И все вокруг перестало существовать, кроме него. Горячие губы на моих губах и жадные руки на моем теле.

Мы полыхнули одновременно, освещая полутемную комнату блеском дара данов. Последнее, что запомнила я, проваливаясь в любовь и страсть, это мои демонические черные вьюны- всполохи и его, Илькины, только темного золота.

Я изучила его тело ладонями. Слегка царапнула ногтями, и ему это понравилось, клянусь! Всего лишь пара мгновений понадобились мне для того, чтобы шорты его упали на пол. Я видела его желание, впитывая его красоту и силу глазами влюбленной женщины, художника и демона одновременно.

Сильный, красивый, мощный. Хочу его. И хочу сделать это сама!

Обнаженная Лилит в моих руках и в моей же власти. Она полыхала демоном, заставляя и меня сиять бесом.

Я стану кем угодно, Ли, только люби меня и желай, как сейчас!

Мои поцелуи — укусы заводили маленькую сильно. Они и меня заводили! Разум я утратил, когда положил ладонь на ее живот. Почувствовал дрожь ее тела и сильный, горячий отклик. Женский. Древний.

Ну и все! Не могу больше!

Я схватил Ли и потянул к постели. Она царапнула мою спину и заговорила со мной голосом жутким и прекрасным одновременно.

— Я хочу сама. Позволь мне. Ждала долго. Не могу больше, — после этих слов я понял, демон в ней ждет моего позволения!

Да, демоница, сокрушительная суккуба, но подчиняется мне. Моя. Так почему не позволить маленькой любить меня так, как ей хочется, как ей нужно?

— Все, что пожелаешь, Ли, — она будто только этого и ждала.

Толкнула меня в постель и оказалась сверху. Быстрый, болезненный поцелуй и завеса волос, ласкающая мою кожу шелком. Двоякие, изумительно противоречивые ощущения. Нежные и болезненные одновременно! Опасные, долгожданные….

Я видел ее, ощущал. Сейчас на мне сидела демон Лилит, ослепительно красивая в своей наготе. Я вцепился руками в спинку кровати, позволив этой обольстительной суккубе делать все, что вздумается.

Она укусила меня за плечо ощутимо, и оставила влажный поцелуй на месте укуса, залечив боль. Ладони ее скользили по моей груди, по животу, выбивая из меня воздух и заставляя стонать. Ли это только подстегнуло, и ее ручка — майко оказалась на моем естестве.

Нет, я не взорвусь раньше времени! Спинка кровати под моими руками затрещала.

А Ли в это время скользила уже губами и языком по моей коже, не пропуская ни миллиметра! Полупоцелуи, полуукусы. Вот такого буйства и таких ощущений я ждал всю свою жизнь, сам не понимая того. И подарить все это могла только ОНА. Ангел и демон в одном убийственно красивом теле!

Изящные колени Ли сжимали мои бедра и я ощущал ее горячее лоно, отзываясь на близость стальной эрекцией.

Ли играла со мной, как с игрушкой и я не был против, понимая, что никогда еще не был настолько возбужден и никогда еще не ждал с таким нетерпение соития! Еще минута и я начну умолять ее взять меня! А если этого не сделает она, то я возьму ее сам, и это не будет нежным актом любви!

Она не заставила меня ждать, приняла в свое тело часть меня, и я пропал….

Я даже не мечтал о подобном! Ли была живым демоном страсти!

Спинка кровати все же треснула, так сильно я сжимал ее! Ли на мне и танцует танец свой, то ли убивая меня, то ли возрождая….

Я не выдержал, полыхнул темным, схватил Ли и подмял под себя. Не было нежности, только страсть, яростная и неукротимая! Это была схватка, бой! Но, какой упоительный!

Маленькая не сдавалась и это придавало мне сил, и не простых, бесовских! Я не знаю, что чувствовала она, но надеялся, что это было для нее так же сокрушительно, как и для меня.

Всполохи, черные и темно-золотые, кружили над нами, сметая со стен картины, сшибая лампы, скручивая легкие занавеси жгутами.

Мы не замечали ничего, сгорая в огне Безды и получая нереальное удовольствие. Я — точно!

Феерический взрыв. Долгий стон моей Ли и странное, нечеловеческое рычание, которое выдал я сам.

«Подождите, прошу!» — умолял я, сам не зная кого мысленно! Я не отдам ее стон Миру, заберу себе. Это мое и для меня. Я поцеловал Лилит и ее принял ее восторг, проглотил его и остался голоден!

Это был конец всему и начало всего! Я осознал, что любовь моя к ней и мое желание, плотское, горячее, безграничны. Это навсегда. И голод мой тоже, вечный.

Одной только Ли под силу голод мой утолить, сделать меня счастливым. Я однолюб.

Однолюб! Понимание накатило сразу после того, как очнулся я от безумного кайфа. Потому и не любил никого, и не полюблю более.

— Я однолюб, Ли. Тебе придется с этим жить. Ну, и со мной тоже, — все это я проговорил ей в волосы.

Чёрт, я точно раздавлю маленькую! Я прижимал ее к постели всем своим телом, понимая, что миниатюрная Лилит запросто может задохнуться!

Приподнялся на локтях и заглянул ей в глаза. Вы поверите мне, если скажу, что в них я увидел изумление? А я увидел! Растерялся, расстроился, заметался.

Вскочил и уселся рядом с ней. Пока шел наш изумительный бой, Ли оказалась лежащей поперек кровати и ее локоны свешивались с края постели до самого пола.

— Ли? Что с тобой? Я сделал больно? Тебе плохо? — теперь мне стало страшно!

Она изумилась еще больше и уставилась на меня, потом ее губы, полные, припухшие от моего безжалостного обращения, раскрылись и она произнесла то, что заставило меня очешуеть. В полном смысле этого дурацкого слова!

— Вот они какие, волны экстаза, — и улыбнулась так, словно я сделал ей самый большой в жизни подарок, — Илья, а так всегда? А еще раз можно?

Я даже думать не стал!

— Можно! Только теперь я главный!

После моих слов Лилит рассмеялась и протянула ко мне свои руки — майко, а я, еще очешуевший от всего происходящего, нырнул в ее объятия, как в ту пучину, из которой мне посчастливилось вытащить Лилит когда-то.

Само бунгало выдержало, но не его обстановка. Да, спинка кровати была сломана. Мелкие вещи в беспорядке, а иные и в осколках, валялись на полу. В роскошных волосах Ли прятались перышки и лепестки каких-то цветов. Еще я нашел там листок с куста самарии.

Это было уже утром, когда мы, обессилев, просто валялись в постели обнявшись.

— Эй, вы там целы? — я даже не удивился, услышав голос Жу под окном бунгало.

Все, как дома! Жаль, Антона не прихватили на свадьбу эту психическую. Он бы добавил красок этому чудесному утру своим грозным мявом!

— Пышка, иди и займись своими делами. Развлекись. Поиграй в карты. Спой песню министру финансов, — я привычно ворчал, но был непривычно счастлив, прижимая к себе обнаженную Ли и чувствуя ее улыбку своей шеей.

Она в нее улыбалась, и подумалось, что не так уж я и обессилел!

— Слава Богу, живы! А Ли? — экономка моя не входила, но и не унималась.

— Со мной все хорошо, Жу, — Ли принялась кусать меня за ухо.

— Мы всю ночь наблюдали за фейерверком! Вы хоть знаете, что бунгало светилось, как звезда Чекменёва? Подойти страшно было. Вот утром и договорились, тянуть фанты, кому выпадет идти и проверить, живы ли вы тут. Выпало Ане Волконской, но я решила, что меня Ли точно не сожрет и вызвалась добровольцем, — Жу уже улыбалась, а Ли уже добралась до моей груди.

— Иди, Жужа, скажи всем, что мы в порядке. Привет передай. Поклон. Ну и прочее разное, — не до тебя мне сейчас, пыха!

Она ухохоталась и ушла.

Ну а я…. А что я?! Догадайтесь, что делал крепкий, здоровый мужчина в постели с любимой девушкой!

Позже, мы уснули. А когда проснулись, было далеко за полдень. И снова наши бесы взялись играть нами. Это было очень здорово!

Потом мы купались и снова бесы. И так до самого вечера, пока Жу не пришла нас кормить. Вовремя, кстати! Голодный любовник не совсем то, что сейчас было нужно!

— Есетинская сила! Тут торнадо пролетел? — это был изумленный вопль Жу, когда она увидела наше бунгало! — А, поняла! Вы так бесов изгоняли друг из друга!

Она смеялась, колыхаясь, а я подумал, что «бесы» слишком часто стали всплывать в мыслях и словах. Да по фиг! Ли счастлива, и это очевидно.