– Хорошо, наверное, видеть все Нити, – задумчиво бросил мне Мирро однажды ночью.

Мы снова сидели вдвоем. Дейден дежурил, а я просто не хотел еще спать.

– Я замечаю, как ты за мной наблюдаешь. – Мирро покосился на меня и улыбнулся. – За моими узорами. Понимаешь, что я делаю?

– Нет. – Я качнул головой и вздохнул. – Мне просто нравится смотреть. Как ты взаимодействуешь с Огнем. И с Пустотой.

– Я ее даже не вижу, Найт. – Приподнял бровь дейден. – Как я могу с ней взаимодействовать?

– Она… словно оболочка для каждой Нити. – Я прищурился. – Без нее других не существует в принципе. Когда касаешься Огня, ты и ее касаешься, не можешь не касаться.

Мирро глянул на меня с интересом и усмехнулся:

– Тогда смотри. – Он сплел крошечный узор. – Что сейчас стало с твоей Нитью?

Я видел, что узор Мирро немного выместил из естественного плетения Пустоту. Одна из веток в костре от этого начала гореть сильнее остальных. Я прищурился.

– А можешь оставить так, только убрать руку? – попросил я. – Не касаться Нитей.

Дейден, кивнув, что-то изменил в плетении и с любопытством принялся ждать. Я, прикусив губу, дотронулся до Пустоты в узоре Мирро. Если это работает с коконами магов, может, сработает и просто так? Я уже слишком многое переступил в собственных убеждениях, в общем-то, чтобы сейчас отказать себе в подобной мелочи. Очень осторожно я убрал черные Нити из узора. Пламя взвилось, становясь горячее и куда сильнее прежнего.

Мастер с широкой улыбкой оглядел результат, а после, взглянув на меня, рассмеялся. Видно, на моем лице сейчас был тот же бешеный восторг, что я и испытывал, в принципе.

– А если так. – Я, прищурившись, с жутким азартом от самой возможности попробовать направил Пустоту обратно в узор дейдена. Пламя стало уменьшаться, а после, когда черных Нитей в плетении оказалось сильно больше самого Огня, потухло вовсе. Просто ветка, лежащая в костре. Совершенно не горящая, обугленная ветка посреди всполохов пламени на остальных.

– Я не вижу больше своего плетения, – задумчиво рассматривая произошедшее, заметил Мирро.

– Там уже почти нет Огня. – Я, еще в невероятном воодушевлении, поспешил вернуть все как было и убрал лишнюю Пустоту из узора.

– Интересно. – Дейден покосился на меня. – Ты словно сам не ожидал подобного.

– Мы никогда ее не плели. – Я вздохнул. – Только наблюдали. Знали, что нельзя пускать лишнее в коконы магов, что нам нельзя самим иметь эти коконы, а как она работает, даже не проверяли.

– Значит, все, что ты умеешь делать со своей Нитью, – это убивать? – приподняв бровь, уточнил Мирро.

– Получается, так. – Я опустил глаза.

– Найт. – Дейден подождал, пока я вновь посмотрю на него, и криво ухмыльнулся. – Это не она такая. Это вы такие. Вы позволили ей только уничтожать, сами. Она не смерть, она – жизнь, поддержка, опора других Нитей. Но вы не увидели в ней этого. И не показали никому.

Я, судорожно вздохнув, стиснул зубы. Как бы больно мне ни было от слов Мирро, я знал, что он прав. Мы даже не попытались понять, что есть Пустота. Мы любовались ей, восхищались, практически преклонялись перед ней, но изучить, узнать не собрались в принципе. Наплевав на последствия. И она чуть не была уничтожена. Она оказалась истерзана убийцами, которые издевались над нашей Нитью просто потому, что ничего, кроме оружия, в ней не видели. Как и мы сами.

– Огонь опасен, – вздохнул Мирро, внимательно меня разглядывая. – Без контроля, без знаний, без спокойной работы с ним он способен только уничтожать. Но если знаешь, что есть Огонь, посчитаешь ли ты его исключительно оружием, средством убийства и тем, чего не должно существовать по определению? Захочешь ли избавить от него мир?

– Мастер Анха изучит ее. – Я печально улыбнулся. – Ему я ее отдам.

– Ты и есть она, Найт. – Дейден качнул головой. – Никто, кроме тебя, не способен ее плести. Анха сможет помочь, но только тебе теперь решать, какой ее увидят другие. И как станут использовать в дальнейшем. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы о ней забыли вовсе. Тогда – просто отдай, большего от тебя никто не потребует.

Я смотрел в костер, раздумывая над словами дейдена. Эти слова пугали меня куда больше, чем то, что я пару ночей назад услышал от Рицико. Потому что хэдден просто отдал мне приказ, очередной, в котором не может быть оговорок и вариантов. А Мирро давал мне выбор, который однажды я уже не смог сделать. И он был совершенно прав – никто, кроме меня, сделать его не сможет и впредь.

На следующее утро мы с мастерами завтракали у костра, и я с азартом, воодушевленно рассказывал Анха о том, что мы выяснили ночью с Мирро. Я говорил на нашем общем с ним наречии, приняв как данность тот факт, что Великий Мастер именно на нем и желает, в принципе, общаться о Пустоте. Остальные не проявляли, соответственно, ровным счетом никакого интереса к моему докладу, так как понять его не могли совершенно. Только дейден, который также не понимал ни слова, но явно догадывался, о чем я говорю, поглядывал на меня периодически с затаенной довольной усмешкой. Анха слушал, слегка прищурившись и склонив голову вбок, с вечным своим насмешливым взглядом, но полным странной, очень радостной почему-то, задумчивости.

– Хорошо, – сказал он, когда я закончил восхищаться. – Теперь вижу, что она не то, что все уничтожает.

Я смущенно улыбнулся, прекрасно понимая, за что мне эта маленькая оплеуха. Не знаю, специально ли Анха просил Мирро поговорить со мной или им даже не требовалось это обсуждать, чтобы дейден понял, чего хочет добиться Великий Мастер, но урок я усвоил полностью. И запомнил, кажется, настолько хорошо, что сложно даже объяснить.

– Севойо Анха, я хочу ее понять, – очень осторожно, тихо произнес я, несколько опасаясь теперь его реакции. – Пожалуйста, помоги мне.

– Конечно, – с усмешкой отозвался мастер. – Аккари.

– Аккари? – переспросил я еще тише, очень-очень удивленный подобным обращением.

– В случае с Ассаденом ты просто мой ученик, Найт. – Анха перешел на элуренский, заставив тем самым остальных немедленно прислушаться к разговору. – В случае с Пустотой ты мой старший ученик. Решай сам.

Я покосился на Рицико, успев увидеть, как он и Найши обменялись быстрыми веселыми взглядами. Заметив, что я смотрю на него, хэдден на мгновение прикрыл глаза, коротко, почти незаметно кивнул и иронично улыбнулся. Мирро выглядел очень довольным. Вейнор, хмыкнув, внимательно меня разглядывал. Я понимал: они ждали сейчас моего ответа. Именно об этом предупреждал меня Рицико, и именно этот выбор дал вчера дейден. Теперь только мне следовало его делать.

– Пустота будет служить Элледу и Элурену наравне с остальными Нитями. И так, как ты пожелаешь, Великий Мастер Анха, – переведя взгляд на своего теперь уже точно учителя, сглотнув, выбрал я.

– Даже если ее придется использовать как оружие? – иронично уточнил Анха.

– Ровно так, как потребуется, чтобы защитить ткань мироздания, – выдохнул я в мрачном восторге от того, что мне удалось вообще произнести подобную фразу.

– Меня не удивляет, что ты не лжешь, Найт, – насмешливо заметил Анха. – Но изумляет, что больше не боишься.

– Я хочу защитить ее, мастер Анха, – твердо сказал я. – Ни мои сомнения, ни мой страх еще ни разу мне в этом не помогли. А значит, они не имеют значения.

– Прекрасный вывод, аккари. – Анха улыбнулся и встал. – Время собираться. Пора ехать дальше.

Остальные мастера поднялись и разошлись готовиться к отъезду. Рицико, дождавшись, когда мы останемся одни, подошел ко мне и, наклонившись, весело заметил:

– Теперь, я смотрю, с решимостью полный порядок. Надеюсь, так будет продолжаться и дальше.

– Я сделаю все от меня зависящее, мастер Рицико, – с радостью отозвался я и тише, серьезней добавил: – Спасибо за урок.

– Рад, что ты его понял, Найт. – Хэдден усмехнулся. – Пожалуй, когда вернемся в Эллед, отдам тебя на растерзание Тин. Чтобы тебе не было одиноко в новом Доме. Каждому нужен лучший друг, правильно? Думаю, вы с ней быстро найдете общий язык.