Эпопея с девушками у парня началась ещё лет в 13, но тогда он только-только начинал серьёзно влюбляться и проблема ещё не была очевидной. Только где-то через год она открылась, когда, пока он решал, с какой из двух нравившихся ему тогда девушек больше хочет встречаться, Том вдруг неожиданно влюбился в третью, при этом не потеряв интерес к первым двум. Голова у парня шла кругом, но пробовать-то надо, тем более что все три были его одноклассницами, видел он их каждый день. Так как-то вышло, что, пока одна думала, соглашаться или нет идти с ним на свидание, другая согласилась и они стали гулять вместе и много общаться. А потом вдруг первая сообщила о своём согласии, а третья сама первой к нему подошла, ну и… В общем, не успел Томас опомниться, как у него уже было три девушки, причём все из одного класса, что делало совершенно невозможным долгое сокрытие их отношений. Скандала было не избежать, и он случился — честно выдержав три довольно ощутимые и заслуженные пощёчины, Томми остался снова один. Похожая ситуация повторялась с ним ещё дважды — каждый раз он старался быть осторожнее и твёрдо решить, с кем ему хочется остаться, но всё тщетно. Как бы он ни старался, но в период влюблённости крышу ему сносило конкретно и он часто не соображал, что творит, когда начинал знакомиться с новой девушкой, не расставшись с нынешней. А потом терзался муками выбора. Может, это от отца он такие гены унаследовал? Хотя отец, кстати, был родом из интеллигентной семьи, просто спился как-то…

После третьего облома с девушками Честнат не выдержал и зарёкся впредь с кем-то встречаться до тех пор, пока не разберётся в своей проблеме. А для этого было бы неплохо найти какое-нибудь уединённое местечко, где вокруг не будет непомерного числа раздражителей, то есть девушек. Благо каникулы были на носу, а мать недавно списалась со своей мамой, бабушкой Томаса, жившей где-то на севере Англии в деревушке с уютным названием Харбор-Пайнс. Бабку с дедом Томми не знал совсем — по словам матери, они приезжали к ним в город, когда Томми было всего два годика. Сейчас дед умер и бабушка жила одна, и она звала родных на лето к себе в деревню. Но отчим был слишком занят своим бизнесом, а у мамы хватало забот с младшими, она по какой-то причине не захотела ехать с ними в деревню. Мол, там даже телефон, наверное, ещё не провели со времён, когда она там жила. Зато вот для Томаса это было идеальным местом, чтобы уединиться и подумать над своей проблемой. Надо ведь как-то жить дальше, не вечно же ему морозиться от девушек. Конечно, он понимал, что и в деревне девушки есть, но явно не в таком количестве, как в городе, да и, признаться, будучи человеком городским, Томми сомневался, что его привлекут деревенские простушки.

И вот наступили каникулы. Парень побросал в рюкзак самое необходимое из одежды, много книг, чтобы хватило на всё лето, хотя мама уверяла, что у них в деревне должна быть библиотека, если ещё не закрыли, и отправился на поезд.

Честно говоря, сойдя с поезда на станции и проделав недолгий путь собственно до Харбор-Пайнс, Честнат был несколько разочарован тем, что открылось его взору. Он-то ожидал увидеть глухую деревеньку, о которой так часто слышал дома и представлял себе действительно нечто кажущееся диким и полузаброшенным, где и люди говорят так, будто на другом языке, и звери из леса могут запросто среди домов бродить. А оказался Томас во вполне цивилизованном на вид населённом пункте, который и деревней-то язык не поворачивался назвать, а уж скорее крохотным городком. Здесь были вполне приличные небольшие домики, довольно обычные с виду люди, ну разве что близость к лесу и разбитые дороги ещё кое-как сохраняли ту атмосферу дикого края, которую он себе успел навоображать, пока добирался сюда, трясясь на неудобной верхней полке и слушая непрекращающуюся болтовню соседей.

Первым делом парень, естественно, отыскал бабушкин дом, познакомился, можно сказать, заново с бабушкой, которую, конечно, не помнил, да и она видела внука, когда он ещё под стол пешком ходил, устроился в отведённой ему комнатушке, а затем решил выбраться посмотреть деревню. Про библиотеку он у неё и узнал — это было, кажется, одно из самых посещаемых мест в Харбор-Пайнс. Туда-то он и направился для начала, не очень-то веря, что здесь найдётся что-то стоящее, чего он ещё не читал.

Со стороны, конечно, это здание библиотекой совсем-совсем не казалось. Больше походило на слегка переделанный частный дом. Даже табличка с надписью «Библиотека» — и та была небольшой и неприметной, висела строго рядом с дверью и издалека заметна не была. Стояла эта библиотека на отшибе. Вроде бы на одной из улиц, но была утоплена в лес. Из-за этих особенностей библиотеки казалось каким-то даже кощунством просто взять и открыть дверь. Словно бы ты в чужой дом вторгаешься.

Здание внушало… своей простотой. Лишний повод думать, что здесь не найдётся ничего интересного. Похоже, раньше в этом доме кто-то жил, а затем решил переоборудовать его под библиотеку. Немного постояв перед дверью в нерешительности, Томас постучал, решив, что если не услышит ответа, то всё равно войдёт. Всё же библиотека — публичное место, куда можно заходить без стука. Это он так, из вежливости, просто уж очень дом напоминал жилой.

— Войдите! — услышал он громкий, весьма внушительный, низкий скрипучий голос. Такой вполне себе мог принадлежать какому-нибудь очень бойкому старику или ветерану сражений в самом расцвете сил.

Разрешение войти обнадёживало, и парень смело повернул ручку, открывая дверь и делая шаг в деревенскую обитель будущей макулатуры, а ныне кладезь знаний и информации об этой деревне и её окрестностях. Томас надеялся найти здесь подробную карту окрестностей. Всё же просидеть целое лето в доме у бабушки он не планировал — да он с тоски взвоет на третий день. Так что стоило определиться с местами, которые можно посетить. А места здесь, благо, везде достаточно уединённые, и он вполне сможет думать о своей проблеме, гуляя, скажем, по лесу. Но сейчас стоило поздороваться с обладателем голоса, по которому Том мог бы сказать, что это крепкий старик. Собственно, бабушка говорила что-то такое про библиотекаря.

— Здрасьте, — с порога сказал он, ещё не успев разглядеть собеседника. А когда парень огляделся, то понял, что никакого собеседника и нет.

— Добрый, — послышалось откуда-то, словно из пустоты. Пустая стойка со стеллажами за ней. Карта на ближайшей стене. План здания с обозначением залов и, главное, проход в следующий зал, полностью заставленный книжными шкафами… Но не было видно никого, кто мог бы ответить.

Очевидно, библиотекарь — или кто это был? — находился за стеллажами, оттого его и не было видно, хоть голос был хорошо слышен. Парень не стал навязывать беседу человеку, быть может, желающему, как и он, побыть в одиночестве, молча закрыл за собой дверь и первым делом подошёл к карте, замеченной на стене, с крайним любопытством изучая её.

Город по форме напоминал подкову. Главная улица изгибалась вместе с дорогой, выходящей мимо ущелья к озеру, от которого можно было по реке добраться и до моря. В целом, если идти по улице, городок можно будет пройти минут за двадцать, наверное, но в любое место было быстрей попасть напрямую. Многие здания находились сильно в стороне не просто от основной улицы, но и от Харбор-Пайнс. Поместье Прескоттов. Склеп Прескоттов. Сады Прескоттов. Несмотря на частое упоминание Прескоттов, их территория была всё же меньше, чем территория Эйдолонов, уютно скучковавшаяся на небольшом горном плато. А ещё было «Храмовое плато». Там, судя по всему, находилось целых два храма и кладбище.

В принципе, интересных мест в Харбор-Пайнс оказалось даже больше, чем ожидал юноша изначально. Вот только все эти места едва ли подлежали посещению. Скорее, можно было просто прогуляться вдоль них и осмотреть издалека и поместье, и сады, куда навряд ли пустят посторонних, и храмы. Поместье с садами, да ещё имеющее семейный, надо полагать, склеп Томаса привлекало больше — атмосферное должно быть местечко. Местные храмы же вряд ли чем-то удивили бы городского парня. А вообще скучно здесь будет, наверное, мысленно посетовал Том.