел, – допил свое вино. Найши, наблюдая за мной, коротко усмехнулся. У меня перед глазами стояли сейчас лица тех, кого я потерял. Моей семьи, моих друзей. И еще множество совсем незнакомых, но которых я все же убил. Подчиняясь приказу, утешаясь мыслью, что иного выхода не было. Знал ли я, что он был? Знал ли, что все это просто глупая отговорка, что приказ не имеет значения? Что я при желании мог бы отдать себе его сам?