Я не ожидал такой реакции на свой рассказ. Стива хрюкнул от смеха. Алена пихнула его в бок и, спустя секунду, тоже засмеялась. Па обнял ма и уткнулся носом ей в волосы. Сама ма…я никогда еще не видел такого ее взгляда!

Да что я сказал-то?!!!!

— Ия, хосю фею мотеть. С бабей к Иит хосю. И к Зю хосю. И к коте (перевод — Илья, хочу фею смотреть. С бабушкой к Лилит хочу. И к Жу хочу. И к коту), — Стефа прямо умоляла!

— Илья, это прекрасная идея. Поедем я и Стефа, — ну, ладно, давайте и Стефу, почему нет?

— Только не завтра. Может, к концу недели? Ли еще не привыкла. Дом ей понравился, но она будто летает как дух лесной… Так интересно передвигается, того и гляди унесет ее ветром или она сама улетит. Или исчезнет. Или… — и тут заржали все!

И смеялись долго! И надо мной!!! Семья называется!

— Ох, это караул, — па провздыхался первым, — Сухарик размяк.

И снова смех! Я полыхнул, поднялся, поцеловал Стефу, поставил ее на пол и пошел к выходу!

Догнала меня «тяжелая артиллерия» в виде па и Стивы.

— Стой ты, горячий какой, — па придержал меня за плечо, — Иль, я тебя не узнаю. Никто не узнает. Ты чего скуксился-то? Влюбился, бывает.

— Точно, скопытился. «Фея», «ножки», «зайки», — ну, Стива, гад ты!

— Я не влюбился! Отвяжитесь. Мне домой пора!

— Конечно, пора. Там же фея! — Стива продолжал издеваться, — Марк Андреевич, Вы когда Лару встретили сразу, того?

— Сразу.

— Вот и я сразу, — и мне, — Так что давай, Илья, расслабься. Теперь от тебя уже ничего не зависит. Судя по твоему обалдевшему виду, быть тебе Тантум.

— Я не могу быть Тантум! Ну, какой из меня Тантум к псам свинячьим?!!! Я даже не влюблялся никогда!

А двое Тантум смотрели на меня и кивали с понимающим видом.

— Чур меня и тьфу на вас обоих! — с этими словами я надел пальто, и под дружный смех па и Стивы вышел вон.

Пока мчался домой, ругался на всех. На себя, на Стиву, на па… Больше всего на Демидова, но это понятно, по крайней мере. В итоге решил, что все вокруг отантумели и задумался о Лилит.

Ехал я по бульвару Шихнера, ходко, без пробок. Но, притормозить мне пришлось. Знаете почему? Моя голова ненормальная, мозг мой заполошный, просигнализировали о том, что я почему-то непременно должен купить подарок для Ли. И не телефон и ноутбук. А вот что…

Я зашел в магазин художественных принадлежностей…. Провел там час, и вышел с двумя огромными коробками, а за мной еще две несли. Удачно, что машина моя оказалась вместительной, иначе пришлось бы грузовик заказать.

Смешно, но на этом я не остановился! Купил для Ли куртку, не детскую, которую приобрела Жу, а очень модную с мехом и длинную. Собрал с вешалок кучу кофточек и джинсов, на пальцах пояснив продавцу, какой размер мне нужен. Еще несколько платьев, на свой вкус. Вкус оказался чисто мужским и…. Ну не знаю, станет ли она это носить, а что, а вдруг? Смел с полок обувь маленького размера, рыкнув администратору, что маловат ряд!

А носки для нее я купил с мишками и поросятами. Тут я был бессилен, а заодно, безумен, безутешен, беспрецедентен и бесноват.

Снова погрузка в машину. А затем, я направился в ювелирный. Я четко понимал, что внимание прессы может перейти все границы. Они могли выследить, вынюхать. Поэтому, у Ли должно быть кольцо.

Я долго бродил по залу, за мной печально бродили два продавца. Я смотрел на кольцо с бриллиантом, потом меня привлекло кольцо с рубином, далее кольцо с аметистом….

Сложный выбор. И самое смешное заключалось в том, что я выбирал. Зачем? Это фиктивный брак. Все на публику. Я объяснял все это своим Недотантум. Забавно, что я специально избегал колец с изумрудами. Ну, пошло покупать кольцо с изумрудом для тиби с изумрудными глазами. Это самое простое, что можно придумать.

Да, конечно. Так я и знал. Я мог думать все, что угодно, но когда увидел кольцо с изумрудом точно под цвет глаз Ли, я купил его и поехал домой.

Как там Стива сказал? «От тебя уже ничего не зависит»… Вот неправда! Носки с мишками и поросятами я выбирал сам! И вполне самостоятельно принял решение не покупать Ли цветов. Она не любит мертвые цветы. Единственный раз, когда она писала картину с растением вне природы, она думала о смерти и картина эта- «Орхидея». Цветок в горшке и на столе в доме.

Потом я втопил и был в поместье очень скоро.

Ли, где ты? А вот она. Спит в обнимку с битюгом на диване в гостиной. Волосами укрылась. Ножки поджала. И руку до пола свесила. Вот на эту руку я и надел кольцо. Не на саму руку, конечно, на палец.

Знаете почему я не стал ждать ее пробуждения, чтобы отдать кольцо? Я боялся, что она откажется выходить за меня и…все. На этом я мысли свои прервал, поняв, что я конченый человек и спасти меня может только… Лилит.

Ли, давай ты не станешь руну на мне печатать, а? Или станешь. Тоже сложный выбор.

Я не стал будить Ли, чтобы отправить ее в спальню. Она так уютно устроилась на диване, что я просто не посмел. Укрыл ее пледом, а сам пошел бродить по дому. Я искал место для ее студии.

Честно, вот как на духу, если она станет моей Тантум, то останется со мной, здесь. Ей нужно место для работы. А если не станет Тантум, то будет моей женой, пусть на некоторое время (вот про «некоторое»- больно), и в этом случае, ей может понадобиться студия.

Место я нашел. Комната, угловая. Окна на восток и юг. Свет почти целый день. Сама комната редко использовалась, хотя и задумывалась, как кальянная. С хорошей вытяжкой. Мы с Аленой частенько тут зависали до ее замужества, пробуя разные сорта табака и любуясь на кольца дыма. Стеллажи с кальянами вдоль стены. Угловой диван. На полу мягкий ковер и подушки разноцветные. Если убрать со стеллажей всю эту лабуду, то шикарное место получиться для красок, кистей, и прочего того, что в изобилии я накупил в магазине для Ли. Диван можно и нужно оставить, но ковер и подушки убрать. Если достать длинный, узкий стол- козлы из подвала, и установить у окна, то вот и оно, рабочее место для Лилит. Мольберты встанут в центре.

Я сразу стал звонить Жу.

— Офанарел? Если сам не спишь, дай нормальным людям поспать! — чёрт, время час ночи.

— Жу, ты уже все равно проснулась, так что слушай мою команду. С утра в кальянной все убрать. Оставить диван и стеллажи. Принести из подвала длинный стол и поставить у окна. Там же и высокий табурет найдешь. Тот самый, что оказался лишним у барной стойки в Красной гостиной.

— И все? А шнурки тебе не выгладить?

— Шнурки выглади. Мясной рулет приготовь и не проглоти его сама. И все это с утра пораньше, — сопение Жу стало довольным.

— Иль, ты чего такой стал? Будто тебе неймется и вообще…? — если еще и ты, Жу, начнешь обвинять меня во влюбленности, я бомбану и серьезно!

— Жу, комната, шнурки и рулет. Это все. Уяснила?

— Псих, — и моя ненаглядная пышка отключилась.

Я уже было пошел спать, но вспомнил о коробках. Вытащил все из машины и принес в дом. Ли сама разберет. Я точно ЗНАЛ, что ей захочется это сделать.

По пути в спальню, еще раз подошел к Лилит. Спит, да так сладко, что я засмотрелся и стоял долго. А потом поддался искушению, аккуратно поднял ее на руки и понес в постель. В ее постель…

Запах сирени, который был только ее запахом, совершенно заворожил меня и я ускорился, иначе передо мной опять бы стоял сложный выбор. Какой? Нести ее к себе или к ней! И вот не надо мне снова про влюбленность, ага?!

— Ли, деточка, сегодня ты выглядишь гораздо лучше! Пока ты спала, я тут кучу всего разобрала. Наш сухарь вчера накупил столько, что я еле донесла. Хочешь посмотреть? Все в гардеробной. Иди скорее, — Жу болтала с того момента, как я вышла из ванной.

Мне такой сон ночью снился чудесный. Об Илье… и о запахе жасмина. А утром оказалось, что это и не сон вовсе, а Илья, правда, принес меня в мою комнату. Как теперь ему в глаза смотреть? От меня только заботы и неприятности.