— Ах ты, гадкая. Провела глупого дитари. Я же просил картину, на которой мог бы нажиться, спустя годы, а ты что натворила? Я же не смогу это продать! Во-первых, кто купит картину с моей рожей? А во — вторых, я никогда и никому не отдам ЭТО! — и как обычно, у меня получилось заставить Ли смеяться.
Она счастливо всхлипнула мне в шею и щекотно улыбнулась в нее же.
— Иль, не сердись, я напишу тебе картин очень много. И ты продашь их, — ага, прям бегу и падаю!
Не продам. Ни одной! Выставки — пожалуйста. Но все картины я оставлю у себя. Ли — гений. И я физически не смогу расстаться с КРАСОТОЙ.
— Нет. Никогда. Я уже начал переговоры с семьей Демидова о выкупе двух твоих картин. «Мак» и «Плющ».
Ли отстранилась от меня и заглянула прямо в душу.
— Не смотри так, маленькая. Картины твои — мои! Да, я жуткая эгоистичная скотина, но ты ведь простишь мне, верно?
В этот самый момент, Ли подняла свою мерцающую ладонь и прикоснулась ею к моей груди. Обожгло, но как- то правильно, нормально!
Всполох и выплеск кошмарной силы смел кисти со столов, перевернул листы бумаги и пошатнул мольберты. Ставня на открытом окне стучала, словно бесноватая.
А я смотрел на свою девочку и понимал, я стал ее Тантум. Она снова выбрала меня, теперь уже своим даром!
Когда ураган — тантум стих, я не смог найти слов, чтобы передать Ли свои чувства, по обыкновению, выдав несусветное!
Глянул на свою грудь, где сияла ярко изумрудная руна и…
— Красивая! А дай на свою посмотреть? Уверен, она еще лучше! — Ли засмеялась и скинула рубашку.
Мы выпали из жизни дня на два, а то и на три. Я потерял счет времени.
Ну, бесы, оба! Что тут скажешь.
Эпилог. Лилит. Жизнь от Жизни
— Ли, синичка, ты чего такая бледная? Замерзла? Зима — то какая морозная, аж птицы на лету дохнут! — Жу готовила мясной рулет для Ильки.
Он сегодня возвращается из Люнса. Последний аукцион в сезоне. Я скучала и места себе не находила. Последнюю неделю я чувствовала себя не в своей тарелке, муторно, дурно.
Я так волнуюсь об Илье? Что со мной?
Я часто сопровождала его в таких поездках, но не в этот раз. Моя выставка проходила в Столице и организатор, Ирэн фон Штраубе, слезно просила посетить открытие. Я не смогла отказать.
За два с половиной года после свадьбы, я сблизилась с Ирэн. Вот не пойму, то ли ворон Нестор так повлиял, то — ли моя безотчетная благодарность за ее предсказание, но в Ирэн мне чудилась еще одна мама. Помимо замечательной Лары. И Ирэн, с двумя ее сыновьями и без дочерей, была рада моему обществу и многому меня научила.
— Эй, ты чего сникла? Давай булочку с вареньем, а? Твое любимое, малиновое, — Жу принялась мазать булку маслом и вареньем.
Я приняла богатый, малиновый дар нашей экономки и поняла, что не могу даже смотреть на масло! Тошнит! Вскочила и бросилась в ванную. Меня вывернуло наизнанку, и я обессилено прижалась лбом к холодному кафелю стены.
Вошла Жу и наградила меня взглядом неясного свойства.
— И какой срок? — пышка сияла глазами своими хитрющими, а я не понимала, о чем она говорит?
А через секунду меня осенило!!!!
— Жу….правда???!!!!
— Тебе лучше знать, синичка, — и колыхается от хохота! — Давай к врачу, а? Вот Ильке подарочек к Новому Году! Да и я, рада буду нянчить дитя ваше.
А я ни жива ни мертва сидела на полу ванной комнаты и не знала, как реагировать! Страшно же…. Но, это мой ребенок. И Илькин!
Планида моя, милая и дорогая, спасибо!!! Я часто ругала тебя, проклинала и плакалась. А ведь ты не виновата совсем. Ты сама страдала от проклятья, а когда оно ушло, стала щедро одаривать меня счастьем!
— Жу, дорогая моя, поедем скорее! Я хочу знать наверняка!!!! — и будто и не было тошноты моей и мути, словно задышала я и счастливо засветилась вся.
— Пф, да не проблема! — мы выехали минут через десять.
Я толкала Жу на выход, а она, угорала надо мной. Бессовестная! Такое событие, а она смеется!
Пока ехали, Жу задавала вопросы и удивлялась.
— Как ты не заметила — то, Ли?
— А как я могла заметить, скажи на милость?
— Ну, ты даешь! Цикл, менструация, не? Ни о чем не говорит? — Жу даже брови снесла под кромку волос.
— Да все, как обычно. Раз в половину года! Последняя была в сентябре!
— Тьфу! Все у данов не как у людей! Нехристи! — точно, у женщин- людей каждый месяц.
Врач принял меня сразу и….
— Двойня. Срок восемь-девять недель. Поздравляю, данни. Организм функционирует прекрасно. Тиби, верно? Все будет хорошо. Прекрасная регенерация и здоровье отменное!
Два месяца тому назад мы с Ильей, Стивой и Аленой были в Мальето. Бархатный сезон, теплое море и ласковое солнце. Стефа поехала с нами. Она выросла, и стала еще красивее. Я тогда еще подумала, что дети — это продолжение и жить мы будем вечно, пока наши дети и дети их детей будут в этом Мире.
На нашей свадьбе, когда я бросила букет, он упал под ноги к маленькой принцессе Романовой. Она запищала от восторга и долго таскала его в своей корзинке.
И вот он, ответ моей Планиды на мои мысли! Спасибо. Спасибо тебе. Горячее и вечное!
Мысли мои были радостными, но и путанными. Я благодарила Планиду снова и снова! А потом еще раз и опять.
Дом встретил меня и Жу тишиной и легким запахом кедра. Елка к Новому Году уже сияла в Главной гостиной и была моим подарком для Ильи. Шарики, что были на ней, я расписывала сама.
— Побыть с тобой, синичка? — Жу хлопотала возле меня, усаживая на диван и укрывая уютным пледом.
Я же не больна, вот чего она так?
— Не нужно, пышечка. Я буду ждать Илю. Ты иди, ладно?
— Значит так, если начнет полыхать от счастья и порушит новую мебель в гостиной, я его урою. Лично! — а сама волнуется и рада.
Она все же ушла, а я осталась одна. Нет! Уже не одна! С ними. Двумя.
Положила руки на живот и начала беседу с детьми С нашими. Да, я странная, но мне так хотелось! Нати вошел в гостиную, прыгнул ко мне на диван и осторожно устроился под боком.
Полагаю, прошло не меньше часа нашего тихого сидения. А потом я почувствовала своего Тантум!
— Ли! Я дома!!! — запах жасмина и любимый голос ворвались в Дом вместе с морозом и принесли, как всегда, праздник, любовь и счастье.
Я бросилась к мужу и повисла на его шее. Он целовал меня долго и с удовольствием, я отвечала радостно, но и плакала.
— Не, не! Ты чего? Птичка, так скучала? Я польщен, конечно, но зачем слезы? Я дома и вот, подарок тебе! — он достал из кармана орехи и нарядную коробочку.
В ней были серьги. Они повторяли руну на моем теле и на теле Ильки. Сделаны были искусно и неожиданно гармонично смотрелись на мне. Да. Илька нацепил их на меня сразу. Любопытничал, и я умилилась снова этой его привычке….нет…черте.
— Иля, нам надо поговорить, — кажется, с этих слов начинаются Большие разговоры, да?
Илья, посмотрел на меня внимательно, читая мои мысли, но прочесть не смог и занервничал.
— Давай быстрее. Не молчи! Что случилось? — ну, как бы так сказать-то.
— У меня тоже для тебя подарок, но я не знаю, сможешь ли ты его выдержать, — и замолчала, не зная, как продолжить.
— Я сейчас полыхать начну. Ли, не пугай! Говори, бесценная. Что произошло? У Антона блохи? Жу слупила мой рулет в одно лицо? Краски высохли?
Я вздохнула и выпалила.
— У нас будет ребенок! Точнее, два ребенка!
Я застыла в ожидании его слов, а их и не было вовсе. Он не рад? Ой, нет. Рад. Только слова растерял!
Илья завис и лицо «выдало» сразу ворох эмоций.
Непонимание.
Удивление.
Изумление.
Просветление.
Восторг.
Горячая, ничем не прикрытая радость! И она множилась. Светилась. А потом заполыхала илькиным золотом дитари мощно и ярко!
— Ли… — голос его дрогнул, — Ли, маленькая моя, как же…. Спасибо! — и я оказалась в его руках, надежных, теплых, родных.
— Илечка, я сегодня узнала. Ты ведь рад, правда?