– Не вопрос. – Шаан коротким кивком подозвал меня к столу. – У нас же один учитель. Смотри…

Я подошел к нему, испытывая в данный момент единственное желание – выслушать все, что может сказать ассаден насчет моих мыслей о Нитях Разума. Но на всякий случай все же решил уточнить:

– Тин предупредила тебя, что вечером нас ждут мастера?

– Да. – Шаан покосился на меня и усмехнулся. – Но время еще есть.

– Тогда объясняй, – с искренней радостью попросил я.

Все оставшееся до вечера время мы с Шааном просидели в моей комнате, обсуждая работу Разума. Точнее, обсуждал ее скорее он, я же просто слушал, поражаясь тому, как искренне и сильно любит ассаден собственные Нити. Раньше я подобного не встречал никогда, за исключением, конечно, жителей своей деревни. Шаан поглядывал на меня с любопытством, явно желая выяснить хоть немного и о Пустоте, раз уж Анха считает наши части ткани мироздания взаимосвязанными и не существующими друг без друга, – этим моментом выводов учителя я с ним поделился, но пока еще он молчал. Хотя я догадывался, что подобное терпение Шаан станет проявлять недолго и в очень скором времени потребует и у меня информации в обмен на собственную помощь. Я же был сейчас почему-то совершенно не против рассказать ассадену о черных Нитях. Тогда, когда сам о них хоть что-то узнаю полезного.

В зал, где нас ожидали мастера и их старшие ученики, мы явились ровно к назначенному времени. Остальные уже были там, у длинного стола, заставленного всевозможной едой.

– Я на всякий случай предупредила, что вы заняты совместным экспериментом, – шепнула нам Тин прежде, чем уйти к остальным ученикам. – Но вы, я вижу, умудрились не опоздать.

– Тинэко, – прищурившись, не слишком-то довольно произнес Шаан, хмуро взирая на девчонку.

– Я слушала только момент знакомства. – Тин дернула плечом и усмехнулась. – Чужие Нити меня не волнуют.

Я коротко вздохнул, совершенно одновременно с ассаденом. Он, кажется, тоже уже смирился с тем, что с хэдденами тяжело, а скрывать от них что-то так же бессмысленно, как и от магов Разума. С другой стороны, у него на принятие этого было куда больше времени, чем у меня.

– Спасибо, хоть предупредила, – мрачно прошептал Шаан уже в спину отошедшей Тин.

– По факту, – приподняв бровь, напомнил я.

– Ей можно доверять, Найт, – снова вздохнул ассаден и коротко ухмыльнулся. – Просто иногда злит.

Анха жестом подозвал меня к себе. Шаан поспешил к остальным ученикам, которые с крайним любопытством разглядывали меня с другого конца стола. Я же подошел к мастерам, где получил пожелание учителя отдыхать и наслаждаться вечером, в пределах разумного, естественно, а также поздравления с основанием школы от остальных. Ради них, видимо, меня сюда и позвали. С широкой улыбкой и поклоном я выслушал каждого из мастеров. Последним почему-то говорил Рицико. Если остальные просто сказали несколько теплых слов, то хэдден предпочел добавить немного своих личных наставлений для меня как для старшего ученика новой школы. После чего все же с улыбкой закончил:

– Добро пожаловать в семью, аккари Найт. – И, приподняв бокал, отсалютовал мне.

Я с новым поклоном принял поздравления, в очередной раз невольно зацепившись глазами за перстень на его пальце. Массивное кольцо из черного золота, выгравированного в виде крошечных чешуек, словно хвост змеи, увенчанное бриллиантом. Красивая, конечно, вещь, но в глаза бросалась даже не она сама, а тот факт, что Рицико, кажется, не снимал его никогда и нигде. Даже во время боевой операции, когда они вытащили меня из сарая, перстень был на нем. Это странно и потому, что меня удивлял сам момент наличия украшений в подобных условиях, и потому, что никто больше из мастеров никаких драгоценностей не носил в принципе. В походе на мое удивление данными обстоятельствами хэдден не обращал внимания совершенно, теперь же, заметив мой взгляд, усмехнулся:

– Нравится? Дар короля за дружбу и преданность.

Вейнор, скрипнув зубами, мрачно уставился на свой бокал. Я, конечно, замечал, что раадена больше других раздражало то, что Рицико вечно рассказывает о своей связи с королевской семьей, но вот сейчас подобной реакции не понял абсолютно. Слишком уж много в голосе хэддена было печали и тоски, а не обычных гордости и высокомерия.

– Но сегодня не об украшениях, Найт, – продолжил Рицико, смотревший теперь исключительно на Вейнора. – Это праздник школы Мейеден. Наслаждайся.

Рааден поднял все-таки глаза на хэддена и, совершенно для меня неожиданно, очень тепло и невесело ему улыбнулся. Я поспешил присоединиться к остальным старшим ученикам, не поняв ничего в этом молчаливом диалоге, но ясно ощутив, что Рицико и Вейнор все же друзья. Гораздо более близкие, чем могло бы показаться изначально.

Тин внимательно и максимально нетерпеливо вглядывалась в меня, пока я подходил к ним. Шаан весело ухмылялся, бросая быстрые, невероятно насмешливые взгляды на девчонку. Еще трое, те, кого я пока не знал, с интересом меня изучали. Высокий светловолосый и зеленоглазый дейден в багряно-красной куртке и черных брюках – самый старший, видимо, из всех, на вид лет шестнадцати. Красивая, очень улыбчивая девушка в строгой темно-коричневой форме школы Рааден, чуть старше Тин, с синими глазами, длинной шеей и шапкой рыжих мелких кудряшек, которые забавно пружинили при каждом движении головы. И сууден, совершенно невообразимо похожий на Найши, просто ничем не отличимый, кроме возраста, вероятно, ровесник Тинэко. Его сапфирово-синяя одежда была самой яркой из всех, куда менее сдержанной и приглушенной, чем у остальных старших учеников Элледа.

Тин, заинтересованная в нашем скорейшем знакомстве и незамедлительном возникновении дружбы даже слегка больше, чем Рицико, представила меня собравшимся. Сууден в тот же миг посчитал необходимым доказать свое сходство с Найши не только внешностью, но и характером – протянул мне бокал вина с довольной улыбкой и с веселым дружелюбием сказал:

– Рад знакомству, Найт. Мирош, старший ученик Суудена.

Рааден Рутта и дейден Саару представились также. Мы все с затаенным любопытством вглядывались теперь друг в друга, внимательно изучая тех, кому в дальнейшем за границами королевства станем доверять собственные жизни. Великих Магов среди нас не было, им было просто неоткуда взяться. Их таких, с невероятно плотным коконом, дарованным богами при рождении, всегда была пара. И новый появиться не мог, пока жив хоть один из предыдущих. Двое из них стояли сейчас в начале стола, о чем-то весело перешучиваясь, и каждый из нас, думаю, искренне надеялся, что их существование в мире продлится еще очень много десятилетий. Ну а у нас были мы сами. Мне еще только предстояло узнать этих людей ближе и лучше понять, но здесь, на празднике школы, они мне нравились.

Рутта оказалась невероятно прямолинейной, открытой и нетерпеливой. Первым делом она потребовала от меня забыть напрочь ее полное имя и называть исключительно Рут. После чего приблизительно с полчаса была вынуждена слушать, как Шаан и Тин на пару обращаются к ней «Рутта» куда чаще, чем того вообще требовали обстоятельства. Она делала вид, что злится, и всячески выражала неудовольствие, на что ассаден порекомендовал не пытаться обмануть мага Разума.

Саару походил на Мирро куда больше, чем Рут на Вейнора. Такой же задумчивый, молчаливый, предпочитающий чаще слушать и посмеиваться над чужими шутками, чем говорить и шутить самостоятельно. Тишину дейдена легко и с удовольствием компенсировал Мирош, который оказался сыном Найши и явно унаследовал и его характер, и тягу к рассуждениям обо всем на свете.

Но если с Мирошем сомнений у меня не возникло и так, то вот фактом того, что Шаан был сыном Анха, я оказался удивлен куда больше. Хотя на самом деле и внешне, и особенно этим неимоверно насмешливым взглядом они были очень похожи. Об их родстве мне поведала Рут, когда, видимо, ее окончательно утомили подколки ассадена по поводу имени. Она тут же получила крайне недовольный и многозначительный взгляд Шаана, который явно предпочитал, чтобы окружающие воспринимали его исключительно как ученика Великого Мастера. Судя по несколько злорадной усмешке Рут, она об этом факте знала прекрасно. Я тоже его запомнил. Просто, на всякий случай.