— Интересно, что бабушка добавляет в свои пирожки, что меня так торкнуло? — вслух и достаточно громко, чтобы успокоить своим голосом расшалившиеся нервы, произнёс Честнат.

Он ещё раз огляделся по сторонам в надежде увидеть хоть кого-нибудь живого. Кого-нибудь, кто мог бы ему подсказать, что он бредит.

Живой был… маленькая белка, которая сидела на ветке и с интересом смотрела на Томаса, довольная тем, что находится она высоко и далеко и до неё никак не достать. Больше никого живого нет. Только фотографии мёртвых да статуя ангела в смиренной позе.

Том выдохнул, увидев белку, посмотрел в сторону склепа, перекрестился и, развернувшись, сунув руки в карманы брюк, быстро зашагал прочь от кладбища, едва сдерживаясь, чтобы не удариться в позорное бегство. Пришла идея ещё раз навестить библиотекаря и расспросить его об этом склепе — старик наверняка что-то знает. Будет полезно выяснить, даже если пирожки были с особой начинкой. Наверное, какие-нибудь грибы не те.

— Не уходи… прошу… — в голосе послышались плаксивые нотки. — Мне очень плохо… никто меня не слышит… никто…

Одновременно со всем этим поднялся достаточно сильный и холодный, будто бы осенний, ветер. Не по себе было от этого шёпота ветра, ох, не по себе. Был бы у Томаса ключ от замка, закрывавшего дверь склепа, он бы открыл — просто чтобы заверить самого себя, что его страхи рождены на пустом месте и внутри никого нет… из живых по крайней мере… и из живых мёртвых тоже. Он бы смог тогда побороть свой страх перед сверхъестественным. Но взламывать замок — это уже тянуло на преступление, за такое могут и привлечь. Не-ет, он не будет этого делать только ради того, чтобы доказать самому себе, что всё это галлюцинации, рождённые чем-то посторонним, проникшим в его организм.

Не обращая внимания на поднявшийся ветер, парень перешёл на спортивный бег трусцой, решив вернуться в библиотеку. Расстояния в деревне были небольшими, и путь не должен занять много времени. А мистер Уэскер знает многое, наверняка и с этим склепом связана какая-нибудь история.

— Не уходи… я что угодно сделаю…

Шёпот ветра звучал отчаянно… однако Томасу достаточно было сделать всего один шаг — и этот шёпот исчез. Всё… можно было смело идти в библиотеку. Более ничего не отвлечёт!

Он не просто пошёл, а побежал — не так быстро, будто за ним кто-то гонится, но явно уже даже не спортивным шагом. И только спустившись с Храмового холма и продолжая путь в направлении библиотеки, замедлил ход и перешёл на шаг. Вспомнилось, что у него в кармане есть карта с описанием достопримечательностей Харбор-Пайнс. Не то чтобы кладбище тянуло на достопримечательность, но в деревне их вообще было немного, поэтому Томас решил ещё разок развернуть карту и посмотреть, не указано ли на ней что-то о кладбище и об этом жутком склепе. Может, и визит к библиотекарю не понадобится, чтобы понять, что это за место. Хотя карта, конечно, не расскажет о нём интересных и пугающих историй.

Вообще если бы этот голос звучал по-настоящему, а не у него в голове, он бы не смог уйти. Когда тебя так просят о помощи, невозможно тупо развернуться и забить. Но парень просто не верил в его реальность… не мог поверить. И всё равно на душе было как-то гаденько, будто он пошёл против собственных принципов и оставил человека в беде. Желание развернуться и вскрыть этот чёртов замок приходилось сдерживать здравым голосом рассудка.

К сожалению, среди текстовых врезок не было ничего о кладбище. В смысле, оно было на карте, но ничего особенного тут не было. Явно никто не собирался кладбищем туристов завлекать, равно как и склепом Прескоттов.

Не найдя на карте ничего полезного, парень с тяжёлым вздохом аккуратно её сложил и вернул в карман, затем оглянулся на холм, никак не в силах отделаться от этого гаденького и жутенького чувства, что за тобой наблюдают. Никто за ним не гнался, голос пропал из головы. Казалось, всё только что с ним случившееся приснилось… померещилось… да солнце голову напекло — вот и всё тут. Только солнце, хоть и было сегодня жарким, но не припекало так уж сильно.

— Хорошо, что сейчас утро… а то было бы неудобно беспокоить человека по пустякам… такие глупости… — забормотал Том, быстрым шагом продолжив путь по направлению к библиотеке.

Хотелось верить, что за короткое время, проведённое у кладбища, он сам не стал похож на покойника, а то было чувство, что он не только необычно бледен, но и успел поседеть за несколько минут.

— Уже вернулись? — услышал Томас голос старика, когда вошёл в помещение. — Забыли что-то?

Признаться, мистер Уэскер пугал Томаса. Своей осведомлённостью о его фамилии, своим знанием, кто заходит в библиотеку, хотя сам он находился где-то за стеной. Он что, может видеть сквозь стены? Откуда он узнал, что это вернулся Томас?

— Эм-м… да нет, мистер Уэскер, тут такое дело… — начал он осторожно, закрывая дверь и разыскивая взглядом библиотекаря. — Хочу спросить у вас кое-что об одном месте, о котором ничего не рассказано на карте. Вы ведь про деревню всё знаете, верно?

— Ну-у-у… «всё» — сильно сказано, — библиотекарь был занят тем, что намывал раму одной из картин. — Но знаю многое… слишком многое, чтобы сомневаться в том, что я знаю всё…

— Тогда… вы уж простите за беспокойство… — юноша подошёл поближе, немного успокоившись, когда увидел старика поблизости, а не где-то за стенами. Да и присутствие рядом живого человека после посещения кладбища будто придало Тому сил, которые он там подрастерял. — Что вы можете рассказать о кладбище и о… находящемся там склепе? — Томас сглотнул. — Это место показалось мне жутковатым. С ним наверняка тоже связана какая-нибудь легенда?

— Судя по твоему лицу, тебе уже кто-то что-то рассказал, а затем ты услышал те странные шумы, ощутил могильный холод? — библиотекарь усмехнулся. — Думаю, на самом деле это крысы, а холод как-то связан с тем, как с местных гор вниз спускается морозный воздух. Что же о легенде… говорят, жила тут некая ведьма. Кстати, её Вульф звали, да… я в молодости знал её. Уверенная была женщина. Наглая… в те времена таких не любили, особенно в глубинке.

Да, похоже, что он и правда до сих пор был бледен, судя по первым словам старика. Томас попытался взять себя в руки и успокоиться, дышать ровнее… но уже следующие слова мистера Уэскера снова выбили почву у него из-под ног. Захотелось даже сесть, так как слушать такие вещи стоя рискованно. Для кого-то более впечатлительного — всё же он таким не был.

— Вульф?! — почти воскликнул парень. — Так это же фамилия моей бабушки. Ну, вы-то должны быть в курсе…

— Ну ведь не твоя же бабушка в этом склепе… «лежит», — мужчина оторвался от своего занятия, чтобы поставить кавычки в воздухе. — Её звали Адель. На самом деле ей начали приписывать ведьминские способности ещё до того, как она исчезла. Я бы не сказал, что совсем без оснований, однако это была обычная такая женская магия. Все бабы — они ведьмы, да…

Адель… Это имя… Томас сглотнул и всё-таки поискал взглядом стул или что-нибудь, куда бы он мог сесть. Ноги его уже едва держали после всего услышанного от старика. То ли его бред продолжается, то ли он и не знал, что думать. Юноша сильнее побледнел.

— Что вы хотите сказать этим «лежит»? — он повторил жест мужчины с кавычками в воздухе. — И кем эта Адель приходится бабушке? Или просто однофамилица?

— Ну, по легенде, — поднял палец старик, после чего кивнул на стул у стены, — в склепе лежит Адель Вульф. Сестра твоей бабушки. Старшая. По факту, она могла просто уехать из города. Считается, что охотники на ведьм, чьи имена в легендах так и не упоминаются, заперли её в склепе живьём, поместив в гроб, в котором покоились мощи святого, первого представителя семьи Спринг, помирившего фей и христиан.

Слушая библиотекаря и чувствуя, как голова у него начинает кружиться в самом что ни на есть буквальном смысле, Честнат подошёл к стене и уселся на стул прямо там, не сдвигая его с места, лицом к старику. Пол уходил из-под ног. Всё, что рассказывал мистер Уэскер, было настолько шокирующим, что он даже дар речи почти потерял.